– Жить тоже вредно и опасно для здоровья, так что ж мне теперь – пойти сдохнуть?

– Я же не…

Пресекаю её жестом, отстреливая окурок через приоткрытое окно водительского.

– Топай давай. У тебя пары уже начались.

– Как и у тебя.

– С собой я как-нибудь разберусь, не переживай.

– Ладно… – уже берясь за ручку дверцы, нерешительно замирают. – Так а что на счёт вечера? Встретимся?

– Если будешь нужна, я тебя найду.

Железный аргумент сложно чем-то перекрыть. Впрочем, она и не пытается: лишь согласно кивает и, наконец, сваливает из машины.

Мда. Поражаюсь я порой бабам и их способности втаптывать собственную гордость в грязь. Пусть даже и ради достижения личных целей.

Правда что-то мне подсказывает, что Марьяша в принципе из тех терпил, что любят повесить на себя ярлык жертвы и театрально страдать.

Снова лезу в айфон, набирая Барину очередное любовное послание:

"Вроде как нашёл нового игрока. Правда не думаю, что она потянет. Слишком изнеженная"

"Значит быстро сольётся, а нам таких не надо. С ними скучно. Найди ещё парочку. Выберем самого перспективного",

– приходит почти сразу.

Парочку? Пфф, да хоть дюжину, это не проблема. Правда займусь этим уже не сегодня. Ночка, благодаря Марьяше, выдалась бессонной, и всё, что я сейчас хочу – это вернуться обратно в свою коробчонку и продрыхнуть до вечера.

Препод по античному искусству, естественно, будет лютовать за прогулы, но, откровенно говоря, насрать. За учёбу я теперь плачу, и немало, так что хрена лысого меня уже кто-то попросит. И зачёты все проставят, как миленькие.

Короче, не унюхав ни грамма желания к самопросветлению, посылаю всё к чёрту, сдавая задом с университетской парковки....

И получаю громкий бамц по заднему бамперу.

Чтоб тебя!

– Эй, дура! – вылетаю из джипа, готовый разорвать въехавшую в меня блондинку, сидящую в красной Панамера. – На тачку насосала, а на права не успела? Как можно было на ровном месте в дёсна долбануться?

– Сам по сторонам смотри, слепошарый, – лопая надутый пузырь жвачки, отвешивают мне средний палец и, как ни в чём не бывало, проезжают дальше.

Охреневше наблюдаю за тем, как Порше проезжает ещё метров триста и ловко паркуется в ограниченном пространстве заставленных тачек.

Зашибись.

То есть, по прямой ехать мы не умеем, а тут раз-раз и готово. Это вообще, мать вашу, как?

Гаснут фары и из салона появляется плод любви куклы Барби и прибуханного байкера.

Натурально.

Косуха с металлическими пластинами, кожаные брюки в обтяжку, высоченная танкетка с бляшками, и… ВНИМАНИЕ, розовая повязка на башке.

РОЗОВАЯ! С БАНТИКОМ!

Блондинка ставит машину на сигналку и, перекинув маленький кожаный рюкзачок за спину, спокойненько сваливает к главному входу в универ, придерживая картонную подставку с кофе навынос.

Эй, алло! Барышня, я что-то не вкуриваю: а за раздолбанный бампер кто теперь отрабатывать будет? Марьяша?

Ну уж нет, куколка. Мы с тобой ещё не закончили.

***

Загоняю побитый джип обратно на парковочное место и без особого энтузиазма тащусь в цитадель грёбанных знаний. Планировал, на самом деле, перехватить шизанутую блондинку ещё в холле или кафетерии, да только её и след простыл.

Облом. Значит, она уже в одной из аудиторий.

Вот только какой?

И вот тут всплывает запоздалое озарение – а я ведь сто пудово видел её на той единственной лекции, до которой дошёл в начале семестра! Приезжал бумажки доподписывать и решил заскочить, поздороваться.

Долго тогда, конечно, не просидел, но голову на отсечению даю – она тогда точно присутствовала на паре. Получается, мы с ней на одном курсе?

Что ж, это заметно упрощает поиск.

– О, Спиридонов, – смазливый молодой препод в строгих очочках ожидаемо встречает меня кривой усмешкой. – Хоть и на второй неделе учёбы, но всё же решил порадовать нас своим присутствием?

– Вроде того.

– И опоздал.

– Ну и что? Пришёл же, – резонно замечаю.

– Тоже верно. Спасибо и на этом.

– Всегда пожалуйста. Мне несложно, – мельком скольжу по головам студентов и понимаю, что того, кто мне нужен тут нет. Чёрт. Неужели ошибся? – Пройти-то можно или работаем по старой схеме?

"Старая схема" – это пинок под зад обратно в коридор в назидание остальным, и попытка завалить меня на сессии. Почти удавшаяся. Из-за чего, собственно, с бюджетки и пришлось переходить в платники.

– А стоит ли, если… – не договаривает, потому что на пороге, рядом со мной, вырастает… да-да, она самая.

И где тебя носило, куколка?

– Ой, тут очередь? Кто крайний? – хлопая ресницами, старательно делают вид, что не узнают меня.

– Ещё один опоздун, – вздыхает препод. – Ребят, у вас проблемы с будильником?

– Хуже, – отзывается блондинка. – У меня проблема с подъёмом. Плюс фен сломался.

– И очередь в кофейне, наверняка, ещё была, – красноречиво кивают на картонные стаканчики, что всё ещё при ней.

– А? А, да. Кстати, это вам, – один резво перекочёвывает на преподавательский стол. – Что-то вроде взятки. Вроде даже до сих пор тёплый.

К содержимому задумчиво принюхиваются.

– Эспрессо?

– Он самый.

– На будущее, я предпочитаю Американо.

– Замётано. Так я прощена? – для стопроцентного эффекта снова хлопают глазками, строя невинного ангелочка.

Ой, ля, актриса какая.

– Занимайте места. Оба, – обречённо отмахиваются. – На первый раз прощаю, но Спиридонов соврать не даст – прогульщиков я не люблю.

– О, да, – хмыкаю, лениво плетясь к пустым задним рядам, преследуя свою цель.

Рядом с ней же и падаю.

– Эй, это мой, – возмущённо надувают губы, когда я умыкаю у неё из-под носа кофе, залпом допивая булькающее в таре содержимое.

Брр, ванильный раф? Та ещё распиаренная дрянь.

– Считай, это компенсация за моральный ущерб. Ты, кстати, должна мне за ремонт тачки.

– Обязательно. Наличными или картой?

– Натурой.

– Как примитивно. Впрочем, на большее я и не рассчитывала.

Это она меня так укусить решила? Мимо. Такой дешёвый яд меня не берёт, тут надо что-то поагрессивнее.

– Кто-то же должен научить тебя хорошим манерам.

Девица так вызывающе фыркает, что передние столы вопросительно оборачиваются в нашу сторону.

– Обещаешь? А то ведь могу и согласиться, – надувая и лопая очередной пузырь, скидывают с плеч косуху и лезут в рюкзак за телефоном.

Ага. Помимо розовой повязки, оказывается, имеется ещё одно выбивающееся пятно в этой чёрной кожаной оргии – белый короткий топик.

То, что блондинка без комплексов очевидно сразу по отсутствию лифчика. Как и очевидно, что бабла у неё хватает: помимо понтовской машины ещё и шмотки брендовые. Даже чёрный бархатный ошейник на шее и тот с эмблемой "Шанель".

Лекция продолжается, но особого участия в ней не принимаю. Уложив голову на скрещенные руки, тупо валяюсь на столешнице, искоса поглядывая на соседку.

Которая, в свою очередь, словно забыла о моём существовании. Сидит, жуёт жвачку и отрешенно чирикается в металлической коробочке с чехлом в розовых блёстках.

Препод, тем временем, чешет что-то заумное, переключая слайды на опущенном проекторе.

– Аполлон Бельведерский – одна из самых знаменитых скульптур. Судя по стилистике, её создали в эпоху Александра Македонского – период эллинизма, когда греческие мастера достигли вершин в своём таланте, – вещают занудно, пока на экране рябит изображение голого мужика в полный рост. – Статуя построена по идеальным принципам гармонии и золотого сечения: классически правильное лицо симметрично, а вот поза работает по принципу противопоставления, что приятно глазу и создает даже в спокойной фигуре эффект движения. Но почему же она настолько популярна, ведь в тот период был создан не один шедевр?