***********************************************************

И я выныриваю из своей задумчивости, которая в реале длилась совсем не долго. Завтрак, надо поесть то, «что бог послал», как говорят.

А тут довольно все стандартно и привычно. На столе пара сортов колбасы, сыра, конечно, масло сливочное, яйца вареные, хлеб. Ну и чай с кофе, как без этого? Вот и все пожалуй. Никаких особых разносолов, хотя и от голода никто не страдает.

Завтрак идет своим чередом, не спешно, но и без особых затяжек.

И вот поели, теперь народ сидит, смакует, кто чай, кто кофе и понемногу идут разговоры ни о чем и обо всем.

Неожиданно дядя Боря обращается ко мне с вопросом:

— Даниил, говорят ты поешь? Да еще и свое?—

— Да, дядя Боря, немного сочиняю и пою. Для себя и близких. На эстраду не собираюсь. — Смеюсь я в ответ и меня поддерживает семья дружными и добрыми смешками.

А дядя Боря продолжает тему предлагая:

— А спой что-нибудь, а то уже все по моему слышали, кроме нас?—

Я согласно киваю и говорю:

— Да, конечно, я только за гитарой схожу.—

Он утвердительно кивает головой и добавляет:

— Тогда мы тебя в гостиной подождем.—

И я срываюсь в комнату, выбирая на ходу, что же исполнить из моего весьма обширного репертуара. И выбираю с мыслью:

— Надеюсь не обидятся. Не должны, они же умные.—

____________________________________________________________

И вот уже гостиная, народ застыл на диване и креслах и сижу на стуле перед ними, как на подиуме.

Еще мгновение и в массы летит «галанинское» «Нарциссы»

***********************************************************

Мы не ценим тех, кто с нами

Год за годом словно тень

Мы не любим их ночами,

А с утра рабочий день.

На работе мы нарциссы

Каждый прётся от себя,

В этом нет ни капли смысла

Всё впустую, всё зазря.

Свет проходит стороною,

Жизнь продажна вне любви.

Это словно паранойя

На виду быть у других.

Слава Богу, год за годом

Те, кто рядом словно тень

В белый день и в непогоду

Охраняют нашу лень.

Хвалят нашу повседневность,

Согревают нас больных,

Несмотря на нашу бедность

Не меняют нас на них.

…

**********************************************************

Допел и замолчал, смотрю на них. А они улыбаются, они все поняли и тетя Оля говорит:

— Я так понимаю это скорее предостережение и напутствие?—

— Да, тетя Оля, все верно. Песня о том, что надо ценить тех кто дорог и кому ты дорог. И тогда все будет гораздо лучше и красивее, например вот так.—

И я пою пару романсов о любви, уже «Сплиновского производства».

А они снова кивают, дядя Боря смотрит с улыбкой на детей и говорит:

— Слушайте Даню, он правильно жизнь понимает и плохого не посоветует.—

А потом спрашивает меня:

— Ты не против, если я вот эти, любовные романсы, заберу? Перепишешь мне потом стихи, они на ура пойдут в компаниях?—

А я думаю, со внутренним смешком:

— Конечно на ура, это же Саша Васильев, гений, которого правда, его гениальность занесла неведомо в какие дали, из которых он потом совсем нечасто выныривал. И так бывает, гении они такие.—

И конечно соглашаюсь.

На этом концерт и заканчивается. Все расходятся и лишь гитара продолжает петь у меня в руках, но уже в одиночестве моей комнаты. Это уже для себя, для души.

____________________________________________________________

Однако до матча, на который мы собрались ближе к вечеру, времени еще много и надо придумать, чем его занять и я придумал. Дядя Боря, сегодня тоже дома и подхожу к нему, одиноко сидящему с кофе и газетами в гостиной, с вопросом:

— Дядя Боря, можно вопрос? — Спрашиваю я и он отвлекается от своего увлекательного занятия, поднимает на меня заинтересованный взгляд и отвечает:

— Да, конечно, Даниил.—

И ждет продолжения, а оно следует.

— А у Вас есть тир по близости, с боевым оружием. — Задаю свой вопрос я и тут же разъясняю причину возникновения подобной потребности:— Потренироваться бы надо, в свете последних событий. —

А потом добавляю:

— И еще есть вопросик, можно мне получить что-нибудь стреляющее, заодно бы и пристрелял, а то как-то неуютно и несправедливо получается, они со стволами, а как голый.—

И закончил, и жду ответа, или ответов. И они тут же приходят, простые и незамысловатые.

— Ты прав в обоих вопросах, не задумываясь отвечает дядя Боря. Потренироваться надо и оружие тебе нужно. По закону, который приняли еще в 1918 и так не отменили, с четырнадцати лет дается паспорт и право на владение и ношение оружия, но это в исключительном случае имеющейся угрозы жизни и под ответственность опекунов.

Случай есть, согласие мы дадим. Оружие сейчас пойдем посмотрим, выберешь из моей коллекции.

И тир такой рядом тоже есть. Вот сейчас, прихватим детей и тетю Олю, она тоже любит пострелять, и все вместе и поедем на стрельбы.—

А дальше все было быстро, коллекция была и правда неплоха, но я довольно быстро сделал выбор между пистолетами Кольта, Парабеллума и Браунинга в пользу последнего. И совершенно понятно почему. Браунинг был в укороченном и облегченном варианте, всего-то шестнадцать сантиметров в длину, чуть больше полу килограмма веса. А семь патронов и практически не отличающаяся на малых дистанциях, от заметно более крупных Кольта и Парабеллума, убойная сила и кучность, просто подталкивали выбор в нужном направлении. Так что, примерив пистолеты к руке, посмотрев на то, насколько они удобно размещаются в небольшой носимой сумке и насколько их удобно и, что не мало важно, быстро можно выхватить, я и сделал свой выбор.

— Идеальное оружие для скрытого ношения, на каждый день и в сумку, и в карман и за пояс. Удобно и практично, да и пистолет славится своей надежностью. — Подумал я, убирая пистолет в сумку, туда же улетела и пара запасных снаряженных магазинов.

— Хороший выбор. — Отметил дядя Боря и тут же добавил:— В понедельник заскочим в отдел и оформим тебе разрешение, ну а пока так, нелегально, поносишь. Но это не сильно большое нарушение, в таких обстоятельствах.—

И мы, забрав по дороге тетю Олю, кузенов и кузину, рванули в тир. Народу набралось много, но разместились, мы вчетвером сзади, дядя Боря сел сам за руль, а тете Оля, стало быть за штурмана.

Тир оказался недалеко, в центре, доехали быстро, припарковались и пошли стрелять.

— Стрелять любят все. — Думаю я, глядя на то, с каким упоением расстреливают мишени тетя Оля и Аня из дамских браунингов.

Саша и Андрей уверенно пользуются более крупными Парабеллумами, ну а дядя Боря, как и полагается степенному отцу семейства, сперва пострелял из монструозного Кольта, затем из не меньшего Маузера, ну и в итоге все-таки остановился на привычном, все том же Парабеллуме.

А мне, видя все это великолепие, в голову упорно лезли знаменитые слова из менее знаменитого произведения:

— ... Я дам Вам Парабеллум, ...уходить будем огородами.—

Здесь оно кстати тоже написано и не менее знаменито.

Ну а я немного постреляв из штатного Парабеллума, перешел к тренировке со своей новой игрушкой. И Правда, Браунинг идеально лег в руку, мгновенно выхватывался из кармана, из-за пояса и сумки, и показал хорошую кучность.

Потом я перешел уже к тактической тренировке, под удивленными взглядами столпившихся зрителей, в лице моих родственников и хозяина тира.

Ну да, наверно посмотреть было на что. Мгновенное выхватывание пистолета, полицейский хват, спаренный выстрел в полу ростовую мишень и пистолет снова опущен. И так первая серия, вторая, третья.