Конечно, не надо сравнивать огнестрельное оружие из Тулы с изделиями из Шеффилда или Бирмингема, превосходство последних было бы очевидным. Справедливости ради, однако, следует признать, что очень красивое и высококачественное огнестрельное оружие, а также разнообразные изделия из столовых приборов и скобяных изделий в настоящее время изготавливаются как на оружейной фабрике, так и в городе. Возможно, будущий путешественник сможет рассказать о процветании оружейной мануфактуры под присмотром мистера Джонса. России повезло с ее чугунолитейными и оружейными заводами, так как там работали Чарльз Гаскойн[28], Чарльз Берд[29], Матвей Кларк[30], Джон Джонс и другие. Она воспользовалась их талантом и предприимчивостью.

Желая организовать добычу угля, найденного вокруг Тулы, в 1817 году император через своего посла в Лондоне пригласил мистера Лонгмайра из Камберленда приехать в Россию и назначил ему солидное жалованье. Тот прибыл в Тулу с несколькими рабочими из Англии, которые прорыли несколько шахт в разных районах и сделали свои отчеты правительству. Они нашли уголь в достаточном количестве, чтобы начать разработки, и после почти четырехлетнего проживания покинули Тулу в 1821 году. Уголь этого района по большей части содержит большое количество колчедана, а каменный уголь смешан с большим количеством мягкого угля и окалины. Главной целью российского правительства было использование угля в печах на оружейной фабрике, а затем ввести его вместо дров для общего пользования в домах жителей города, так как дрова были дефицитными и дорогими, поэтому в некоторых районах печи отапливались высушенным дерном, навозом и соломой. Тульский уголь был низкого качества, но подходил для производственных целей. Но были затронуты интересы многих лесовладельцев, поставлявших дрова для оружейного производства, они лишились бы всех льгот, которые привыкли получать. Поэтому не нужно удивляться, что тульский уголь был признан совершенно непригодным для оружейной фабрики и в конце концов от плана использовать его вместо дров отказались. Этот случай может служить примером того, как в России совершаются все дела: личные интересы всегда превалируют, а монарх и правительство постоянно обманываются.

Арсенал, иногда называемый Оружейной палатой[31], расположен в Зарецкой стороне и включает в себя прекрасное большое центральное здание и ряд обширных помещений по бокам, которые окружают огромный двор. Это одно из самых замечательных сооружений в Туле, способное вместить до 100 000 единиц огнестрельного и стрелкового оружия. Оружие всех видов со вкусом выставлено в залах в определенном порядке. Потребуется достаточно много времени, чтобы хотя бы мельком взглянуть на экспозицию. На первом этаже сохранились различные фузеи[32], которые, как говорят, были сделаны во время визитов государей и членов императорской семьи на оружейную фабрику и были подарены им перед отъездом, чтобы показать им качество изготовления. Они так красиво выполнены, что можно усомниться в правдивости приведенного выше рассказа.

Вскоре после нашего прибытия в Тулу мы послали наши рекомендательные письма и открытки губернатору графу Васильеву с посыльным, которому было приказано передать наше почтение и спросить, в какое время ему будет удобно принять нас. Слуга вернулся с письмом для каждого из нас и устным сообщением, что губернатор, будучи нездоровым, очень сожалеет, что не сможет иметь удовольствие видеть нас в тот день. Граф Г., кому мы тоже послали наши письма, очень скоро пригласил нашу компанию на ужин. Пробыв там час, он предложил отвезти нас посмотреть парад некоторых полков. По пути туда на одной из главных улиц к нам быстро приближался экипаж. Граф Г. спросил, есть ли у нас какие-нибудь письма для губернатора. Мы были удивлены, так как послали ему несколько штук. Прежде чем мы успели сказать хоть слово, граф произнес: «Это губернатор», – и сделал знак, что хочет поговорить с ним. Карета, соответственно, остановилась, и нас представили ему. Можно было ожидать, что это будет довольно неловкое свидание, но граф Васильев вел себя абсолютно спокойно. Когда обычные приветствия закончились, он вежливо сказал: «Джентльмены, я имел честь получить ваши письма. Несмотря на недомогание, я все-таки решил навестить вас». Потом мы узнали, что граф поехал навестить другого путешественника, остановившегося в той же гостинице.

В тот же день мы обедали с губернатором, который был очень приветлив, услужлив и общителен. Он пригласил нас также и на ужин, и после нескольких попыток уклониться приглашение было принято. В половине десятого мы прибыли на ужин, но, к нашему крайнему изумлению, слуга сказал нам, «что его хозяин лег спать». На следующий день его превосходительство навестил нас, принес неловкие извинения и продолжил свою любезность.

13 апреля, вечером, мы выехали из Тулы, и недалеко от заставы перед нами открылся прекрасный вид на город. На холме возвышалась церковь посреди общественного кладбища, которая и ранее привлекала наше внимание. Она имеет округлую форму, украшена колоннами, увенчана куполом и представляет собой исключительный образец церковной архитектуры. Как хорошо сказал доктор Кларк, воссоздавший ее с видом на Тулу, она больше похожа на дворец аристократа, чем на место поклонения.

Вскоре после отъезда из Тулы мы были поражены чернотой почвы и пустынностью пейзажа. Когда мы продвинулись примерно на 12 верст, местность стала лесистой, а возле первой станции наш интерес вызвал красивый особняк княгини Волконской. К югу от Тулы мало древесины на строительство крестьянских домов, поэтому она намного дороже. Некоторые дома построены необычным способом – с большими балками или настоящими стволами деревьев, скрепленными вместе по углам. Избы крестьян, расположенные вдоль обеих сторон дороги, беднее по своему внешнему виду и проще по архитектуре, чем дома между столицами. Действительно, они постепенно становятся все беднее по мере того, как мы продвигаемся на юг, пока не попадаем в районы, где много камня. Картинка в начале этой главы иллюстрирует внешний вид лучших домов русских крестьян с их фронтонами, выходящими на дорогу, и с многочисленными колодцами, отмеченными почти в каждой деревне.

Ясную Поляну называют селом, или маленькой деревней с церковью, и путешественника не вводит в заблуждение ее непритязательное название. От этой станции до Солового пейзаж тот же, почва еще чернее, а кукурузные поля такие обширные, что кажутся бескрайними. Таков облик был до Мценска, с небольшими изменениями. Мы миновали несколько усадеб и дворянских поместий, и недалеко от Сергиевского перед нами предстал прекрасный дом князя Гагарина[33].

Иностранец, утверждающий, что русские – варвары и страна находится в диком состоянии, был бы удивлен видом таких благородных особняков, великолепных поместий, какие время от времени появляются перед нашим взором. Они свидетельствуют об определенной степени цивилизованности и стремлении к совершенству. Это скорее предвестники будущего, чем образцы нынешней утонченности. Нельзя отрицать, что некоторые из дворян, кто провел какое-то время при дворе или много жил в столицах, переняли все тонкости изысканной жизни в своих дворцах, садах, экипажах, в своем внешнем виде и манерах, поощряли литературу и искусство. Правда, следует признать, что любовь к развлечениям, а не стремление к знаниям, привела к тому; они строят роскошные дворцы, закладывают великолепные сады, собирают ценные коллекции картин, минералов и других произведений природы, но стоит лишь поговорить с владельцем, понимаешь, насколько его речь, тон, вопросы и ответы, общее поведение не согласуются с тем величественным положением, которое он занимает.