Надо сказать в защиту пожелтевшей от горя и страха Александры Петровны, что она всех этих замечательных деликатесов не получала. И наверное, это добавило седых волос на её голове. Потому что, если б эти проклятые сумки появлялись на её кухне, а потом всё, все баночки были бы любовно спрятаны по укромным местам, было бы не так страшно и обидно.
Выглядела же вся эта ситуация примерно так: Краюшкина выходила с сумкой, полной деликатесов, махала ладошкой стоявшей на балконе Александре Петровне, у которой с каждой субботой лицо приобретало всё более болезненный желтоватосероватый цвет, заходила в подъезд, оставляла сумку у Никитичны, проживающей на втором этаже, ланью скакала на третий этаж, звонила в квартиру № 9, где проживала Александра Петровна, и быстро, но бесшумно бежала вниз. Там, в темноте и прохладе под лестницей первого этажа, ждала минут пятьсемь, а потом выходила из подъезда, оборачивалась, всячески демонстрируя любовь к Александре Петровне, и опять махала ладошкой на прощание, затем шла домой. А сумку с деликатесами забирала у Никитичны поздно ночью.
Александра Петровна открывала дверь, предполагая, как она будет героически отказываться от подарка, отнекиваться, а потом всё же из добрых, самых добрых товарищеских чувств согласится взять (ну не пропадать же добру, в самом деле?), испытывала горькое разочарование. Хуже всего было, что её весь дом подозревал во взяточничестве, а она была чиста, как слеза ребёнка. Это оскорбляло её и обижало. Неужто она недостойна взятки? Пусть самой маленькой взятки? Баночки красной икры и сервелата?
Сталина Ильинична и Александра Петровна не знали, как поступить в этой ситуации. Ведь понятно, что добром она не кончится. Александра, зная, как она бы поступила на своём месте, происходи такая ситуация с дачей взятки Сталине Ильиничне, сразу бы сигнализировала куда надо. Поэтому она нисколько не сомневалась, что Сталина Ильинична поступит так же.
Сталина Ильинична, считая, что Александра Петровна, принимая взятку от Краюшкиной и не делясь деликатесами, а молча и нагло пожирая их за закрытой дверью и задёрнутыми шторами, справедливо считала себя обманутой, обворованной и обиженной.
Размышляя над недостатками друг друга, бывшие подруги одновременно пришли к выводу: надо писать! В один день они написали развёрнутые и подробные письма, рассказав о злодеяниях друг друга. К таким письмам относились очень внимательно и серьёзно. Провели работу, изучили, опросили свидетелей и устроили очную ставку, в ходе которой бывшие подруги обвиняли друг друга в самых страшных вещах – утаивании колбасы. Под конец очной ставки следователь, уже очень уставший, вопросил:
– Так была взятка? – и строго, пронзительно посмотрел на обеих сразу.
Как у него это получалось, никто не знал. Наверное, он проходил специальные курсы или ему это было дано от рождения. Но именно этот взгляд и делал его лучшим оперативником. Все подозреваемые признавались в своих грехах.
– Нет! – со слезами в голосе закричала Александра, разрывая на груди польскую кофточку.
– Да! – грозно сказала Сталина Ильинична.
Но задумалась, глядя, как Александра рвёт дефицитную блузку. Это убедило её в честности подруги. Не каждая на такое способна, лишь бы доказать свою честность. Александра робко посмотрела на Сталину и от облегчения залилась слезами. Вышли подруги из казённого дома обнявшись, и захлёбываясь рассказывали обо всех страшных событиях, которые им пришлось пережить за последний месяц. Дойдя до дома и уже немного успокоившись и уверяя друг друга во взаимной любви, дружбе и солидарности, подруги вдруг задумались – а где же взятка? Кто её получил? Кому таскала сумки коварная Краюшкина? И самый страшный вопрос – кому всё это было выгодно?
Поразмышляв несколько недель и обсудив за чаем без деликатесов ситуацию, они поняли, что всё это была месть Краюшкиной и Петра Никодимыча.
Впоследствии Сталина Ильинична всё же рассказала жене Петра Никодимыча о том, что он регулярно пялится на титьки Алевтины и, может быть, она многозначительно поиграла бровями, заходилтаки к ней менять лампочки. И рассказала это не один раз, чем подлила масла в огонь разгорающихся недомолвок и взаимных претензий супругов. Пётр Никодимыч развёлся и уехал в другой микрорайон. Знамя председательства подхватила Маргарита Викторовна и с честью несла последующие лет двадцать.
Пётр Никодимыч женился ещё три раза, и каждый раз главной проблемой его брака, была любовь к психологии. Не каждой женщине нравится, когда она становится подопытным кроликом в психологических экспериментах мужа. Скажем больше – часто на это жёны обижаются и уходят.
Третья жена, проживая с Петому Никодимычем в деревне, строго сказала ему:
– Ещё раз такое устроишь – уйду!
Пётр Никодимыч ценил супругу, и потом, где ж найти культурную женщину, согласную жить в деревне? А на деревенской он жениться не хотел – скучно и предсказуемо. Поэтому помаленьку упражнялся в психологии на детях и внуках. Они, конечно, тоже обижались, но развестись с ним не могли по причине кровных связей. Да и любили, поэтому, видно, прощали.
А с деревенскими – никакого интересу. Им некогда обращать внимание на хитросплетения человеческой психики. Грубые люди: на уме только урожаи, надои и прочие деревенские радости.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.