Кусок пытается застрять в горле, поэтому замираю. Чего ей опять от меня нужно?

Меня поселили в комнате с остальными девочками. Десять коек в душном помещении с зарешеченными окнами, душевой и туалетом на этаже и двумя охранниками у входа.

Выяснилось, что я одна здесь подневольная рабыня. Все остальные девушки — по своей собственной воле.

Рядом со мной спала Марго, она же Маргарита. Худенькая блондинка с большими губами и плоской грудью чуть ли не минус первого размера.

Совершенно нормальная и адекватная девушка во всем, кроме самооценки. Никому не интересная в юношестве из-за отсутствия груди, она подалась в этот бизнес и, таким образом, поднимала свою самооценку и заодно копила себе на пластическую операцию.

Кларисса, она же Лариса. Через одну койку. Брюнетка с длинными волосами. Красавица! К ней очередь стояла из мужчин. Оказалось, что у нее брат болен и она искала себе быстрые деньги. Только Сегмузов пошел навстречу и пообещал 50 % дохода, но только при полной отдаче.

Девушка поговаривали, что она уже скопила 100 000 долларов за две недели своей работы без перерыва. Нужно было еще двести.

— Говорит, что танцевала неплохо, а вот покорности он не заметил, — продолжает Матильда стоять над душой.

Какая же она омерзительная. За что мне все это?

Задаюсь вопросом, молча вгрызаясь в бутерброд.

— Поэтому завтра мы опробуем тебя на клиентах, а как покорности научишься, то пригласим Яна на проверку, — подытоживает она.

Все же я закашливаюсь. Она добилась своего. Молодец. Еще пара таких фразочек и проверка не потребуется. Только патологоанатом.

— А если я откажусь? — вскидываю на нее злобные глаза. — И зарежу твоего клиента?

Мой гонор ей не нравится. Женщина в алом недобро щурит глаза, приближаясь ко мне.

— Не поняла, да, куда попала? — слышу мужской рык. Вот и проявилась Матильда во всей красе передо мной. — Еще раз показать? Без прикрас?

Кусаю губу. Продавливает меня. Мне на самом деле страшно до жути, но я не могу смириться.

Никак! Мне проще умереть… И я давлю в ответ.

— А я еще и себя порежу! — выкрикиваю ей в лицо. — Как думаешь, Яну понравится, что довела меня до такого, а?

Я выплевываю все это на свой страх и риск. Не уверена, что этому придурку есть до меня дело. Ему хочется сломать меня. Он не сильно расстроится…

Но мне больше нечем апеллировать.

И я с ужасом ожидаю от нее оплеухи или какого-нибудь очередного наказания. Сжалась так сильно, что позвонки хрустнули…

Но что я вдруг замечаю?

Матильда меняется в лице. Она поникает под моим неуверенным взглядом, чуть ли не на пол оседая. Девочки в комнате затихают, испаряясь совместно в коридор, а я продолжаю давить, радуясь маленькому успеху:

— Позвони Яну Бэйсу. Он даст тебе столько денег за меня, что откроешь свой собственный бордель!

Марго мне рассказала про нападение на первый бордель. Всю предыдущую ночь я не давала ей спать, заставляя описывать все в деталях.

А как выглядели мои спасители? И кто был среди нападавших и точно ли они искали Алису?

«Да, точно! Отстань, я спасть умираю хочу», — кричала обессиленная знакомая, отталкивая меня от себя, а я лишь подползала к ней с другой стороны и просила рассказать продолжение.

Женщина в красном платье с широкоми плечами и острыми скулами ничего мне не сказала, оставив в одиночестве. Она ушла, взмахнув гривой наращенных волос и ресниц и больше в этот день я ее не видела.

Меня вообще в этот день больше никто не трогал, предоставив самой себе.

Как оказалось, у всех отсыпной день. Выходной. Никто не работал в эту ночь.

— Выходной? — уточнила я у Клариссы.

— Не, клиенты крыс обнаружили и стукнули в соответствующие инстанции. Закрылись на пару дней на проверку. Но там быстро все проведут. У Яна все на мази.

Но все же пара дней у меня есть! Вряд ли Сегмузов решит наведаться сюда повторно так быстро.

Вечером я решила, что встану на рассвете и попробую под благовидным предлогом выхода в туалет прошмыгнуть мимо охранников. Не могут же они всегда не спать. Нужно только время подгадать.

Но моим планам не суждено было сбыться.

Глубокой ночью меня будит рука на моем лице, перекрывающая доступ к кислороду. Моментально проснувшись и заметив над собой лицо Матильды, я вскакиваю на кровати и пытаюсь освободиться, но ее руки ь сильнее.

Мстить пришла?

Я уверена в этом. Поэтому мычу изо всех сил, стараясь разбудить хоть одну из девчонок.

Марго проснулась. Точно. Я вижу ее открытые глаза.

— Тих ты, — шикает моя наставница. — Всех разбудишь и тогда останешься здесь навсегда!

Ее возглас действует на меня, я мгновенно замолкаю. Руку наконец от моего носа убирают и я делаю несколько полноценных вдохов, пытаясь негромко отдышаться.

А Марго вновь прикрывает глаза, делая вид, что спит. Я осматриваю койки. Все проснулись, к сожалению. Становится очевидным, что пожелай Матильда придушить меня — никто бы не пошевельнулся…

— За мной, — шечет та и идет к выходу.

К счастью, смерть моя не сегодня. По крайней мере не от рук Матильды.

Я следую за ней, вскакивая с кровати и бесшумно направляясь к выходу.

Женщина в темном костюме идет по коридору размеренным шагом, а я следую за ней босиком в топике и шортиках, которые мне по доброте душевной подарила Клементина, рыжеволосая немолодая женщина лет 45.

Бросив взгляд на темень за окном, я отмечаю, что время уже далеко за полночь.

Куда она меня ведет?

Пол неприятно холодит ноги, но я стараюсь не обращать на это внимание.

Одно из двух: Матильда отдаст меня своим псам на съедение в отместку за мою грубость, либо передаст меня полиции или Бэйсу.

От воспоминания о последнем мое сердце начинает щемить. Я так была не права в его отношении… Вот, дура. Нужно было беспрекословно слушаться его, а я… Что сделала я? Сама виновата в своих проблемах.

Мы доходим до конца коридора и Матильда кивает охране, протягивая им что-то.

Ключ.

Точно ключ. Интересно, это откуп за меня? Если да, то какой?

Тихонько мы спускаемся по лестнице. Матильда впереди, я — в метре от нее.

Холод достигает моего тела. Уже не только ноги, но зябкость достигает икр, бедер, плеч.

Ускоряюсь и обнимаю себя руками, чтобы согреться.

А потом мы выходим на улицу. Она отпирает железную дверь и выпускает меня в холодную безлюдную ночь.

Божечки, как прекрасно!

Я втягиваю свежий воздух носом, наполняясь пленительным счастьем и ощущаю приятное головокружение. Как мне этого не хватало все эти дни заключения.

Впервые смотрю на этот притон снаружи. Барная вывеска, название, которое не читается в ночи, приятный дворик окружает невысокое здание, огораживая его от остальной местности.

В десятке метров припаркованы несколько машин. Бескрайняя тишина.

Я оглядываюсь на Матильду, которая остается у двери.

Не узнаю ее. Лицо женщины немного разглаживается и острые черты лица пропадают. Она мне уже не кажется такой гадкой, как прежде. Ее лицо становится добродушным.

Неужели? Мне не показалось?

— Я получу за это, — выдыхает она. — Но уж слишком над тобой издевались в этих стенах… А ты все еще не потеряла себя, девочка.

Ого. Она что, восторгается мной?

Матильда кивает вперед.

— Иди. И не возвращайся. Если снова увидимся я доведу тебя до края. Иначе убьют меня.

Загораются фары впереди, ослепляя Матильду и слышится хлопок двери авто.

Разговоры. Мужчины переговариваются короткими фразами.

Понимаю, что она меня отдала кому-то и надеюсь, что это полиция или Бэйс.

И все равно в груди страх, что это может быть розыгрыш с ее стороны и сейчас там окажется Сегмузов. Я попытаюсь удрать, а он со своими людьми будет вылавливать меня среди ночи и смеяться над моими тщетными попытками спастись.

Делаю несколько шагов вперед с замиранием сердца и останавливаюсь.

Ежусь от ветра. Мне страшно идти дальше.