Но как же быть с местными умертвиями? И аборигенами, страдающими под их властью? Ведь они страдают под их властью? Как может быть иначе? Может, освободить их из тех загородок, где их, видимо, используют в пищу, да ещё и работать заставляют, и переселить в какой-нибудь другой мир? Тогда хоть часть их уцелеет, когда здесь их соплеменников доест расплодившаяся нежить. Доест, если он, Пэр, ничего не сможет сделать. А он должен сделать. Ведь, если разобраться, то, что творится в этом мире — это его вина. Это его потомок творит здесь непотребства некромантии. Ох, как тяжело это осознавать. А сделать всё будет ещё тяжелее. Но надо, куда же денешься.
Так и не дойдя до побережья, Пэр свернул на юго-запад. И четыре Замка Руки Короны, ожидавшие появления непонятного нечто на границе земель Дома Визли, так его и не дождались. И хитроумно растянутые магические сети остались пустыми.
А Пэр оказался в землях на-райе. Здесь всё было не так, как он уже привык. Нет, удобные места уединения были, только органики, пригодной к ассимиляции, под ними не было. А были под ними порталы, раскрывающиеся на приближение, в один из которых он чуть не провалился, пытаясь занять привычную позицию. Запустив щуп, обнаружил, что там глубоко. Очень. А питаться надо, энергия-то расходуется, а пополнять её не с кем. Не с аборигенами же этим заниматься? Гадость какая!
Сигнал бедствия в Руку Короны пришёл из Дома Антэ: в одну ночь исчезла половина яблоневого сада, бесследно. Не осталось не только деревьев, но и травы, только взрыхлённая земля. На-райе Антэ рвал и метал. Кто посмел? Кто? Его зимостойкий «Сладкий снег», и ранняя «Песнь смелых», и «Полнолуние» — всё пропало! А какие были сорта! Где их теперь искать? Что же это такое? Попросили бы, что же он — черенков бы не дал? Привоя пожалел бы? Но вот так варварски украсть — неслыханно! И как глупо, Жнец Великий! Они же не знают, что им надо петь, это же сам на-райе Антэ разрабатывал. А без нужных модуляций сорта за год выродятся, будут просто яблоки. Почти дички, между прочим. Глупо, как глупо! А главное — никаких следов магии на месте кражи! Спустя неделю сигнал пришёл из следующего Дома, пострадало поле ржи, а ещё через неделю и ещё из одного Дома… Можно было чертить следующую линию!
Тут-то его бы и поймали, но Пэр стал часто подниматься на крыло почти в стратосферу — лишь бы воздух крылья держал — и осматривать Мир сверху, ища энергетические пробои. И нашёл! Вот она, экспансия! Почти круглосуточно открытый проход в другой мир! Только… ни туда, ни оттуда не наблюдалось никакого движения. Это очень сильно Пэра озадачило, пока он наблюдал снаружи, с крыши соседнего здания. В окрестных зданиях была прорва аборигенов и нежити. И они… не воевали. Вполне мирно общались и взаимодействовали. Непонятно. Но с этим можно разобраться и потом. А пока вот это бы понять: что же это за экспансия такая? Каждое утро под магическую конструкцию, прикрывающую прокол в пространстве, заходит новая группа, но другая в то же время выходит. Количество одинаковое, состав групп тоже примерно одинаковый, и в одной группе и в другой умертвий большинство. Что они там, внутри, делают? Защитный купол непроницаем, никакой возможности для непосредственного наблюдения. Пришлось ассимилировать часть почвы неподалёку, погрузиться в образовавшуюся яму и отрастить длиннейший щуп, идущий под землёй и выходящий наружу в непосредственной близости от пробоя. Осмотрел довольно большое и практически пустое помещение и ничего не понял. Ну, два кресла, в них наблюдатели — это понятно. У стены узкий стеллаж, на полках радужные шары — это что? И, отдельно, на самой верхней полке три бурых шара, непрозрачных — чем они отличаются? Плетения-то почти одинаковые… Какая-то аппаратура на электричестве издаёт ритмичные звуки — зачем? Но наблюдателям, похоже, нравится. Дикари, одно слово… Трёхгранный, корявый, явно кустарного производства, агрегат посередине, кое-как связанный непонятными магическими плетениями. Попытался в них разобраться, но быстро запутался: в магическом зрении машина выглядела, как неряшливый клубок из разноцветных ниток. Кое-где его уже пытались теребить, это было видно, но плетение не нарушили, и то хлеб. И они этим пользуются? Вот убогие! Оно же рвануть может в любой момент! Потом не костей — даже пыли не соберёшь! Но они действительно «этим» пользовались, правда — в полсилы, даже в треть. Четыре красочных битвы нежити с нежитью привели Пэра в окончательное недоумение. Так это экспансия сюда? Тогда зачем вообще включать этот странный аппарат? У тех-то его явно нет, им сюда и не попасть будет. Или… это они так развлекаются? Или те — хозяева того мира, а местные пытаются таким образом их победить? Да нет, бред! Так территории не отвоёвывают. Непонятно, совсем непонятно.
А поскольку именно в это время Ника была больна, а Дэрри руководил поимкой навозного вора, а остальные спешно натаскивали Артёма на другом материке, ни один дракон за все четыре дня в поле зрения Пэра так и не попал.
Четверо суток провёл Пэр в яме, замаскировав внешний слой себя под траву. Четверо суток наблюдал он за действиями Руки Короны и двух дежурных. Удлинил щуп до того, что с трудом мог им управлять, но смог дотянуть его до кресла и через плечо дежурного внимательно отследил, как нужно обращаться с пультом и где хранятся запасные пульты. На длинный, тонкий и невидимый отросток, протянутый по полу, несколько раз наступали, весьма чувствительно, но он терпел. Запомнил, как устанавливается стабилизатор, уяснил, что передвигаются путешественники не только в пространстве, но и во времени. Понял — как, но совсем не понял — зачем. Смысла во всём этом он так никакого и не нашёл. Это… какой-то религиозный обряд? Местные умертвия должны сразиться с умертвиями другого мира, чтобы получить право существовать в этом? Очень похоже, что-то он такое читал… но это другой мир, не стоит так бездумно проводить параллели. Мысли дежурных прочитать так и не удалось, почему-то у всех стояли плотные, непробиваемые блоки, а взламывать их Пэр не рискнул. Вдруг заметят?
Нет, надо удалиться в место, где нет аборигенов и достаточно пищи, и хорошенько подумать. Что-то он делает не так, чего-то он не понимает. Пэр снял координаты, пристроил маяк рядом с опасным агрегатом, чтобы при надобности можно было вернуться быстро, и взлетел. А весь Университет на другое утро задумчиво чесал в затылках. Кому понадобилось выкопать такую ямищу посреди газона? Зачем?
Пролетая над небольшим городком на берегу тощей речки, Пэр вдруг почувствовал — вот оно! Здесь! Моё! Родное! Ставшая уже привычной для него невидимая кошка перешла через мост и нерешительно остановилась под огромной облетевшей липой. А зачем, собственно, он опустился? Зачем-то же опустился? А зачем? И пошёл по мосту обратно. И на середине вспомнил: потомок! Он здесь! Точно! И бросился назад. И затормозил под липой. А куда это он так несётся? Со всех ног, еле остановился! Так, это похоже… на магическую ловушку это похоже! Похоже, что его каким-то образом заставляют бежать вот туда, а на этом месте, видимо, мёртвая зона для ментального воздействия, где он приходит в себя и останавливается. Заманивают! Его… вычислили? Невозможно! Рассчитано не на него? А на кого? И почему кроме него никто туда не бежит? Все уже там? Ну-ка на фиг! Обо всём этом можно подумать, убравшись отсюда подальше! Полностью закрывшись от любых воздействий, отключив все мысли, кроме одной — улететь! — он поднялся на крыло и полетел прочь от Найсвилла. Вихрь жёлтых листьев, взметнувшийся при полном безветрии под старой липой, удивил пару прохожих, а больше никто ничего не заметил.
Приземлившись на полянке посреди леса, Пэр предался раздумьям и ассимиляции органики. С потомком… всё непонятно. Кроме упоминаний о матери Перелеске, кстати, в ситуациях, больше подходящих для ругательства, и того странного поселения с магической атакой — сведений никаких. Ладно, это можно отложить, времени ещё достаточно, он ещё только начал поиски. А вот с этой машиной… О несчастных аборигенах, страдающих под игом умертвий в горах, он не забыл. Похоже, о них либо не знают, либо просто не желают знать. Может, это общественный откуп, чтобы в других местах умертвия вели себя прилично? Наивные! Откупиться от нежити ещё никому не удавалось. Аппетиты не те! Люды и рухи тоже сначала пытались так делать, он читал. И чем кончилось? И здесь так же будет. Будут отдавать, пока все там, в горах, не окажутся! Но почему, всё же, там нет женщин? Хотя… в общем-то можно понять. Видимо, самок берегут на расплод…
