Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Наконец финансирование было получено, и Мюлиус-Эриксен начал собирать небольшую передовую группу, которая отправилась бы в Гренландию закупить провиант и ездовых собак. Закончив с этим, группа должна была вернуться в Данию, где её дожидались бы остальные участники экспедиции. Мюлиус-Эриксен счёл, что вперёд стоит отправить и Фройхена. Он вызвал молодого человека к себе в кабинет и спросил его, справится ли он с работой кочегара: сможет ли забрасывать уголь в раскалённую топку. Это была жаркая, неблагодарная работа, и не каждый человек выдержал бы её, не надорвав спину. Но Фройхен, с его мускулистыми руками и широкими плечами, наверняка выдержит! «Я никогда не был в машинном отделении, а с огнём умел обращаться только на кухне, – написал об этом разговоре Фройхен. – Но был уверен, что справлюсь!»

Фройхен отправился в Гренландию на борту «Ханса Эгеде», корабля со следами бесчисленных плаваний по арктическим водам на обшивке. Назван корабль был именем датско-норвежского лютеранского миссионера – высокого, худого человека с острым суровым скандинавским лицом. Ханс Эгеде посетил Гренландию в XVIII веке, когда европейцы почти ничего не знали об огромном острове. Фройхен часто будет обращаться к биографии Эгеде, когда начнёт писать романы: факты и образы из жизни миссионера обогатят его собственных героев.

Отправляясь в Гренландию, Ханс Эгеде почти ничего не знал о ней, как и большинство тогдашних европейцев. Предполагали, что Гренландия находится на вершине мира, южная же оконечность её высится над Атлантическим океаном причудливым изгибом, как локон волос надо лбом. Те крохи информации, которые были доступны, накапливались постепенно. В IV веке греческий путешественник Пифей заплыл на север от Франции и рассказывал, что видел в тумане очертания берегов: предполагается, что он увидел фьорд Скорсби. После VI века, по-видимому, в Гренландии иногда устраивали логово ирландские пираты. Примерно в IX веке новые группы северных европейцев подались на запад. Они плыли на кноррах – кораблях викингов с изогнутым деревянным носом, квадратными парусами и длинными вёслами по бокам. Их приключения увековечены в сагах об Эрике Рыжем и его сыне Лейфе Счастливом: они оба отплыли из Исландии в Гренландию в X веке. История этого переселения широко известна: разнообразные группы древних скандинавов расселились по Гренландии и дали острову такое привлекательное название – Зелёная Земля, – чтобы за ними последовали и другие. Но название оказалось обманчиво, и к XIII веку многие поселения викингов обезлюдели. В этом состоит одна из самых больших археологических загадок: умерли ли гренландские викинги с голоду? Уплыли ли обратно в Европу? Влились ли в коренное население? А может быть, умерли от болезни или погибли в борьбе за территорию? Долго ходили слухи, что одна колония викингов всё-таки уцелела – забытая колония, где люди были довольны своей изоляцией и не желали контактов с внешним миром. Так или иначе, подобной колонии не нашли. (Во времена Фройхена о ней тоже не было никаких сведений, Датская экспедиция была призвана исследовать этот вопрос.)

Эгеде был амбициозен. Он задался вопросом: не изголодались ли эти викинги по слову Божьему? Если, конечно, они ещё живут в Гренландии. В 1707 году Эгеде получил приход на далёких, вечно заснеженных Лофотенских островах у северных берегов Норвегии, за полярным кругом. Там до него впервые дошли слухи. Скудные источники, к котором Эгеде имел доступ, свидетельствовали, что гренландские скандинавы когда-то были католиками, но трудно было сказать, не изменили ли они веру после Реформации в Дании. Миссионер тут же загорелся идеей найти этих людей. В 1711 году он попросил позволения у датского короля Фредерика IV отправиться на поиски забытой колонии и основать там миссию. Сначала король отказал Эгеде, но через десять лет всё-таки позволил: Фредерик понял, что миссия укрепит колониальные претензии Дании на Гренландию, тем более если там найдутся заброшенные поселения. Эгеде назначили главой Бергенской Гренландской компании – организации, похожей на Голландскую Ост-Индскую. Миссионер получил право управлять, содержать армию, собирать налоги и вершить правосудие на новых землях. В 1721 году Ханс Эгеде вместе с женой, четырьмя детьми и сорока колонистами вышел в море на корабле «Хаабет» – «Надежда».

Эгеде не было суждено найти потомков древних викингов. Вместо них он обнаружил инуитов – коренной народ, который жил в Гренландии без малого тысячу лет. Инуиты давно приспособились к суровому климату, охотились на моржей, тюленей, нарвалов и белых медведей. Язык их отражал холодный климат: он содержал много слов, описывающих снег. Например, aqilokoq – мягко падающий снег, piegnartoq – снег, по которому хорошо идут сани, matsaaruti – мокрый снег, которым можно обработать полозья саней, и pukka – снежные кристаллики, похожие на соль.

Эгеде неутомимо трудился, изучая язык, на котором говорили в его новой стране: на этом же языке он начал проповедовать. Реалии новой паствы нередко требовали от проповедника изрядной доли воображения. Например, так далеко на севере не существовало земледелия – а значит, инуиты не знали хлеба и, следовательно, не имели такого слова. Эгеде адаптировал для них «Отче наш» так: «Тюлень наш насущный даждь нам днесь». В ещё одном приступе миссионерского рвения Эгеде постановил, что слово toornaarsuk, означающее «дух», – это теперь слово ругательное, означающее «проклятие». Гренландцы его рвение не слишком оценили, поскольку ругательств в их языке не было, а недовольство они выражали неодобрительным молчанием.

Проведя в Арктике четырнадцать лет, Эгеде вернулся в Данию. И хотя в истории он остался прежде всего как миссионер – его даже прозвали «Апостол Гренландский», – многие считают его значимым исследователем. Когда составлялась карта Луны, в честь Эгеде назвали кратер. Его же имя носил корабль, на котором плыл в Гренландию Петер Фройхен: весь в поту, он целыми днями вкалывал в машинном отделении.

* * *

Работа в машинном отделении была тяжёлая, но интересная. Фройхен быстро освоился среди котлов, выпускавших облака пара через затейливые ряды клапанов. Остальные истопники и кочегары были здоровенные, откормленные детины с бычьими шеями, и даже самые пустяковые недоразумения решали кулаками: так проще. Фройхен прозвал своих товарищей «отбросы человечества»; впрочем, эти слова он использовал добродушно, чтобы не оскорбить, а просто поддеть по-приятельски. В свободное от драк время кочегары учили Фройхена, как поддерживать стабильное давление в котлах при «самом полном», чтобы не получить по шапке от старшего механика. Учили они его и тому, как крепко стоять на ногах во время болтанки. Работа была тяжёлая, грязная. Повсюду оседала копоть: пробиралась даже в пищу, окрашивая её в чёрный цвет; впрочем, кочегары заглатывали еду вместе с сажей не жалуясь.

Когда офицеры убедились, что Фройхен работник надёжный, они научили его смазывать машины. Через несколько дней он сидел в машинном отделении и понемногу капал масло на работающие поршни, как вдруг раздался оглушительный треск и весь корабль содрогнулся.

Офицер, неловко съехавший по трапу, объяснил, что корабль налетел на дрейфующую льдину. Таких много было в гренландской акватории: это был знак, что они близко к цели.

Фройхен выбрался на палубу, чтобы бросить первый взгляд на Гренландию. Корабль качался на волнах, омывавших берега Готхоба (сейчас этот город называется Нуук). Вдалеке Фройхен увидел горную цепь с острыми пиками, покрытыми снегом: величавую и бесконечную, как опера Вагнера. Сам берег тоже притягивал взгляд – он ощетинился острыми камнями, как пила зубьями. Гренландия понравилась Фройхену с первого взгляда: но далеко не каждый путешественник, узревший эти берега, мог бы разделить его восторг. Английский исследователь XVI века Джон Дэвис назвал Гренландию «землёй запустения», а американец Джордж Вашингтон Делонг сказал о ней так: «Никогда в жизни я не видывал такой тоскливой пустыни! Уповаю, что судьба никогда не забросит меня на эту землю, поистине забытую Господом». Впрочем, нередко скептики меняли своё мнение, привыкнув к Арктике, полюбив её странный свет, глухую безлюдность, суровую, но притягательную красоту. Обратившись в новую веру, эти люди нередко становились исследователями Арктики и «пагофилами» – существами, которые лучше всего чувствуют себя на льду. И вечно их манил холодный воздух, полный запаха минералов, поднимающийся над каменными грядами, рокот волн, разбивающихся о льдины, и радостный лай тюленей… Неспокойная душа странника здесь наслаждалась переменчивостью: вечно дрейфуют айсберги, вечно меняется ледяное море, вечно кочуют инуиты.

4
{"b":"891665","o":1}