И райн Берт внял голосу рассудка. И его спаситель, райн Риннбар, перестал морщиться при разговорах с Бертом. А разговоров было много, каждый день. Теперь, когда Берт окончательно уверился в том, что на бессмертную душу его никто не посягает и даже в веру свою обращать никто его не собирается, верх взяла его природная тяга к знаниям. Его интересовало всё. Нет, он не впал в ересь. Совсем не собирался он СРАВНИВАТЬ новые знания с верою в Господа. А вот сведения о вампирах он очень даже сравнивал с тем, что было известно в его мире. И находил объяснения давно известным, но непонятным доселе фактам. Они не любят чеснок? Не любят, но не по мистическим причинам, а по вполне прозаическим — очень сильно и неприятно пахнет. Эффект такой же, как у человека, режущего лук: слёзы из глаз, резь, жжение и всё такое прочее, вот и всё. Осина? Это дерево? Помилуйте, благословенный, чепуха какая! Это что же, от занозы в пальце рассыпаться? Ах, в сердце? Да кому угодно кол в сердце — оно с гарантией, хоть бы и вам! Соль? Да, особенно морская и в большом количестве. Потому что легко «ионизируется», как сказал райн Риннбар. Что и заставило его после этого объяснять Берту основы физики. Когда незнакомое слово нашло своё место в голове Берта, стало ему понятно и то, почему эта самая ионизация разрушает поддерживающее заклинание, за счёт которого вампиры и существуют. Серебро? Да, очень опасно, поскольку прекрасный проводник не только для электричества, но и для магэнергии. Вытягивает и рассеивает, поэтому серебряных амулетов-накопителей не бывает, а вот предохранителей и оберегов — сколько угодно. Если облить вампира серебрёной водой, поддерживающее заклинание пострадает несильно и быстро восстановится, а вот если напоить, понадобится срочная замена крови, и то — если успеют. Раны же, нанесённые серебром, если только не в сердце или голову, лечатся простым иссечением пораженных тканей с последующим заживлением. Да, серебро из-за таких свойств не в почёте, металл неходовой, используется мало и неохотно. Ле Скайн вообще хотели провести запрет на добычу и использование, тем более, что все шахты — в их землях, но эльфы не дали, для чего-то там оно им необходимо. А солнечный свет опасен для спившихся на крови или только что поднятых ординаров, если при жизни они не были магами. Хоть и по разным причинам, но обе эти категории не имеют достаточно энергии для установки защиты, ультрафиолет входит в резонанс с поддерживающим заклинанием, и последствия плачевны… Что такое ультрафиолет, резонанс, проводник и электричество — объяснить после первой лекции по физике было уже просто, Берт тупым никогда не был. Ни разу в жизни не пошатнулся он в вере в Господа, но простые ответы, типа: «Так Господь задумал, не твоё дело, не вынюхивай!», всегда его раздражали. Зато теперь он с изумлением чувствовал, как чуть ли не со слышимыми щелчками встают на место у него в уме кусочки головоломки под названием «окружающий мир». За последнее время он узнал о мире больше, чем за всю жизнь! Никогда ещё не удавалось ему так глубоко вникнуть в замысел Господень, и увиденное вызывало ещё большее восхищение, чем обычно! А райну Риннбару было нестерпимо скучно, и, если бы не прямой приказ начальства — подружиться с Бертом, раз уж так вышло — сбежал бы в другой Храм, как Серп свят, сбежал бы от этого настырного и любопытного райна! Его даже от основной работы освободили, чтобы он мог отвечать на бесконечные вопросы об элементарных вещах! Остаётся только подосадовать на самого себя, что сунулся помогать этому Берту с его рукой. Но позволить в своём присутствии глупо истечь кровью живому существу — это тоже было бы неправильно. Не за тем он в Дети Жнеца пошёл. А так — как он и рассчитывал, засчитали первого спасённого! Его самого бы кто спас теперь от этого «спасённого»! Ну, хоть сегодня день Осознания дали — вот и слава Жнецу!
В дверь кельи деликатно постучали.
— Открыто! — отозвался Берт. На самом деле он всё ещё хитрил и перестраховывался, и каждый раз испытывал жгучую смесь разочарования с облегчением. Известно, что вампиры стараются выманить свою жертву наружу, потому что без приглашения хозяина не могут зайти в дом. А вот местные заходят, и ничего, хотя крест райн Берт в углу таки нарисовал и освятил, как смог.
— Райн Бертольд? Я надеюсь, что не оторву вас от каких-нибудь архиважных дел? — на пороге, улыбаясь, стоял вампир, который обещал ему… Много, чего обещал. Берт сразу его узнал, хоть тот и был сейчас вполне прилично одет, обут, и даже вихры эти невероятные, видимо, попытался расчесать и пригладить. Берт насторожился, поспешно соображая, а не сделал ли он что-то такое, за что его сейчас «прирежут, как бешеного пса». Он переводил Святое Писание, да, но об этом его попросил райн Фрамин… Нет, не будет он унижаться и оправдываться перед нежитью надменной! Вечно в сторону глядят, будто Бертольд мерзость невообразимая!.. — Да не напрягайтесь вы так, — хмыкнул незваный гость. — Я исключительно с дружеским визитом! Позвольте представиться: Донни дэ Мирион, — изящно поклонившись, вампир огляделся, но единственный стул был занят хозяином, и он непринуждённо уселся прямо на пол, скрестив ноги кренделем. — Ну что-о вы, право, райн Берт? — укоризненно протянул он, разводя руками. — Я же не только убить вас обещал, но и поговорить. Хотя, не скрою, не надеялся на такой исход! Совсем, совсем не надеялся. Совершенно не произвели вы тогда на меня впечатления человека, способного думать и задавать вопросы. Такой весь из себя самоуверенный и самодостаточный кре… э-э-э… человек. А тут райн Фрамин мне сказал, что вы чуть ли не дружбу с райном дэ Фрэнном свели, вопросы задаёте — я и обрадовался! Дай, думаю, навещу! Может, и я смогу на пару вопросов ответить, вдруг райн дэ Фрэнн не смог… Как ваша рука? — вампир болтал легкомысленно и непринуждённо, как на светском рауте, а Берт настороженно за ним следил и всё никак не мог поверить в отсутствие подвоха.
— С-спасибо, хорошо, — неуверенно выговорил он.
— Да бросьте вы, райн Бертольд! — насмешливо вздёрнул брови Донни. — Если бы я посчитал правильным вас убить — я бы вас уже убил, вот и всё. И положение ваше таково, что нич-чего бы мне за это не было! Забавно, правда? — райн Берт, как раз, ничего забавно в этом не нашёл и нахмурился. — Ну, не будьте же таким суровым! — ещё больше развеселился Дон. — Я с хорошими вестями, вам понравится!
— Да? — райн Берт чувствовал, что этот вампир чем-то отличается от остальных, чем-то неуловимым — но чем? И вдруг решился: — Кто вы? — подавшись вперёд, с жадным вниманием уставился он в лицо Дону. Как в холодную воду прыгнул: сначала страшно, а потом уже всё равно.
— Я? — весело удивился Дон, но потом задумался. — А знаете, я очень много, кто, — наконец сказал он. — Всё перечислять, боюсь, займёт немало времени. Впрочем, я к вам и пришёл, чтобы отвечать на ваши вопросы… Хорошо. Но давайте тогда переместимся в более удобное место, где можно что-нибудь пить и есть. И я расскажу вам всю свою жизнь. В ваших записях мне очень понравилось нечто, названное вами «тайна исповеди». Я исповедаюсь вам. Если хотите.
— Хочу, — решительно встал райн Берт.
— Я так и подумал, — кивнул Дон и открыл портал прямо из кельи.
— Вот, собственно, и всё, — закончил Дон двумя часами позже свой рассказ. Они сидели в крохотном ресторанчике неподалёку от Храма. Посреди зала журчал фонтанчик, у его подножия плавали красные и синие рыбки с ладонь величиной, в трёх апельсиновых деревьях, растущих прямо из пола, чирикали разноцветные птахи. Бертольд ошеломлённо молчал. Вопросы, которые он задавал райну дэ Фрэнну, затрагивали в основном рабочие, технические моменты, а Дон раскрыл перед ним внутренний мир вампиров — и Бертольд был потрясён. Все привычные понятия вдруг вывернулись наизнанку и теперь нагло ухмылялись ему в лицо. Будто острейшая бритва вскрыла какой-то отвратительный нарыв в душе, и сейчас шёл процесс очищения, но до чистой крови было ещё далеко. Дон окунул палец в вино, провёл по краю бокала, и хрусталь запел, вторя птицам и фонтану. — А шёл я к вам сегодня, чтобы передать вам приглашение на беседу с Йэльфом. Старейшиной Йэльфом. Вы ведь читали нашу историю? Помните, кто такой Йэльф?
