– Идём со мной! – Йоран схватил её за руку и потащил за собой.

Упираться было бессмысленно, вокалист обладал недюжинной силой и превосходил её по весу вдвое. Да и хватка у него была стальная, не вырваться. Ситуация пугала, но все же Рамиля испытывала приятное волнение, ощущая, как его пальцы прикасаются к коже. Ладонь у Йорана была большая, крепкая и грязная. Да и сам Линдгрен сейчас выглядел как трубочист после работы: лоб блестел от пота, плечи покрыты слоем копоти, словно он только что поднялся из преисподней. Впрочем, учитывая количество огня на сцене это было близко к истине.

Она еле поспевала за его шагом, но Йорана это явно не волновало. Они стремительно миновали гримерку гитаристов Краузе и Лехманна, из которой раздавался громкий женский смех, прошли мимо группы техников в спецодежде, бросивших на них удивленный взгляд, и повернули за угол.

– Куда вы меня тащите?! Я ничего плохого не сделала! – спросила Рами. Йоран даже головы не повернул, будто и не услышал.

Напрасно она тайком пробралась в его гримерку в надежде утащить сувенир. Но кто же знал, что Йоран вернется так рано? У группы должна была проходить автопати, а после встреча с фан-клубом. Почему он не там? Зачем вернулся и главное, куда он её тащит? Выход на улицу с другой стороны, а эта дорога ведет на сцену.

Йоран резко остановился. Рами по инерции прошла еще пару шагов и налетела на него, уткнувшись лицом в широкую спину. От резкого запаха у неё перехватило дыхание. Вокалист не благоухал, но почему-то этот мерзкий запах пота и горелой резины вызывал у нее прилив сексуального возбуждения. Она несмело отступила на шаг, подняла голову.

Йоран повернулся в пол-оборота, бросил на нее равнодушный взгляд.

– Не сломай нос, – сказал он с усмешкой. – Тебе не по карману пластический хирург.

Рами вздрогнула от его слов. Откуда он знал, что ей это не по карману? Неужели она выглядит настолько бедной?

– Куда мы идем? – спросила она робко.

– Увидишь, – ответил Йоран с лукавой улыбкой, и тут она заметила небольшую деревянную дверь на стене, на ней табличку «склад».

Зачем он притащил её сюда? Собирается вызывать полицию и запереть там до их приезда?

От этих мыслей сперло дыхание. Только не замкнутое пространство без окон! Это её самый жуткий кошмар. Йоран не может так с ней поступить, он не такой, как другие мужчины и не станет причинять ей боль. Или станет? Нужно убегать, но ноги словно приросли к полу, и Рами не могла сдвинуться с места.

Вокалист тем временем открыл дверь. Внутри было темно, но его это ничуть не смущало.

– Идем, – он протянул ей руку, и Рами, сама не понимая зачем, взялась за неё.

Её ладошка утонула в его руке и снова она ощутила эти тянущее чувство внизу живота. Каждое прикосновение Йорана вызывало в ней жгучее желание. Это сводило с ума. Несколько секунд он пытливо глядел на неё, а потом отвернулся и потащил за собой в темноту.

Внутри не было ничего кроме голых стен и пары сломанных кресел. Йоран запер дверь утопив их в густом мраке. Сердце гулко стучало в груди, дышать становилось все тяжелее.

– Пожалуйста, не оставляйте меня тут, – взмолилась Рами. – Я больше так не буду, обещаю.

– Что не будешь? – он отпустил её руку и подошел вплотную. В темноте его лицо выглядело незнакомым и пугающим.

– Не буду нарушать правила, – Рами облизнула пересохшие губы.

– Если их не нарушать, – сказал Йоран и взял её за плечи, – можно умереть со скуки. Ведь тебе нравится это, не так ли?

– Да, – она кивнула, впрочем, не очень понимая, о чем он спрашивает.

– Кто ты такая? – Йоран притянул её к себе.

Они стояли так близко, что Рами упиралась в него грудью и могла разглядеть мелкие шрамы и морщинки на сильном лице. Вокалиста «Скрик» нельзя было назвать конвенционально красивым: крупные черты, точно вырубленные из камня топором, тяжелые кустистые брови, грубоватая кожа с заметными порами, светлые холодные глаза. Викинг попавший в наше время. Но несмотря на это, а может именно благодаря столь необычной внешности и грубоватой манере общения, Линдгрен много лет удерживал титул главного секс-символа среди популярных металл исполнителей.

– Я никто, – ответила она одними губами, но он услышал и уголки широкого рта дрогнули, обозначая улыбку.

– Это не так, ты потрясающая и достойна самого лучшего. Тебе нужно в это поверить, – Йоран наклонился и поцеловал её в губы.

      Рамиля не ждала этого, и от волнения у неё, кажется, перестало биться сердце. Пылкий поцелуй. Никто до него так не целовал её. Рами мгновение медлила, а потом обвила его шею руками и ответила на поцелуй, задыхаясь от внезапно обрушившегося на голову счастья. Руки Йорана проникли под тонкую футболку. От каждого его прикосновения тело пронзал электрический заряд. Он был напорист, но нежен, пальцы прошлись по животу, поднялись чуть выше, легонько сжали грудь. Рами застонала и прижалась сильнее. «Неужели близость может быть такой приятной?» подумала она, когда Йоран стал расстёгивать её джинсы и в этот момент раздался пронзительный звук пожарной сирены. Йоран вздрогнул, опустил её, отступил на пару шагов и растворился в темноте.

– Не уходи, – шепнула она в пустоту. – Я ведь люблю тебя.

Но он исчез, оставив её наедине с собой и этим сводящим с ума звуком. Она проснулась.

Идиотский механический будильник на тумбочке звонил как ненормальный. Рами приподнялась и с досадой ударила по кнопке. Будильник затих. Стрелки показывали половину седьмого утра. Еще слишком рано, можно было бы поспать до семи, ведь вчера хозяева вернулись домой далеко за полночь, а значит, завтрак потребуется не раньше десяти.

Она обессилено упала на подушку и прикрыла глаза. Ей хотелось хоть на мгновение, но вернуться в тот прекрасный сон, что так беспардонно оборвался на самом интересном месте. Может, если заснуть, думая о Йоране, то она сможет продолжить с того места, на котором остановилась? Но ничего не вышло. Уснуть снова не получилось.

Рассвело. Окна выходили на запад, и первые лучи солнца, проникнув сквозь тонкие шторы, осветили её скромное жилище: легли неровными пятнами на низкий потолок, расчертили квадратами стены, покрашенные в нейтральный бежевый, высветили потертости тонкого коврика, лежавшего у кровати. Рамиля занимала крохотную комнатку сразу за кухней. До её появления тут хранили всякое барахло, но сейчас у одной стены стоял комод и платяной шкаф, у другой узкая кровать, прикроватная тумбочка и плюшевое кресло. Больше сюда ничего бы не влезло.

Если Рами работала за ноутбуком, приходилось использовать для этого хозяйскую столовую. Втиснуть даже небольшой столик в её комнату было невозможно. Она не жаловалась. Во-первых, это жилье было совершенно бесплатным, что при нынешних ценах на аренду квартир в Берлине её устраивало, а во-вторых, находясь в одном доме с хозяевами, Рами могла не беспокоиться об опозданиях на работу, которые педантичные немцы не выносили.

Она служила у Аурманов полтора года и привыкла к одиночеству и скромным условиям. И хотя ещё полтора года назад Рамиля была замужем за богатым человеком, жила в его доме и ночевала на широкой кровати с балдахином, она никогда не сожалела о том, что сбежала. Уж лучше быть свободной, живя в скромной каморке, чем рабыней в роскоши и достатке.

Полежав еще десять минут закрытыми глазами и тщетно пытаясь вернуть бесследно ушедший сон, она решительно поднялась, стянула через голову ночную сорочку и направилась к шкафу. В зеркале отразилось приятное округлое лицо с миндалевидными глазами и небольшим по-детски припухлым ртом. Рами не нравилось собственное отражение: круглые щеки, болезненные синяки под глазами, широкий нос с горбинкой, а рот напротив слишком маленький. В реальной жизни Йоран никогда не посмотрел бы на неё, даже если она дефилировала перед ним в кружевном нижнем белье. Она с тоской взглянула на свое изуродованное шрамами бедро и повела плечами. Ни один уважающий себя мужчина не стал бы спать с такой уродиной, а уж Йоран и подавно, мало того, что ноги толстые, так еще и эти шрамы. Да и сама Рами в реальной жизни не позволила бы никому дотронуться до себя. Близость с мужчиной доставляла ей удовольствие только во снах. Пускай там и остается.