— Что ж, приступим к церемонии! — объявил Сатана.

Однако Дамиен, который тоже видел запись, сделанную книгой, хмуро разглядывал обнажённое тело Хела, покрытое алыми каплями, похожими на кровь.

Тело юного демона, спелёнатое магией, Сатана подвесил посреди тронного зала, и Хел висел неподвижно, словно сталактит, сдавленный страшной силой заклятия.

— Кто это? — спросил Дамиен с подозрением разглядывая юношу. — И кто такой Борн? Мне это имя кажется знакомым…

— Борн — это я! — раздался сильный глубокий голос.

Тронный зал содрогнулся, пытаясь не пустить незваного гостя, но тщетно.

Выгнулись стены. Сталактиты и сталагмиты клацнули, словно зубы, и возле книги адских договоров появился Ангелус Борн.

— Опять я тебя недооценил, — хихикнул Сатана. Его лицо было лицом маленькой девочки. — Как ты узнал о моих планах, изгой?

Борн усмехнулся и ответил одной из человеческих поговорок:

— Известное ветру — знает земля.

— Стихии! — хлопнул себя по лбу Сатана, и лицо его стало лицом умудрённого жизнью старца. — Я понял, ты узнал это от стихий!

Борну, который, разумеется, ничего не слыхал от стихий о планах Сатаны и совершенно не ожидал застать многоликого в тронном зале, больше всего хотелось спросить, что именно он «узнал». Но демон молчал.

Два года жизни рядом с Фабиусом научили его определённой сдержанности. Не то, чтобы он именно хитрил, но улыбался, словно ему и в самом деле было известно нечто ужасно важное. Люди называли это: делать хорошую мину при плохой игре.

Впрочем, кое-что Борн всё-таки успел разглядеть — Хела, подвешенного к потолку и скрученного заклятьями, и юношу очень похожего на Дамиена.

— Ну, тем интереснее! — провозгласил Сатана. — Начнём же!

Борн пожал плечами, делая вид, что равнодушен к замыслу многоликого. (Знать бы ещё, к какому?)

Пакрополюс заёрзал. Понимая торжественность момента, он просёк и то, что на трон сейчас должен был кто-то сесть.

Но кто?

Сатана-то гораздо выше по должности, чем какой-то правитель верхнего ада. С одной стороны. А с другой… Трон-то всё-таки принадлежит Пакрополюсу!

— Да садись уже, дурень! — осклабился Сатана. — Неужели ты возомнил, что можешь оскорбить меня, сунув себе под седалище железяку? — Он повернулся к Дамиену и торжественно провозгласил: — О, юноша! Я не дал тебе погибнуть в аду и создал для тебя бессмертное тело. Желаешь ли ты сегодня стать настоящим демоном или мечтаешь вернуться домой? Душа же у тебя пока человеческая? Может, ты хочешь опять жить в земной грязи и издохнуть там лет э-э… через… сорок? Ведь душа — это так прекрасно? Что тебе это бессмертие? Что величие и огонь ада?

Борн фыркнул — пафос просто-таки истекал из Сатаны и плюхался на плиты пола.

Однако Дамиен был ещё не в состоянии отличить розовый и сладкий бок истины от её же паршивого и облезлого.

Не понимал, что, утратив душу, он станет вечным рабом Сатаны и всего адского уклада. Должен будет жрать своих бывших сородичей и мечтать о том дне, когда адские твари снова прорвутся на землю и насытятся агонией смертных.

И нет больше иной радости и иного праздника. А тысячелетия в бездне — всего лишь тьма и бессмысленность.

— Мы же давно решили! — воскликнул Дамиен горячо. — Сегодня моё имя будет записано в великую книгу! Я стану демоном!

Сатана покосился на Борна, но тот никак не показывал своей заинтересованности. А ведь он терял душу, за которой явился.

— Понимаешь, Дамиен, — сказал Сатана проникновенно и даже жалобно. — Я не могу совершить обряд без согласия твоего настоящего отца. Тело твоё погибло, но у души всё-таки есть родитель. Земной человек по имени Фабиус. Может быть, ты его ещё не совсем позабыл…

— Я забыл! — нетерпеливо перебил Дамиен. — Он не отец мне! Он всегда мешал мне делать то, что хочу! Я хочу быть демоном, а не человеком! Я никогда не хотел быть человеком!

Сатана ухмыльнулся в лицо Борну и развёл руками.

— Извини, проклятый, но мальчик по земным меркам уже совсем взрослый. Думаю, пора бы ему самому решать…

— У него есть душа, — отрезал Борн. — Она принадлежит земле. И по праву этой принадлежности, его судьбу должен решать отец! И я, как его представитель.

— Но… — Сатана приготовил целую связку возражений, однако, место для спора о правах было выбрано неудачно.

Книга адских договоров заскрипела, разлепляя те страницы, что не открывались уже пару тысячелетий, и Сатана в раздражении материализовал лавовую реку, разделившую его и Борна.

Он знал, какой закон откроет сейчас проклятая книга!

— Я понимаю, что юноша пока ещё обладатель души! — прорычал он. — И я знаю, что душа имеет своих покровителей! Но ты не можешь забрать Дамиена против его воли!

— А книга утверждает, что могу! — рассмеялся Борн.

Он с наслаждением вдыхал запах огненной лавы. Ах, как он соскучился на земле по этому жару!

Глава 5. Кровь и выпот

Когда Борн спускался в верхний ад через портал в Йоре, кое-как запихав фурию Алекто обратно в камень, у него не было никакой надежды на успех задуманного предприятия.

Он знал только, что в адской книге есть запись о душе Дамиена, и можно выяснить — цела она или нет. Но как отыскать эту душу и вырвать её из лап Сатаны?

Сатана, однако, перемудрил сам себя. И вышло так, что книга адских договоров встала на сторону изгоя, Ангелуса Борна.

А что поделать? Адский закон суров, на то он и адский. Живая душа может быть по закону изъята из ада, если истец в состоянии попасть в тронный зал и предъявить на неё права.

В истории ада уже были редчайшие случаи, когда близкие спускались туда за душами рано ушедших. И им возвращали своё.

Взглянув на алые буквы закона на страницах книги, Сатана зашипел от злости. Лица его менялись с невообразимой скоростью, размывая очертания его недовольной физиономии.

И вдруг мелькание прекратилось.

— Я хочу предложить тебе сделку, Борн, — толстое лицо торговца расплылось в улыбке. — Мы спорим с тобой за эту душу, верно? А великая книга любит и одобряет сделки, как лучшее решение споров. Я хочу предложить тебе хорошую сделку, изгой. У меня есть целых два юных демона. Один из них — Дамиен, ведь если душа его желает, то рано или поздно он всё равно переродится в сущего. А второй — вот этот никчёмный кусок лавы, который явился сюда с земли, чтобы книга признала его. — Многоликий кивнул на висящего под потолком Хела. — Выбирай, кого ты возьмёшь!

Дамиен нахмурился и схватился за меч — он не желал, чтобы выбирали за него.

Освобождённый от заклятья Хел рухнул посреди зала. Он так обессилел, что не мог подняться на ноги. «Объятия» Сатаны были недобрыми: и алая кровь сущих всё сильнее сочилась из пор его тела.

— Выбирай! — повторил Сатана. — Оба они с земли. Но ты можешь забрать с собой только одного.

Борн смерил глазами обоих юных.

— А в чём моя выгода? — спросил он. — Я не хочу выбирать по твоей прихоти, не имея выигрыша ни в чём.

— Ты забыл, что проникновение в ад может стоить твоей никчемной жизни, — ухмыльнулся Сатана. — Но сделка есть сделка. Если ты сделаешь выбор, я не стану тебя преследовать.

На лице многоликого, а сейчас это было лицо древнего старичка, похожего на сморщенное яблоко, застыла такая гаденькая улыбка, что Борн, и без того ожидавший подвоха, понял, что подвох этот больше, чем он может себе представить.

Понятно, что ему нужно было выбрать Дамиена, но ЧТО получит тогда Сатана, оставив в аду никчёмного демонёнка?

Еле живого, к тому же. Ибо заклинание, называемое «объятьями Сатаны», крайне опасно для сущих. Тем более для таких юных и неумелых.

Неужели многоликий решил, что Борн стал на земле излишне чадолюбив и гуманен и решит спасти юношу, истекающего «кровью» просто потому, что развил в себе сострадание?

Но если нет, то… ЧТО он задумал?

— Ты не имеешь права меня выбирать! — воскликнул Дамиен, уставившись на Борна с нечеловеческой страстью.