– А, это ты, – Кассандана облегчённо вздохнула и отпустила рукоять небольшого кинжала, спрятанного в рукаве её свободного платья, – ты здесь, означает ли это…И замолкла. Мужчина выпрямился и, оглянувшись по сторонам, подошёл чуть ближе.

– Позволите ли? – спросил тот и вновь склонил голову.

– Слышно ли что-то от нашего друга? – еле слышно спросила женщина.

– Просил передать, чтобы увенчанный властью опасался яда сына темтиу, замышляется что-то серьёзное и твоего лучезарного отпрыска может погребсти тень храмов земли Та-Кемет, – тихо ответил тот и упал перед царицей на колени.

– Уверен ли в точности своего послания передавший его? – в груди женщины стало расти беспокойство.– Как в восходе солнца каждый день, – проговорил мужчина, не отнимая взора от пола.

Кассандана кинула рядом с ним мешочек с золотом и бесшумно поспешила прочь.

Атосса принужденно расхохоталась, шутливо отталкивая от себя ладони Куруша, щекотавшего мягкие бока. Девушке удалось выскользнуть из его цепких объятий и она, запахнув халат, приблизилась к столику с напитками.

– Жарко! – прошептала она и, вильнув стёгнами, с вызовом глянула назад, – мой повелитель не хочет остыть?

– Иди сюда, порочная дочь асура, и я покажу тебе, что не лёд нынче мне нужен, – в нетерпении промолвил Куруш и похлопал по простыне́ рядом с собой.

– Сначала мы выпьем вина́, – нараспев произнесла женщина и, достав из декольте небольшой мешочек, ловко всыпала содержимое в амфору, затем налила и себе.

Взяла кубки в руки и развернувшись, поставила ногу на носок, едва разведя ляжки, в открывшемся прорезе халата мелькнул рыжий треугольник.

– Не томи! – надсадно прорычал Куруш.

Атосса рассмеялась и также неторопливо также переместила вторую ногу. Ещё несколько шагов по направлению к изнывающему от страсти царю и подала кубок.

– Пей до дна, мой лев, – проговорила женщина и проследила, чтобы старик выпил всё содержимое до единой капли.

Он выронил кубок и притянул к себе Атоссу, усаживая на свои бёдра.

– Оживи мои чресла, чаровница, – проговорил царь.

Женщина всматривалась в его лицо. Оно раскраснелось, и Куруш выпучил глаза, больно сжав бёдра Атоссы.

– Атосса? – едва смог проговорить старик и удивлённо воззрился на девушку, всё поняв.

Та с омерзением вырвалась из его слабеющих объятий и молча смотрела на то, как царь извивался, корчась в муках. Куруш не мог кричать, говорить, даже шептать. Старик всё тянул к ней руки, а женщина не могла оторваться от зрелища застыв. С трудом Атосса заставила себя приблизить тонкую тряпицу, в которой яд был доставлен в покои царя, к свече. Материал вспыхнул, трухой осев на столик. Наложница испытывала одновременно чувство тоски, ненависти и облегчения. Когда всё стихло, девушка кинулась к двери и выдавила из себя слёзы.

– Помогите, помогите! – закричала она и в комнату ворвались обеспокоенные солдаты охраны.

Тем временем Кассандана встревоженно вошла в покои сына. Воины не стала препятствовать, лишь преклонила колени.

Вашти укуталась в простыню́ и пристыженно сидела на кровати.

– Мама! – вскрикнул Хашаяр, и женщина вовремя обернулась к дверям.

– Слава Мардуку, ты жив! – облегчённо вскричала царица и воздела руки к потолку.

– Что случилось? – спросил впопыхах Хашаяр, натягивая штаны и подпоясываясь, наскоро надевая рубаху и туфли.

Вашти привела одежду в порядок и переводила взгляд с одной фигуры на другую. Она ждала указаний, как ей действовать. Затем под нетерпеливый кивок Кассанданы выскочила из комнаты. Царица подошла к сыну и с нежностью взглянула в тёмные глаза.

– Просто испугалась, блажь старческая, – женщина заботливо провела по щеке сына ладонью.

Хашаяр вздохнул.

– Подумал, случилось чего…

Едва он договорил эту фразу, как в помещение вошёл начальник охраны.

– Царевич Хашаяр, Царица Кассандана, да благословит Мардук ваши жизни, – он низко поклонился, когда мужчина выпрямился, то мать и сын заметили, насколько побледнело лицо воина.

В груди Кассанданы забилось тонкой струйкой чёрное предчувствие.

– Говори! – обеспокоенно вскричала она.

– Куруш… господин… позор на мою голову…

– Что случилось? – тоном она хлестнула мужчину, возвращая в реальность.

Тот выпрямился.

– Царь мёртв, – едва смог произнести воин, сгорбившись от скорби и шкурнического страха.

Кассандана, оттолкнув начальника охраны, выбежала из покоев царевича. Хашаяр неотступно следовал за ней. Несколько сводов, переходящих в длинный коридор, которые показались им вечными, и они очутились в царской опочивальне.

Кассанадана спешно подошла к телу супруга, но, взглянув в остекленевшие глаза и заметив пену у рта, предусмотрительно отстранилась. На полу рядом с кроватью рыдала Атосса. Хашаяр подал ей руку, но она зло взглянула на него и никак не отреагировала.

– Что здесь произошло? – обратилась царица к Атоссе, но девушка не смогла произнести и слова.

Тем временем пожилая женщина осмотрелась и увидела початую ёмкость. Подойдя, понюхала.

– Откуда амфора с вином? – отчеканила Кассандана и подошла к девушке, взяв ту за подбородок и заставив посмотреть в глаза, – кто дал тебе эту амфору?

– Я… я не знаю… – пролепетала Атосса, ничего больше не придумавшая.

– Кассандана, она и вправду напугана, – произнёс Хашаяр, пытаясь выгородить её и девушка с благодарностью взглянула в его сторону.

– Тогда пусть ответит на вопрос, откуда эта бутылка? – царица с силой оттолкнула от себя подбородок девушки и выпрямилась, – а ну, отвечай! – сорвалась на крик.

Атосса вздрогнула и мотнула головой. Сделав на горячих эмоциях то, что в чём наставил Бардия, девушка не подумала, что скажет после, ведь возле трупа находилась она, а не брат Хашаяра. Наложница попыталась собраться, но запаниковала. Это как искушённая интриганка почувствовала Кассандана.

– Атосса, ответь, – в голосе царевича впервые послышалось сомнение, – скажи мне, ты имеешь отношение к смерти моего отца?

Девушка подняла на него взгляд и вновь всхлипнула.

– Говори немедленно! – Кассандана прикрикнула на неё.

– Я не виновата, не виновата… – прошептала наложница.

– Скажешь? – не отступала царица, – или я позову охрану, а они живо выбьют из тебя признание. Прежде чем ты умрёшь, испытаешь муки, гибель твоя покажется тебе единственно правильным выходом. Так облегчи́ свою участь, – женщина внимательно следила за тем как на лице наложницы, что отобрала у неё мужа, меняются эмоции, – вызвать солдат? – нетерпеливо подгоняла Кассандана.

– Нет, – проговорила Атосса, её трясло от страха, – скажу всё…

А девушка не могла оторваться от лица Хашаяра, которое теперь выражало ужас.

– Но пусть царица выйдет…

– Смеешь ещё условия ставить, – зло процедила старшая женщина, – я зову охрану…

– Царица Кассандана, – остановил Хашаяр женщину, – мать, я прошу…

– Смеешь оправдывать отравительницу? – возмутилась вдова.

– Нет, я хочу знать правду, – безапелляционно заявил молодой мужчина.

Кассандана хмыкнула, но просьбу сына исполнила. Когда дверь закрылась, Атосса зарыдала.

– Я не виновата, Хашаяр, не виновата! – закричала Атосса и кинулась в ноги мужчине, крепко обняв колени, – не виновата, он… он внушил мне, внушил мне, я пришла к тебе, но ты был с другой женщиной… – упрекнула она царевича.

– Это моя будущая жена.

– Жена… – как эхо проговорила за ним женщина, – ты хотел меня сделать ею, – горько усмехнулась.

– Я не могу пойти против воли отца и матери, Вашти – будущая царица и мать наследников династии…

– А я… я кто в твоей судьбе…

– Ты любимая женщина, покорная наложница, все твои дети были бы признаны мною и не нуждалась бы ни в чём, – он наклонился к ней и встряхнул, чтобы её блуждаюший взгляд остановился на нём, – была бы…