Пол в кабинете был выложен древнейшим обшарпанным паркетом, а стены выкрашены в серый цвет. Под окном висел чугунный радиатор старого образца, такой, в виде гармошки, каких уже практически нигде не осталось.

– Ну, как вам? – спросил капитан.

– Что “как мне?” – переспросила Алёна, повернувшись к стеллажу возле стены напротив окна. Стеллаж был заполнен папками, а в центре его стоял хрустальный сервиз.

– Нравится новое место?

Алёна посмотрела в глаза капитану и без эмоций произнесла:

– Нет, не нравится.

Тот сразу перестал сиять.

– Да? А… а что не так? Может, что еще… ну… надо, может, вам еще что?

– У вас моя почта есть? – спросила следователь, положив чехол с ноутбуком на стол.

– Есть.

– Будьте любезны, пришлите мне все контакты родственников пропавших и школьного охранника, – Алёна расстегнула чехол и достала компьютер.

– Прямо сейчас? – капитан почесал затылок.

– Да, сейчас.

– У нас просто интернет отключили еще вчера, там молния ударила возле Родного… это магазин наш, ну… название такое. А мы подключены через него. Я звонил им, сегодня сказали сделают всё к обеду. Как будет связь, я сразу отправлю.

Девушка села на стул, поставила локти на стол, лицо подперла кулаками в щеки и глубоко вздохнула.

– Вы чего? – спросил Сергей Петрович, – расстроились?

– Не… не… ничего, все хорошо.

– А ну тогда, ладно. Может чайку вам налить? У нас баранки есть с маком.

– Кофе есть? – Алёна подняла глаза на капитана.

– Конечно, еще бы в полицейском участке не было кофе, – произнес капитан.

– Не откажусь от чашечки.

***

Сергей Петрович принес девушке кофе, а та сообщила ему радостную новость, что интернет у них теперь есть – девушка раздала сеть со своего телефона.

Уже через несколько минут Алёна, сидя за ноутбуком, рассматривая имена и фамилии пропавших людей, пыталась понять, есть ли среди этих данных что-то общее?

1.Таня Некрасова. Возраст 11 лет. Пошла гулять на площадку и не вернулась. Время пропажи -14:30, 25 апреля.

2. Алексей Белов. Возраст 45 лет. Школьный охранник. Пропал в момент ночного дежурства в школе. Время пропажи – ночь на 29 апреля.

3. Нина Злобина. Возраст 83 года. Пенсионерка. Как пропала – неизвестно. Время пропажи -ориентировочно 23 апреля.

4. Мария Шпак. Возраст 38 лет. Домохозяйка. Вышла вечером в продуктовый магазин и не вернулась. Время пропажи – 21:00, 30 апреля.

– Слишком мало данных, чтоб установить общие признаки, – думала Алёна, – если эти признаки вообще есть.

Дальше девушка открыла карту Потерянного и нанесла на нее места жительства жертв. Все люди жили в абсолютно разных частях города. Никакой связи между ними, на первый взгляд, не было.

Опрос родни погибших или пропавших без вести людей для Алёны был самой сложной частью работы. Особенно, если речь шла о гибели ребенка. Видеть родителей в таком состоянии, это выше ее сил…

Несмотря на это, начать Алёна решила с самого тяжелого испытания, а именно, с опроса матери одиннадцатилетней Тани Некрасовой.

На телефонный звонок мать Тани ответила почти сразу, с первого гудка. Когда Алёна представилась, то услышала надежду в голосе женщины, мол, возможно следователь что-то обнаружила и сейчас сообщит хорошие новости… но нет… вместо этого Алёна договорилась на встречу сегодня в шесть часов вечера. Цель встречи следователь озвучила, чтоб свидетель не питал пустых надежд и не ждал в страхе плохих новостей. Новостей пока не будет никаких.

Потом Алёна позвонила Феде и попросила зайти к ней. Кошкин нарисовался в дверном проходе спустя пару секунд.

– Фёдор, – начала девушка, глядя на Кошкина поверх экрана ноутбука, – какие мероприятия вы провели по поиску пропавших в минувшие дни?

– Эм…, – Федя задумался, наморщив лоб, – морги по всей области проверяли, отделения полиции проверяли, больницы проверяли, данные телефонных компаний пробивали, в детские дома прозвонили все, у родственников, до каких смогли дозвониться, узнавали, в РЖД и авиакомпании звонили и… и вроде бы всё.

– Ясно, ладно, спасибо, Федя.

– Да, если что надо, то кричите, не звоните. Я тут через две стенки сижу. Чего деньги-то тратить. Кричите – “ФЕДЯ!”

– Мне проще набрать.

– Ну как знаете, – Кошкин скрылся из прохода.

Алёна собралась набрать следующему родственнику, чтоб назначить встречу, но телефонный звонок от Кости немного отдалил её планы.

– Да, Костя, – девушка взяла трубку.

– Алёна, здравствуйте еще раз. Звоню по делу. Я нашел на трупе странные отметины.

– Что за отметины?

– Зубы.

– Зубы? Животного?

– Вам лучше приехать и самой посмотреть. Я не могу это как-то адекватно описать.

– Я поняла. Хорошо. Буду через двадцать минут.

***

Сергею Петровичу и Феде она пока решила ничего не говорить. Да и не хотелось ей ехать куда-либо в их кампании. Девушка сказала, что отправилась на опрос свидетелей. Весь путь вместе с ожиданием такси занял у Алёны десять минут. Ехать было недалеко, всего полтора километра.

Девушка нажала на кнопку дверного звонка, но он не работал. Алёна потянула ручку на себя, распахнула железную дверь и вошла в коридор морга.

– Костя! – крикнула она, – вы тут?!

– Да, проходите. Я когда на рабочем месте, то не запираюсь.

Дойдя до секционной, она увидела Костю в белом халате, поверх которого был надет синий фартук, измазанный кровью, на руках чистые желтые перчатки, а на подбородке сползшая медицинская маска. Само тело школьного охранника лежало на столе на боку.

– Быстро вы, – сказал врач.

– Рассказывайте, – произнесла Алёна, глядя на труп.

– Вот тут, видите, – Костя коснулся широчайшей мышцы спины покойного. Укус находился чуть ниже подмышки.

– Вижу, – Алёна склонилась над телом

Зубы вошли приблизительно на сантиметр в плоть, образовав два полукруга из отметин верхней челюсти и нижней. Полукруги эти были абсолютно симметричны, чего конечно же не могло быть при укусах какого-либо существа, ведь верхняя и нижняя челюсти друг от друга отличаются у абсолютно любого животного.

– У вас тут реально определить, чей это укус? – спросила Алёна.

– Нужен медэксперт. В Потерянном нет таких, – ответил Костя, – но чем мы хуже них? (улыбается)

Алёна еще сильнее наклонилась, поднеся свое лицо к месту укуса.

– Челюсти симметричны, – произнесла девушка, – это очень странно. Укус один?

– Да, – Костя подошел к своему металлическому столу, возле стены.

– Зубы не различаются, будто это не зубы и не укус, а повреждение от какого-то небольшого капкана? Бред какой-то, – Алёна пристально рассматривала отметины.

Костя вернулся к телу держа в руках гипсовый слепок.

– Я примерно сделал, вот, для внутренней нашей кухни, – он протянул девушке кусок гипса размером с половинку большого яблока. Из плоской части слепка торчали выступы, напоминающие передние человеческие зубы. По ширине они все были одного размера. Разница была лишь в их высоте (длине зубов), потому что задние зубы сильнее и глубже впились в плоть, чем передние, что и отразилось на слепке.

– Все зубы одинаковые, – Алёна с удивлением рассматривала слепок.

– Да, – сказал врач, – все зубы тут, это центральные и латеральные резцы, похоже, что человеческие. Как верхние, так и нижние. Ни клыков, ни моляров.

– У вас есть какой-то комментарий на этот счет? – спросила девушка.

– Нет. Я не представляю, зачем кому-то создавать такой муляж челюстей или вставлять у стоматолога себе в рот одинаковые передние зубы, да еще и тридцать шесть, а потом кусать труп или живого человека. У меня нет никаких версий, даже самых нелепых.

– Тридцать шесть? – девушка мысленно принялась считать зубы.

– Да.

– Я заберу слепок? – спросила Алёна.

– Да, конечно. Я для вас и сделал.

– Спасибо, – произнесла она и, поджав губы, задумчиво посмотрела в окно на лес.

Из сумки девушке раздался телефонный звонок. Звонил Федя.