— Зайдем девчонки? — Предлагаю я и они, конечно, соглашаются.

Они тоже знают, чем славится это место.

И мы приходим в то самое знаменитое кафе. Это кафе поэтов и девчонки часто сюда забегали, не одни, конечно, в сопровождении кавалеров.

—Но теперь уже в моем. Только в моем. — Думаю я и совершенно по-хозяйски обнимаю моих девчонок, а они не возражают, они уже дали мне это право, в своих глазах и своих душах.

Прошли, сели, чего-то заказали и слушаем великих поэтов. Живых поэтов.

—Да, тут живы и Маяковский, и Есенин. Один не стал стреляться и черный человек не пришел. Второй не полез в петлю. Другая страна, другие жизни. Но талант от этого меньше не стал. — Думаю я, а в моих руках лежать теплые ладошки моих милых лисичек.

И на сцену выходит сам Маяковский, привычно высокий, мощный и может даже монументальный. Короткая стрижка русых волос, карие глаза смотрят куда-то вдаль и в душу.

—Он велик, без сомнения велик и тут он жив. — Понимаю я, а Владимир, тем временем, выдает свой первый хит - «Лиличке»

***********************************************************

Дым табачный воздух выел.

Комната —

глава в крученыховском аде.

Вспомни —

за этим окном

впервые

руки твои, исступленный, гладил

--------------------------------------------------------------------------------------

Выбегу,

тело в улицу брошу я.

Дикий,

обезумлюсь,

отчаяньем иссечась.

Не надо этого,

дорогая,

хорошая,

дай простимся сейчас.

---------------------------------------------------------------------------------------

Надо мною,

кроме твоего взгляда,

не властно лезвие ни одного ножа.

---------------------------------------------------------------------------------------

— Да, Маяковский большой и внешне, и по таланту. Неистовый поэт революции во всем, ведущий весьма неординарную жизнь. Но в этом весь он и так, как он, о любви не скажет никто. Но у меня любовь другая. И мне ближе...Они сидели на диване, диван стал островом любви...Ну не хочу я всех этих нервотрепок, по мне бы просто побольше любви и ласки. Не типичные мысли для моего возраста? Но я такой, то ли старше, то ли младше своих лет? И не поймешь однозначно. —Размышляю я над стихами великого поэта и все крепче прижимаю к себе своих девчонок, а они и не против, скорее за. Это чувствуется. С каждым днем все сильнее. И кто думает, что рано, ...так, то его проблемы, а это наша жизнь.

И еще одно стихотворение от Маяковского, теперь другое, совсем другое. По стилю, смыслу и направленности. Не менее знаменитое «Мы», звучит уже со сцены:

********************************************************

Мы —

Эдисоны

невиданных взлетов,

энергий

и светов.

Но главное в нас —

и это

ничем не засло́нится, —

главное в нас

это — наша

Страна советов,

советская воля,

советское знамя,

советское солнце.

********************************************************

— И вот тут уже, я со всем согласен. Уловил, без сомнения великий поэт основную мысль новой эпохи. Мы люди новой формации, мы разгоняем эту страну, а она гонит нас вперед к новым свершениям. За новые горизонты.

Наши символы, они велики, они вошли в нашу жизнь. Мы можем между собой спорить, но для внешних сил, мы едины, мы страна Советов, тот самый олицетворенный кошмар всего мира. Рано или поздно они захотят нас погасить, как хотели Тевтонцы, Шведы, Поляки, Французы.

И где они сейчас? А мы вот, мы есть и мы будем. Потому что мы, наверное, сила? Несомненно, сила. — И с этими мыслями я наклоняюсь к девчонкам со словами:

—Лера, Света, а пойдем погуляем? — Говорю я и смотрю за их реакцией.

Они согласно кивают и мы идем вперед, сперва из кафе, а затем уже и по Арбату, по той самой дороге любви и счастья, где столько сердец уже нашли друг друга и столько еще найдут.

Шаги отмеряют метры, время, минуты, мимо нас текут старинные здания и даже говорить ни чем не хочется.

И вдруг девчонки остановились, синхронно развернулись ко мне и я оказался перед ними, как командир, перед парой курсантов.

—Какое - то решение похоже назревает. —Думаю я и оказываюсь прав.

Лера немного грустно улыбается и говорит, мне и сестре:

—Дан, извини меня. Это Светка в тебя втюрилась, а не я. — При этих словах Света негромко шипит что-то мало разборчивое, но потом выпрямляется и с гордым видом смотрит мне в глаза, как бы говоря:

—Да и что? —

А Лера тем временем продолжает:

—Я просто поддержала ее, помогла и уж прости, немного поиграла. Я сейчас не хочу ни каких постоянных отношений и я отхожу в сторону. Если не против, мы просто будем дружить. Ты, Дан, и я, просто друзья. Согласен? —И с надеждой смотрит на меня.

Я улыбаюсь ей и отвечаю:

—Рыжая, как я могу отказать? Согласен конечно. — Потом смотрю на Свету и спрашиваю: —А ты тоже не хочешь? —

И напряженно жду ответа.

Она вдруг открыто улыбается, делает шаг навстречу и не стесняясь кузины почти прыгает мне на шею, буквально впиваясь в губы и одновременно шепча:

—Не дождешься, я тебя... — И конец фразы тонет в поцелуе.

Я краем глаза вижу улыбающуюся Лерку, рассматривающую что-то за моей спиной и кому-то уже махающую.

—Я тебя тоже…. —Отвечаю я Светке и снова поцелуй проглатывает конец фразы.

Но расцепились, стоим обнявшись и видим, как Лерка уже оживленно разговаривает с каким парнем, потом махает нам руками и умчалась.

—Ну вот, опять она за свое. —Говорит Светка, а потом разъясняет: —Снова жертву нашла, по моему старый знакомый. Будет вновь мозги ему крутить. Развлечение у нее такое, но в меру. Она потому и прекратила игру с тобой, что поняла, не получится так. Ты другой, придется решать, а она не хочет, ей пока так хорошо, держать на грани и гулять. Просто гулять. —

Я обнимаю свою оставшуюся лисичку и отвечаю:

—Я понял, я так и понял. —

И Светка вдруг еще сильнее прижимается ко мне и просит:

—Даня, а спой мне, только мне. Пожалуйста. —

Я киваю, оглядываюсь по сторонам и вижу рядом сидящего одинокого гитариста, что-то потихоньку наигрывающего на своей шестиструнке.

Я целую Свету, говорю ей:

—Секунду, я сейчас. —

И подхожу к уличному музыканту:

—Брат, дай гитару, на пять минут, я девушке спою и отдам. Она просит, ты понимаешь? —

Он смотрит на меня, потом, наверно, воспоминает свою юность, кивает и не вставая, протягивает мне свою любовь.

Я беру гитару, оборачиваюсь, делаю пару шагов назад и начинаю.

—Ох Света. —Думаю я. —Я не виноват, ты сама попросила. Это ведь Розенбаум и его Ау. Вы такого еще не проходил, так что прости если что. —

*********************************************************

Я хотел бы подарить тебе песню,

Но сегодня это вряд ли возможно.

Нот и слов таких не знаю чудесных,

Всё в сравнении с тобою — ничтожно.

Нот и слов таких не знаю чудесных,

Всё в сравнении с тобою - ничтожно.

И я хотел бы подарить тебе танец,

Самый главный на твоём дне рожденья.

Если музыка играть перестанет,

Я умру, наверно, в то же мгновенье.

Ау... Днём и ночью счастье зову.

Ау... Заблудился в тёмном лесу я.

Ау... И ничего другого на ум.

Ау. Ау. Ау…

И я хотел бы подарить тебе небо

Вместе с солнцем, что встает на востоке,

Там, где былью начинается небыль,

Там не будем мы с тобой одиноки.