Тележку смастерили мастера Ривертауна. Напрасно тревожился Тони: горожане не обращали на собаку из золота никакого внимания. Будто он был из простого камня и ничего ценного не представлял. С точки зрения ривертаунских жителей так оно и было. С известных времен золото потеряло для них всякий смысл.

Никем незамеченные, никого не встретив, путники достаточно долго шли по дороге. Колеи от телеги были свежие, и Волк сообщил, что скоро они нагонят гнома, потому что лошадь у него старая, неторопливая, да и сам Желудь, похоже, никуда не спешит. Гномы по своей природе вообще никуда никогда не спешат.

Внезапно дорогу им преградила старуха с вязанкой хвороста. Она вынырнула из-за поворота, скрытого кустами и сразу попросила Волка, потому что тот шел первым, еды.

Волк, дожевывавший свой (не будем говорить какой по счету) сэндвич и с детства презиравший попрошаек, быстро спрятал остатки хлеба с беконом в карман. С набитым едой ртом пробурчал:

— Прости, но у нас осталось всего шесть бутербродов!

И прошмыгнул мимо нее, стараясь не касаться ее лохмотьев.

Нищенка, с протянутой рукой, обратилась к Тони:

— Я бедная старая женщина. Господин, дайте мне немного хлеба.

— В этом месяце я уже пожертвовал одному приюту, так что извини, — сказал он и тоже оставил ее позади себя.

Вздохнув старушка жалобно взглянула выцветшими глазами на Вирджинию:

— А вы, юная леди?

У девушки в рюкзаке нашелся сэндвич, и она без сожаления протянула его нищенке.

— Вирджиния, ты такая жалостливая! — возмутился Тони, совесть которого по-прежнему тихо дрыхла в глубине души.

— Не жалостливая, а мягкосердечная, — галантно подправил его Волк, но Тони только махнул рукой. Какая разница, ведь бутерброд пропал и неизвестно, когда им выдаться возможность пообедать в следующий раз.

Нищенка не обращала на мужчин внимания. Она спрятала подарок на дне корзины и сказала Вирджинии:

— Поскольку вы были добры со мной, я преподам один урок. Возьмите эту палку!

Она вытащила из своей вязанки прутик и вложила его в руки девушки.

— Сломайте ее пополам, юная леди!

Вирджиния с легкостью переломила прутик. Тот был старый и сухой, поэтому никаких усилий ей не потребовалось.

Старуха протянула ей еще одну ветку:

— А теперь еще раз!

Со второй веткой тоже не возникло проблем. Как и с третьей, и с четвертой…

— Отлично! Ну а теперь сложите всех их вместе и попробуйте сломать, — улыбнулась старуха беззубым ртом.

Все попытки хотя бы надломить пучок прутьев ни к чему не привели. Да его не переломает и великан!

— Это и есть мой урок, — многозначительно сказала старуха, обвела Волка и Энтони выпрашивающим участия взглядом. Мол, аплодисментов не надо и уставилась на глупо улыбающуюся Вирджинию.

Тони этот урок не впечатлил. Можно сказать, он был даже разочарован. Вот еще! Какая-то лохматая тетка с хворостом будет их учить уму-разуму на лесной дороге! Конечно, он и стоил всего лишь одного бутерброда!

Старуха смерила его проницательным взглядом и словно прочитав его мысли промолвила:

— Учителя появляются тогда, когда ученики готовы их слушать…

И дав всем понять, что и с уроками, и с разговорами покончено, она поправила свою ношу и направилась дальше. Не успела она сделать и три шага, как Вирджиния ее остановила. Причем, сделала это вежливо и с подобающим уважением:

— Простите, но вы не видели здесь гнома, проезжавшего на телеге?

— Да, сегодня утром он ехал по этой дороге, — к огромному удивлению Тони и Волка ответила она. — Но вам лучше сойти с нее и идти через лес.

Последний совет старуха дала почти шепотом, как будто в этом была тайна или глубочайшее предостережение.

— Постой! — окликнул ее Волк, который как вы помните, обладает более развитыми нежели люди органами чувств. — Но эта дорога единственная в лесу!

— Послушайте моего совета. За вами кто-то идет… Они собираются вас убить…

Неизвестно, что произвело на троицу (неразумная собака из золота не в счет) большее впечатление. Заговорщические скрежетания и предсказания старой карги или приближающаяся опасность. Пока они переваривали тревожные слова, старушка, с чувством достойно сыгранной в сказке своей роли, исчезла.

Первым из оцепенения вышел Волк:

— Этим лесом управляет один человек. Охотник. Я слышал, что он на службе у Мачехи. Для него будет неожиданностью, если мы сойдем с дороги и пройдем через лес.

Вирджиния не очень хорошо разбиралась в звериных повадках и логике, поэтому было вполне естественно, что она задалась вопросом: почему? Почему надо свернуть? Может, им просто идти быстрее?

— Потому что только дурак сунется в непроходимую чащу, — тяжело дыша от накатившего на него волнения закончил Волк. Тони и Вирджиния молчали. Надо же! Еще один подходящий момент проявить себя героем!

Призвав всех волчьих богов снабдить его силой, храбростью и несгибаемой волей он сказал:

— Отныне вас поведу я. Вы идете за мной след в след…

Дальнейшее продвижение по лесу продолжалось в молчании и постоянном оглядывании назад в ожидании погони.

113.

Лес подчинялся Охотнику. Лес боялся Охотника и служил Охотнику. Говорят, что это дриада наградила молодого юношу с луком, когда тот впервые в жизни вышел на охоту. Какую такую услугу оказал тогда молодой человек владычице леса — об этом местные жители могли только догадываться, да шептаться на эту тему за кружкой эля в таверне. Разумеется, если за соседним столиком при их сплетнях нет самого Охотника. Потому что за неосторожное словцо, равно как и за браконьерство во владениях Охотника можно было поплатиться. Поговаривали, что охотничий лук заговорен крепким заклятием. Его стрелы умеют летать не только, как положено, по прямой, но и зигзагами, и по спирали… Но самым ужасным было то, что стрела всегда находила свою жертву. Как бы цель не скрывалась, не обманывала, петляя по лесу — смерть настигала жертву с точностью в сто процентов…

Мягкие сапоги из оленьей кожи неслышно и бесследно ступали по тропинке. Обнаружить чужаков в лесу, где знакома каждая травинка для него не составляло никакого труда. Не знающий усталости, он мог бесконечно долго выслеживать свою добычу. Каждое задание, которое в разное время он получал от своих хозяек, он стремился превратить в настоящее приключение. Когда сначала выслеживаешь, потом застигаешь жертву врасплох, запугиваешь ее, ненадолго отпускаешь и в конце решительно загоняешь в угол. Все, охота завершена.

Вот и это поручение от Мачехи он решил выполнить по своим правилам и с особой тщательностью. В причины, побуждавшие, хозяек выслеживать кого бы то ни было он не вникал. Раз так угодно госпоже, значит так надо. Хотя за годы его службы причины зачастую бывали одни и те же. Сбежавший любовник, либо просто вор, стащивший из замка безделицу. Либо и то и другое вместе…

В этот раз Охотник не спешил. Все равно жертвам было некуда деваться. Покуда они в лесу, он знает о них все. Где они остановились, на какую тропинку свернули и под каким деревом устроили привал. Ничто не ускользало от его натренированного годами глаза.

Дымок вьющийся над чуть тлеющими углями ночного костра, примятая трава, недоеденный бутерброд, — все было подмечено и зафиксировано в памяти следопыта красными флажками на карте маршрута. Чем дальше эти трое с тележкой продвигались вглубь леса, тем интереснее становилось Охотнику. Когда Охотник вышел на место, где беглецы встретили старушку с хворостом, он уже мог рассказывать о своих клиентах часами. Если бы, конечно, не был столь угрюмым.

Например, что девушка среднего роста, что она слегка прихрамывает на левую ногу, потому что ботинок ей натирает. Что она пружинит при ходьбе, как лань и обожает цветы, обрывая их на каждом пригорке.

Например, что мужчина, который ее сопровождает, вьется вокруг нее как шмель. Что он местный, потому что следы от его башмаков вполне обычны для многих, разве, что ступни он ставит не совсем как человек.