И я читаю это стихотворение, только сочиненное, своей Долорес и вновь вижу в черных глазах сразу вопрос и ответ:

—Когда?—

И:

—Почему?—

И сам отвечаю:

—Милая, подожди немного. Еще не конец, у нас еще много времени впереди, я тебе обещаю. А пока просто немного рановато.—

И она, к счастью, понимает, вся страстность испанской души, все же не заслоняет разума.

И я слышу в ответ:

—Хорошо, я подожду. Я буду ждать.—

И снова замерла у меня в объятиях.

___________________________________________________________

Все заканчивается, заканчивается и эта замечательная прогулка. Мы собираемся наконец-то в центре парка и уже идем к выходу на Калле Сантьяго, и тут меня посещает дежавю. Такое яркое, что впору смеяться. Да мы идем к выходу, а нам на встречу очередная троица парней, на этот раз примерно моего возраста. И, как обычно, классические испанцы, худощавые, поджарые и жутко самоуверенные. Заступили нам дорогу и стоят, смотрят исподлобья.

Я сразу понимаю в чем дело и уже смешно становится:

—Ни дня без драки. — Думаю я и спрашиваю Долорес:

—Долли, ты их знаешь?—

Та нервно кривится и потом нехотя кивает, одновременно произнося:

— Да, виделись в прошлом году. Центральный, Серхио, пытался со мной дружить.—

Я киваю в ответ, потом говорю негромко:

—Да ладно, не парься. Это естественно, у такой красотки, как ты не может не быть огромного количества поклонников. Вот они и пытаются привлечь внимание и отвадить соперника. Только молодые, глупые не понимают, что вот так это проигрышная стратегия, можно самому пострадать, можно побить того, кому симпатизирует объект страсти. И какой тут выигрыш, глупо. Надо сперва с девушкой пообщаться, понять ее планы, чувства. Потом с парнем, но не в ее присутствии. Тогда может что и сложится, а так, одни проигрыши у них. — Смеюсь я и снова ей говорю:

— Я тебя не виню, а их проучим.—

И, киваю Володе, он выдвигается ко мне, а младший Рамирес, тоже решает показать молодецкую удаль и идет третьим, но я его останавливаю и совершенно серьезно говорю:

— Хуан, девочек надо охранять, а то вдруг обидят. Вот тебе я и поручаю это ответственное дело. —

Тот моментально соглашается, все-таки он далеко не дурак и быть грушей для битья ему совсем не хочется.

Мы вдвоем с Володей подходим к парням, а я спинным мозгом чувствую, что зона уже накрыта и наша группа поддержки рассредоточилась по соседним проулкам, перекрывая все.

—Уважаемые. — Говорю я. — У Вас есть претензии?—

Парни зависают и потом дружно смотрят на центрального, а тот нагло ухмыляется и заявляет:

— Мне не нравишься ты.—

Я улыбаюсь и отвечаю:

— А мне ты, значит я тебя на танцы не приглашаю. Мне нравится Долли, пойду с ней. — Откровенно провоцирую я его и это срабатывает, с такими горячими натурами, это всегда срабатывает.

Он бросается на меня и видно злость совсем застила ему глаза. Никакой защиты, только напор и дурацкое размахивание кулаками.

— Но это легко лечится. — Думаю я. — Например ударом по голени.—

И я демонстрирую означенный удар.

Он конечно не ожидает ничего подобного, пропускает, валится, как подкошенный на землю, хватается за ногу и вопит, как резанный.

Второй удар ногой в лицо его вырубает. Я смотрю на парней и объясняю:

—Агрессивный он какой — то, а я боюсь агрессии, а когда я боюсь, лучше разбегаться, я тогда сам себя боюсь. Понимаете? — Спрашиваю я у парней и с удивлением ловлю их уверенные кивки.

—Похоже кто-то знакомый есть такого плана и они сходу поверили, значит видели и понимают, что тут и к чему. — Думаю я и тут же добавляю:— Он живой, минут через десять в себя придет, да и ничего не поломано, как это ни странно. Так что забирайте его и передайте, что не надо связываться с русскими, мы психи, еще по чище вас. Просто мы хорошо умеем притворяться нормальными.—

И в глазах я вижу окончательное понимание ситуации, ну да, испанцы они и сами во многом такие, а встретить подобное, никому не хочется.

Все, все вопросы решены. Мы с Володей возвращаемся к девчонкам и Хуану и все-таки идем к выходу.

— Нам уже пора. — Думаю я и слегка прижимаю к себе свою испанку, понемногу успокаивая ее.

—Переживала, все-таки переживала. — Понимаю я и тут же:

—Светка, Светка. Ты прости, что я редко тебя вспоминаю, не тебе пишу стихи, не тебя обнимаю. Просто тебя сейчас нет рядом, а встретился хороший человек, девчонка, которой очень нужна такая малость, как немного тепла и внимания. Ты прости, я про тебя не забыл, скоро мы будем снова вместе. Я скучаю, правда скучаю, рыжая. — Думаю я про себя и почти слышу ответ, как всегда, прилетевший с мягким ласковым шлепком лапки котенка по разуму:

—Зараза, Даня. Зараза. Но тебя не переделать, приезжай скорее, я скучаю. — И звонкий колокольчик смеха растаял в моем разуме.

— Ну вот и добрались до развилки. — Думаю я медленно просыпаясь.

Открыл глаза, потянулся, постепенно выныриваю из того самого безвременья сна и новые мысли, пока еще лениво лезут в голову:

***********************************************************

И это правда развилка. Как там было? Направо пойдешь, голову потеряешь? Налево, отстрелят чего-то? А если прямо, то и вовсе не пойми что может приключиться.

Бургос, Бургос. Точка на карте, конец и начало очередного отрезка пути по солнечной Испании, и просто древний город из которого две дороги ведут к двум знаменитым портам, воротам Испании во внешний мир.

На юг, в Барселону и к Средиземному морю, или на север к Сан-Себастьяну, Бискайскому заливу и Атлантике? Куда податься и куда дальше поведет меня судьба? В Севастополь, где дорогие и любимая, или в Питер, откуда один шаг до Москвы, к которой накопилось столько вопросов?

Но то все судьба покажет и книга расскажет, а как сказал Куратор:

— Все под контролем и прицелом восьмидюймовок, ну почти. У Сана-Себастьяна крутится «Нева», а у Барселоны «Таврия», наши новейшие крейсера дальней разведки и их интерес подкреплен девяткой 180-мм орудий, которые, если что, с четырех десятков километров приведут в чувство заигравшихся испанцев, а батальон десанта им в этом поможет.—

Все серьезно ту и все под контролем, только вот, сдается мне, что не все так просто. Похоже есть две партии в Москве и одна ставит на меня, а другая против, и вот задача, этой самой второй партии, как раз и состоит в том, чтобы не допустить моего возвращения в Россию. Они понимают, что с каждым днем я становлюсь сильнее и сильнее становится круг тех, кто со мной. Чем дальше, тем сложнее будет со мной справится.

Ну, да посмотрим.

**********************************************************

И с этими мыслями, я окончательно просыпаюсь. Одно гибкое движение и я уже утвердился на полу, будто молодой кот, потягиваясь и одновременно контролируя все окружающее пространство.

— Да, комплексы постепенно выходят на новый уровень. — Думаю я и вприпрыжку мчусь в ванну.

Мгновения, мгновения, мгновения летят под шум льющейся воды перемежаемый какими-то не понятными песнями, так рвущимися из меня:

…..что-то про йога, про поля влюбленным и почему-то про «девочку в автомате», ту самую, что плачет. Странный набор, но красивый и помогает жить. Жить хорошо и весело, а зачем еще нужны музыка и стихи? Это их основное предназначение.

И я пулей вылетаю из ванной, облачаюсь во шорты и полетела разминка.

— Как говорится, в здоровом теле, здоровый дух. — Думаю я и перехожу ко второй части утреннего представления.

***********************************************************

Теперь то, что позволяет сохранить этот самый дух, в живом теле. Бой с тенью и репетиция основных связок, которые у уже похоже зазубрил наизусть, как ту математику когда-то, перед вступительными экзаменами, до состояния: «Разбуди меня ночью и сунь учебник в руки, не задумываясь, начну решать и решу все, на автомате».