Ему показалось, что Дженкинсон даже слегка вздрогнул, а в его глазах засветилась тревога.

— Он исчез. Испарился. Капут. Нигде не сохранилось ни единой страницы, даже на «облаке». Это файл, которого никогда не существовало.

— Кто-то ради этого очень постарался, — осторожно произнес Джегер.

— Это точно, — обеспокоенно подтвердил Дженкинсон.

— И еще одно, — добавил Джегер. — Зачем использовать что-то настолько примитивное, как книжный шифр? Я хочу сказать, что нацисты располагали сверхпередовыми шифровальными машинами «Энигма». Так ведь?

Дженкинсон кивнул:

— Именно так. Но благодаря Блетчли-парку^[8] мы взломали «Энигму». К концу войны нацистское руководство об этом узнало. — Дженкинсон улыбнулся. — Книжный шифр, может быть, и прост, но взломать его практически невозможно. Разумеется, в том случае, если у вас нет точно такой книги, — или, как в этом случае, книги, на которой базируется весь шифр.

С этими словами он присоединился к Наровой, направив усилия своего мощного интеллекта на расшифровывание очередного документа.

Глава 79

Время тянулось медленно.

Ни Рафф, ни Джегер не были особо сильны в том, что касалось возни с цифрами. Они занялись завариванием кофе и чая и дежурством на наружной палубе. Джегер не думал, что здесь, на пристани, им что-то может угрожать, но и он, и Рафф до сих пор были живы и не вышли из игры, потому что их научили всегда быть начеку в ожидании неожиданного, и они не видели причин отказываться от этого принципа сейчас.

Приблизительно через час к ним присоединился Дейл.

— Долго снимать расшифровывание документов и не двинуться при этом мозгами просто невозможно, — произнес он, делая большой глоток кофе.

— Кстати, о съемке, — обернулся к нему Джегер. — Как твой фильм? Карсон доволен или тебя расстреляют на рассвете?

Дейл пожал плечами:

— Как ни странно, но он настроен очень оптимистично. Мы дошли до самолета и, как и обещали, подняли его из джунглей. То, что по пути мы его потеряли, означает лишь то, что продолжения не будет. Но, когда я освобожусь, меня ожидают в редакции. Я приступаю к нарезке серий.

— Как ты покажешь меня? — поинтересовался Джегер. — Надеюсь, ты вырежешь все мои «э-э-э» и «а-а-а»?

— Я собираюсь выставить тебя полным идиотом, — совершенно серьезно заявил Дейл.

— Только попробуй, и тебя действительно расстреляют на рассвете.

— Только попробуй, и никакого фильма не будет.

Они расхохотались.

Между ними возникло что-то напоминающее дружбу, чего при их первой встрече Джегер и допустить не мог.

Время близилось к полуночи, когда Нарова наконец-то расшифровала свой первый документ. «Манускрипт Войнича» действительно оказался ключом к его пониманию, и тем не менее процесс взламывания шифра был медленным и кропотливым. Она вышла на палубу и присоединилась к Джегеру, Раффу и Дейлу.

— Я сделала приблизительно половину, — сообщила им она. — Но уже совершенно ясно, что это что-то невероятное. — Она посмотрела на Джегера. — Теперь мы точно знаем, куда отправились первые три «Ju-390», которым были присвоены кодовые названия Adlerflug Ein, Zwei и Drie, и куда полетел бы наш самолет, Adlerflug Vier, если бы на взлетной полосе не закончилось топливо. И это означает, что нам достоверно известно, где находилось главное убежище нацистов. Aktion Feuerland. Знаешь, почему они назвали ее операцией «Огненная земля»? В честь мыса Tierra del Fuego — земля огня. Где это? Это осколок суши, выступающий в Атлантический океан на крайней южной оконечности Аргентины… Лично меня это не особенно удивило. Аргентину всегда подозревали в том, что она укрыла главных нацистских главарей. Но документы называют и несколько других точек на карте земли. Других убежищ. И вот они-то действительно повергли меня в шок.

Она помолчала, пытаясь справиться с охватившим ее волнением.

— Знаешь, у нас никогда не хватало средств — разведданных или квалификации, — чтобы довести это до конца. Покончить с этим. Но вполне вероятно, что, взломав эти шифры, мы наконец-то получим такую возможность.

Нарова не успела ничего добавить, потому что изнутри баржи донесся торжествующий вопль. Голос принадлежал Дженкинсону, и они поняли, что архивариус, который, вообще-то, особой эмоциональностью не отличался, обнаружил что-то совершенно невероятное.

Они поспешили внутрь.

Дженкинсон показал им лист бумаги.

— Вот оно! — тяжело дыша, произнес он. — Это меняет все. Этот ничем не примечательный листок бумаги, покрытый каким-то цифрами, легко мог ускользнуть от нашего внимания… Но теперь все начинает обретать смысл. Жуткий смысл.

Он смотрел на вбежавшую в каюту троицу, и его нижняя губа дрожала от… от чего? От волнения? От тревоги? Или это был ужас?

— Нет смысла развозить награбленные ценности, главарей и все Wunderwaffe — фантастическое оружие — в разные уголки земли без веской на то причины. Плана. Генерального плана. Вот это, — он помахал листком бумаги, — это и есть генеральный план. Aktion Werewolf. «Операция Оборотень»: проект Четвертого рейха.

Дженкинсон обвел их взглядом, в котором читался страх.

— Обратите внимание: Четвертого рейха. Не Третьего. Четвертого рейха.

Они стояли как громом пораженные и слушали то, что читал им Дженкинсон.

— Документ начинается так: «По приказу фюрера на пепелище Третьего рейха Ubermensch — раса господ — сделает все необходимое, чтобы мы снова возродились…»

Дженкинсон прочел вслух весь документ. Он содержал план того, как использовать против членов антигитлеровской коалиции их самую большую слабость — паранойю относительно того, что Восточный блок и советский коммунизм наберут силу. Антигитлеровская коалиция праздновала победу, а нацисты уже готовились использовать эту паранойю как своего троянского коня, с помощью которого они намеревались выжить, набрать силу и завоевать мир.

Имея немыслимое богатство, накопленное ими в военные годы, они планировали внедрять своих людей во все слои общества. Они сделали вид, что согласились поставить свои технологии на службу новым хозяевам, а на самом деле имели целью расшатать устои их общества. Самые многообещающие технологии Wunderwaffe должны были разрабатываться в полной тайне и исключительно для возрождения нацизма и Четвертого рейха.

— «Невозможно переоценить стоящую перед нами сегодня задачу, — начал читать Дженкинсон последний параграф документа. — «Операция Оборотень» не может быть осуществлена за один день. Нам необходимо запастись терпением. Нам необходимо восстановить свою мощь и перегруппировать силы. Фюрер будет тайно работать над этим при помощи величайших умов рейха. И, когда рейх подобно фениксу возродится из пепла, он будет всемогущ и неудержим. Многие из нас, возможно, не доживут до этого дня, но это точно увидят наши дети. Они вернут себе то, что принадлежит им по праву рождения. Ubermensch — раса господ — исполнит свое предназначение. И наконец-то свершится возмездие. Мы будем отомщены».

Дженкинсон перевернул страницу, принимаясь за следующую.

— Тут говорится об их людях, внедряемых в самую верхушку управления стратегических служб — предшественников ЦРУ, а также в американское правительство, британскую разведку, крупнейшие корпорации… список можно продолжать до бесконечности. И на все это они отводят себе семьдесят лет — семьдесят лет с момента их абсолютного бесчестия, безоговорочной капитуляции перед странами антигитлеровской коалиции в мае 1945 года.

Дженкинсон поднял на них испуганные глаза:

— Это означает, что сейчас настало время, когда в любой момент новый рейх может начать свое возрождение, как феникс из пепла.

Он повернул документ, показывая его Джегеру и остальным. Внизу второй страницы виднелся уже знакомый отпечаток — Рейхсадлер.