– «Ковчег-16»? – переспросил я. – Порядковый номер что-то означает?

– Да. Скорее всего, что их минимум шестнадцать штук, думаю, что в каждом субъекте Российской Федерации есть минимум один такой объект.

– И сколько же стоит место в «Ковчеге»?

– Очень дорого! Не каждый может себе позволить.

– Это как в фильме «2012»? Миллиард долларов с пассажира?

– Нет, конечно, нет. Дешевле, – усмехнулся стоматолог. – Причем здесь все не просто так, тут нельзя, просто купить место. Ты обязательно должен, что-то делать в дальнейшем, нельзя просто почивать на лаврах. К примеру, в мои обязанности будет входит лечить людей. Чтобы участвовать в проекте «Ковчег» мне мало было заплатить взнос, я обязан организовать небольшой медицинский центр, привлечь специалистов, закупить оборудование, расходные материалы, медикаменты, просчитать логистику всего этого. Там много всего, фактически эти два года я вкалывал, как Папа Карло, и учтите, что все это в режиме полной секретности.

– Ну, а я вам зачем?

– Вы, как тот «рояль в кустах». Просто, когда варишься во всей этой каше, начинаешь просчитывать наперед и вдруг понимаешь, что с таким мы сталкиваемся впервые, и как оно все повернется на самом деле, никто не знает. Мне нужен человек за «периметром». Умный, сообразительный, мастер на все руки, способный подготовить пути к отступлению на случай острой необходимости. Но внутри «Ковчега» вы тоже будет работать. Нам ведь дают стандартные «бункера», которые надо довести до ума и сделать более комфортными. Опять же хороший ремонтник никогда не помешает. Я вас проведу по бухгалтерии, как подсобного разнорабочего с неоконченным средне-специальным образованием, как будто вы не доучились в медицинском училище.

– Санитар? – уточнил я.

– Точно! Рад, что вы так быстро все схватываете. Вы смогли прибыть в нужную точку за короткое время, потому что думаете не по шаблонам – это раз! Вы смогли решить поставленную задачу – это два! У вас за плечами богатый жизненный опыт – это три! Вы достаточно молоды, здоровы и не обременены семьей – это четыре! Умеете обращаться с оружием, воевали – это пять! Судя по тому, что вы поехали на заведомо проблемный адрес, обладаете авантюрным складом ума – это шесть! Ну, и напоследок, я верю в судьбу и думаю, что вы здесь оказались не просто так. Это семь! Семь причин почему вы здесь! Достаточно?

– Не очень, – нахмурился я. – Я так понимаю, денег у вас куры не клюют. Почему тогда вам просто не нанять профессионалов: одного для охраны, какого-нибудь крутого спецназовца, который в одиночку, с помощью зубочистки может вырезать вражеский взвод, другого, для ремонта техники, третьего, для организации выживания, чтобы и в глухом лесу, и в пустыни, короче, везде мог выжить. Я ведь, честно говоря, могу как бы все и одновременно ничего. Воевал как все, серединка на половинку, стрелял, куда показывали, бежал, куда приказывали и особым геройством похвастаться не могу. Выжил, и слава богу, второй раз на Донбасс не поехал отчасти из-за того, что понял, что такое война на самом деле. Сразу не сбежал только потому, что не хотелось прослыть трусом, просто не вернулся после ранения. Тоже самое и с моими техническими навыками, я как бы разбираюсь во всем, но любой профессионал, который глубоко в теме, он в любом случае лучше и быстрее отремонтирует любую поломку.

– А почему вы тогда, так сноровисто и четко отреагировали на человека с пистолетом? – перебил мои излияния Де Вито.

– Не знаю, инстинкты. Служба в армии, тюрьма и война, все-таки чему-то научили. Если тупишь, то долго не живешь.

– Вот и я об этом. Ваши навыки сразу во всем – это именно то, что мне и надо. А немного вас подучить и вообще всё будет хорошо, тем более что свободного времени у нас будет навалом. Что еще делать сидя в бункере, если не заниматься самообучением. Ну, что согласны?

– Вначале надо четко оговорить мои обязанности.

– Это правильно. Вот здесь четкие инструкции, что надо сделать за то время пока не наступило 22 февраля этого года, – Толстячок положил перед мной смартфон. – Здесь информация о проекте «Ковчег», кое-какие аудио лекции по медицине катастроф, так же к этому аппарату привязан карточный счет на несколько миллионов рублей, чтобы вы могли выполнить возложенные на вас обязательства. Ну, и по нему, я смогу следить за вашими перемещениями.

– Я могу отказаться и уйти? – неожиданно спросил я.

– Конечно можете, – нисколько не смутился Де Вито. – Только, вряд ли вы это сделаете. Верно?

– Верно. Ладно, будь, что будет! – махнул я рукой. – Что дальше? Надо где-то расписаться кровью или принести клятву верности?

– Нет. Ничего такого не надо.

– Какие, тогда мои дальнейшие действия?

– Сейчас вас отвезут в мой медицинский центр, там вас обследуют, надо узнать, здоровы или нет, может у вас есть какие-нибудь хронические заболевания. Это займет максимум пару дней, за это время вы тщательнейшим образом изучите, что вам нужно делать и как только выяснится, что вы абсолютно здоровы, сразу приметесь за работу.

– Ну, тогда по рукам! – я встал из-за стола и протянул руку.

– По рукам! – у де Вито оказалось очень твердое и крепкое рукопожатие. – А почему вы до сих пор не взяли деньги? – кивнул стоматолог на пачку с пятитысячными купюрами.

– А смысл? – улыбнулся я. – Что мне с ними делать?

– Как, что? Тратить! Через сорок семь дней они не будут ничего значить!

– Уговорили.

Я сунул пачку с деньгами в правый карман куртки, смартфон в левый, и направился к входной двери.

– Я на вас надеюсь Сережа! – произнес на прощание Де Вито.

– Я вас не подведу, Денис Викторович, – ответил я и вышел за дверь.

Снаружи меня ждал средних лет мужчина, судя по выправке, бывший, а может и нынешний военный. На улице стоял «Дастер» с работающим двигателем. Я молча забрался на заднее сидение, и машина поехала.

В наушнике мелодично хрипел Цой «кукушку», стаканчик с кофе грел пальцы рук, я стоял на ступеньках большого гипермаркета и наблюдал за проходящими мимо людьми. Всматривался в их лица, понимая, что через пару недель многие из них умрут. Вымрут как мамонты! Замерзнут к чертям собачьим! Вот взять, хотя бы молодую парочку, садящуюся в «бэху тройку», он весь из себя такой брутальный – с бородой и тоннелями в ушах, толстый шарф закрывает шею, куртки нет, лишь неряшливый пиджак, с огромными заплатками на локтях, она в короткой шубке, накинутой на плече, поверх белой майки. Небрежно так, чтобы были видны забитые «портаками» руки. На улице минус десять, а они щеголяют в легкой одежде. Вот стукнет минус тридцать! И, что вы будете делать? Нет, я понимаю, в машине тепло, но бляха-муха, ты же будущая мать, какого рожна так легко одеваешься, как рожать будешь?!

Хлебнул остывший кофе. Что-то я нервный стал, к людям цепляюсь. Пусть в чем хотят в том и ходят. Это все из-за усталости и недосыпа. Месяц впахиваю, как Папа Карло и Мама Марло в одной упряжке! Подкинул мне, конечно, Де Вито работенку! С таким объемом работы троих поставь к станку и то не справятся, а тут один! Да, еще и помощников нельзя привлекать, даже грузчиков приходиться каждый раз новых искать, чтобы лишних вопросов не возникало, а чаще самому: таскать, грузить, носить, кантовать, тягать, складывать в штабеля и прочие прелести тяжелого физического труда.

– Что слушаешь? – вырвал меня из приступа жалости к самому себе женский голос.

– Цоя, – ответил я. – Кофе будешь?

– Ага, – девушка вытащила клипсу беспроводного наушника из уха и вставила себе в ухо.

Я закинул мелочь в кофемат и заказал капучино с двойной порцией сахара. Ксюша любит, чтобы кофе было послаще.

– Мне эта песня в исполнении Гагариной больше нравится, – девушка вернула наушник на его законное место, в мое левое ухо.

– Ксюха, была бы ты моей женой, я бы после таких слов с тобой бы развелся. Я эту песню еще кое-как могу вытерпеть в исполнении Земфиры, но эта ваша Гагара Полинина, просто жуть! Это же Цой! Как можно его петь всякой попсятине?!