Стук был очень настойчивым. А единственным, кто мог себе это позволить был Сёма. Я приказал ему не подпускать сюда вообще никого. И в первую очередь моих благоверных. Кто знает, какую ошибку мы можем допустить в процессе работы с техникой и тогда может случиться непредвиденное. Поэтому в этот момент лучше всего находиться как можно дальше от бункера. Пусть я и предпринял все необходимые меры безопасности, но всё же остальным нужно держаться на расстоянии.

Работа была завершена примерно наполовину, но ничего страшного в том, чтобы прерваться не было. Поэтому поспешил посмотреть, кто там так настойчиво ломится? При этом Ярослав и Арцах были полностью погружены в свою работу. Даже удивительно, что они ничего не слышали.

— Хватит долбить, уже иду. — крикнул я, прекрасно понимая, что с той стороны меня не слышат. Но на удивление стук прекратился.

Открыл дверь и увидел перепуганное лицо Сёмы. Он даже попытался ломануться, через меня, чтобы оказаться в бункере. Но не вышло.

— У вас там всё в порядке? — выпалил парень, продолжая выискивать лазейку, чтобы юркнуть в бункер.

— В полном. Я у тебя, я смотрю, здесь начались какие-то проблемы? Семён, что произошло? Чего ты вообще вытворяешь? Я же просил не беспокоить. Только в случае, если на поместье нападут. На нас кто-нибудь напал?

Но парень меня, как будто даже и не слышал. Он предпринял ещё одну попытку попасть внутрь, и тогда я воспользовался силой и вышел из бункера. В этот момент меня сразу же и накрыло. Невероятно сильное чувство тревоги, что исходило из бункера. Словно мне срочно необходимо было туда попасть, чтобы предотвратить нечто ужасное.

То же самое испытывал и Сёма. Только он, в отличие от меня, не мог этому сопротивляться. Я же выдержал удар довольно спокойно. Это было чем-то похоже на воздействие Мей, только направленное на всех, кто под него попадает. Поэтому защититься было не очень сложно. Да и Семёна, также оградил от этой напасти.

— Ты в норме? — спросил я парня, который резко остановился и пытался понять, что происходит.

— Что это было? Меня дико тянуло в бункер. Кто-то нуждался в немедленной помощи. Должно было произойти нечто ужасное, если я не пришёл бы.

— Нормально там всё. Похоже, что мне необходимо лучше экранировать бункер. Да и тебе убираться отсюда. Создаваемая нами техника получается слишком мощной. Вырывается за пределы защиты и цепляет всех, кого сможет. Сейчас вот тебе досталось. Благо, что больше никто не прибежал, как в тот раз. Поэтому поднимаешься наверх и говоришь, чтобы все уходили с подземных этажей. Это мой приказ. Пока не скажу, что можно спускаться, чтобы никто даже не смел. И в первую очередь это касается жён и Петровича. А то знаю я его.

— Точно всё в порядке? — на всякий случай спросил Сёма. Но увидев моё выражение, начал пятиться к выходу и через пять секунд его уже не было.

Я же принялся создавать гораздо более мощную защиту. Максимально сильную, на какую только был способен. И пустил для этого объединённые свет и тьму.

Похоже, что мы на правильном пути. Раз даже в таком виде техника начинает влиять на окружающих. Это говорит о её потенциале. Теперь моя уверенность многократно возросла. Скверне будет крайне больно, когда мы доведём всё до ума и жахнем силой сразу трёх двуединых.

Вернулся в бункер и обнаружил, что у нас случилась первая потеря. Причём я даже не заметил, как это произошло. Ярослав словил опустошение и лежал рядом с техникой. Помочь ему я ничем не мог. Только хороший сон и пища могли восстановить силы. Всё же он был гораздо слабее нас с Арцахом.

Авраамов тоже отошёл от техники, пот покрывал его лицо, а дыхание было очень тяжёлым. Словно только пробежал марафон.

— Отчего-то на меня резко обрушилось невероятное давление. Не смог больше его терпеть и решил оторваться.

— Просто мы с Ярославом отвалились, поэтому тебе пришлось на пару мгновений принять общую нагрузку. На сегодня закончили. Один уже словил истощение. Теперь необходимо восстанавливаться. Да и нам отдых не повредит. Вот теперь я точно могу сказать, что техника действительно рабочая. Правда, как она будет действовать на осквернённых ещё не понятно.

— Она просто будет уничтожать всех слабых посвящённых. Тех, в ком концентрация псевдопервоосновы минимальна и всех, кто был обращён не так давно.

— Не так давно, очень растяжимое понятие. Да и про концентрацию не совсем понятно. Я сталкивался со многими осквернёнными и хрен знает, как понять, какая у них там концентрация скверны. Максимум, что можно понять — чем чернее тело, тем сильнее осквернённый. И ещё по зрачкам.

— У сильных посвящённых они полностью заняты псевдопервоосновой. Но видеть это могут только двуединые. — подтвердил Арцах.

А вот это уже было очень интересно. Выходит, что Добрыня изначально обладал предрасположенностью и к свету и к тьме. И это вовсе не заслуга молодого тёмного властелина, что попал в его тело. Хотя какая к чертям разница.

Тот Добрыня давно исчез и теперь есть только я. Маг, способный работать с двумя противоположными первоосновами. И есть сущность, которая хочет захватить этот мир, превратив всех людей в инкубаторы для получения силы. Только хрен ей.

— Поэтому я всегда лучше всех и мог находить осквернённых. Считал, что это мой особый талант. А оказалось, что он имеется у всех двуединых. — хмыкнул я. — А теперь отправляйся отдыхать. Еду вам скоро доставят. Продолжим завтра. В одиночку даже не пытайся ничего сделать. Всё равно не получится.

А мне ещё нужно будет поговорить с братом. Сегодня он точно уже пришёл в сознание. Да и я просил Алёну, подержать его у себя всего один день, который уже прошёл. А ещё необходимо узнать, как там дела у сына. Вроде уже должно пройти достаточно времени, чтобы он начал приходить в себя. По крайней мере, Дубова давала срок в две недели, и они уже давно прошли.

Поэтому сразу из бункера направился в лазарет. Разобраться с Сергеем было даже важнее, чем с Андреем. Всё же мотивы брата мне были совершенно понятны, а вот с сыном полная безызвестность. Особенно после того, как Арцах сказал, что сын добровольно предложил использовать его, чтобы привлечь меня на сторону Авраамовых. Что он один из самых преданных последователей Храма Света. Хоть это и не укладывалось у меня в голове.

— Андрей Викторович ушёл от меня ещё утром. Как вы и просили, продержала его во сне, даже больше чем было нужно. А Сергея могу попробовать привести в чувства. Действительно, уже прошло достаточно времени. — выслушав меня, ответила Алёна.

— Тогда действуй. И проследи, чтобы Данилыч занялся делом. Жуть берёт, когда он вот так стоит и пялится на меня.

Медик действительно выглядел в эти моменты очень пугающе. Просто замирал и стоял со слегка приоткрытым ртом, смотрел на меня даже не моргая. Вот она верность, полученная посредством магии. Сильнейшей, что только может быть у Добрыниных. Легендарного десятого рунного круга, что способен подчинять других нашей воле.

Девчонка быстро нашла Данилычу работу, отправив его проверять сроки годности медикаментов. Ослушаться он её также не мог. Ведь я сказал, что ему нельзя этого делать.

А через пару минут Алёна позвала меня в палату к сыну. Она действительно смогла привести его в чувства.

Сергей лежал, сильно сощурившись, а из уголков глаз у него текли слёзы. Я сразу же приглушил освещение, а заодно и все звуки вокруг.

— Только разговаривайте недолго. Сергей ещё довольно слаб и ему нужно время, чтобы привыкнуть к бодрствованию. — сказала целительница перед уходом.

К этому времени сын уже более-менее привык к приглушённому свету. Глаза перестали слезиться, и он смотрел на меня довольно чётко. А что самое главное осознанно и как-то очень нагло. Именно такие ассоциации у меня возникли, глядя в его глаза.

— Ты действительно добровольно предложил Арцаху свою кандидатуру на роль парламентёра?

— Кто тебе об этом сказал? — словно пробуя, каждую букву на вкус, выдавил из себя Сергей, начав морщиться от звуков собственного голоса.