Магистр вещал, Диана смотрела на него с неодобрением. А вот Хел прямо-таки глаз не отводил. И улыбка у него по губам блуждала странная и болезненная. Словно магистр открывал ему какую-то тайну.

А какая тут тайна? Ну, жили предки. Потом они раскололи луну и уронили её на Землю. И пробили дыру в ад.

Из дыры полезли голодные твари. Но предки тогда ещё были сильны и стали сражаться. И кровь полилась по улицам уцелевших от падения луны городов.

Постепенно тварей становилось всё больше, а людей всё меньше. И Сатана понял, что если все люди погибнут, то в ад перестанут поступать души, а это единственная пища для высших демонов.

Это черти могут нажраться блинов со сметаной, а демонам нужна особая пища, тонкая, иначе они потеряют силу, и тогда рухнет уже не только человеческий мир.

Сатана почесал свою плешивую голову и предложил людям договор о Магистериум морум. Тварям было запрещено шляться по земле, а люди обязались после смерти отдавать свои души в ад, чтобы кормить тамошнюю нечисть.

Вот так все и жили тринадцать веков. А потом пришёл Борн, прогнал Сатану и заключил новый договор. Со стихиями. И люди живут теперь в мире стихий, подчиняясь ветру, воде, огню и земле. А души теперь вольны провалиться в ад, или подняться к небу. Но что там — никто не знает.

Вот что тут, скажите, непонятного, чтобы блеять об этом второй час?

Диана вздохнула и подпёрла голову ещё и другой рукой. Для верности.

Магистр Курос был похож на давно некормленого козла. Просто руки чесались насовать ему в пасть капустки. Ну сколько можно так жалобно блеять за этой своей «кафедрой», а?

— Сейчас наш мир — мир свободных стихий, из прежнего в нём только числа, что не подчиняются нам так же, как и всегда. Но мы можем установить связь между стихиями и числом. Это не научит нас командовать стихиями, но даст нужный настрой и сосредоточение, ключ к собственной натуре, так же кратной некоторому числу. И потому я буду вести у вас науку чисел и её символы.

— Это он что, думает, что мы до десяти считать не умеем? — поинтересовался шёпотом Хьюго. Он сидел позади Дианы. — Один. Два — вот и все его символы.

— Символы чисел воплощены в рунах и картах, в движении звёзд и планет… — магистр Курус, разумеется, на вопрос не ответил.

Он был глух или не снисходил до шёпота школяров. Вещал, задрав носатую голову, как тетерев, поющий любовную песнь.

Эх, нету лука, чтобы подстрелить его…

Ну и зануда. Лучше бы сказал, что конкретно надо учить да валил себе, а они бы смотались на реку половить рыбки!

Йонка, местный парнишка, родом с южного края Вирны, показывал за завтраком, какого сома рыбаки поймали! В телегу еле залез!

— Мы начнём с единицы, кояя есть самость! — проблеял Курос, и Хел пихнул Диану в бок. — Достаньте руны!

Утром библиотекарь выдал студентам наборы дорогих магических рун, к сожалению, совершенно бесполезных для магии. Но мастерской тонкой работы.

А ещё выдал по колоде потрёпанных магических карт и гадальные палочки, самые простые, белые, из апельсинового дерева.

Диана, обрадованная, что можно уже заняться хоть чем-то, достала мешочек с рунами и развязала его. Мягкие буковые пластинки с выжженными на них рисунками высыпались на стол.

А вот Хелу руны достались чёрно-пепельные, из твердейшего обсидиана. Красивые и даже чуть-чуть опасные на вид.

— А чего у тебя такие? — удивилась Диана.

Она видела, что на соседних столах у парней и девчонок такие же деревяшки, как и у неё.

— Они у меня давно, — ответил Хел одними губами.

— Красотища! — оценила девушка и быстро сгребла свои руны в мешочек. — Махнёмся не глядя?

Светловолосый внимательно посмотрел на Диану и подвинул ей свои руны.

— Бери.

— А ты — мои! — горячо прошептала Диана. — А то так нечестно!

— Возьмите первую руну, — объявил магистр Курос.

Хел быстро пододвинул одну из рунок Диане. Рисунок на ней был похож на обломок оленьего рога.

— А почему эту? — не поняла она.

— Потому что это первая руна, — пояснил Хел. — Феху.

Остальные студенты тоже не поняли, какую руну нужно выбрать, и магистр взял со стола Дианы и Хела вторую феху, деревянную.

— Вот эту! — показал он и продолжил. — Что карты таро, что руны — суть способ понять пути нашей души. Мы используем их как подсказки. Приметы на дальней дороге. Когда вы идёте по лесу, вы ведь примечаете, где тропинка петляет или пересекает ручей? Где сломана ветка? Вот так и руны — подсказки, чтобы пройти по нужной тропе.

Диана погладила обсидиановую рунку.

— Так вот она какая, умная.

— Первая руна носит имя Феху, — вещал Курос. — Она означает то, что можно отнять у человека, кроме его души и жизни.

— А что можно у него отнять?! — громко спросил Хьюго с недоумением. — Больше и нет ничего!

— Встань, юноша, — ухмыльнулся магистр. — И мы посмотрим, что можно отнять у тебя.

— Штаны! — подсказал кто-то и захихикал.

— И меч!

Хьюго побагровел и положил ладонь на рукоять короткого меча.

На занятие многие пришли с оружием. У парня, вышедшего из детского возраста, кинжал или меч — вроде второй руки.

— Верно, — сказал магистр, гаденько ухмыляясь. — Штаны, рубаху и меч. Руна феху отнимает имущество и обнажает самость.

— А что это — самость? — сердито буркнул Хьюго и сел, не дожидаясь разрешения.

— Твой гонор и красные щёки, — хихикнул магистр. — Если иного раздеть и бросить в холодную яму — у него не останется ничего. Голод, холод и унижения сломают его, превратят в раба. А вот у другого — гордость останется. Это и есть самость. Умение ухватиться за самоё себя. Выдержать испытания. Как вы полагаете, самость — хорошее качество?

— Да! Да! — закричали со всех сторон.

Только Хел молчал и улыбался так скептически, что Диана заметила и промолчать не смогла.

— Ты думаешь, это плохо? — спросила она шёпотом.

— В мире нет ничего хорошего и плохого по отдельности, — усмехнулся Хел. — Самость может и толкнуть в яму, и вытащить из неё.

Магистр, который оказывается, совсем не был глухим, если хотел этого, услышал его слова и кивнул.

— Любая руна, запомните это — двойственна в своей сути. Самость — это и самопожертвование, когда воин отдаёт жизнь за други своя. Но она же и жадность, что заставляет купцов закапывать в голод зерно, чтобы продавать подороже. Теперь откройте колоду карт и снимите верхнюю карту.

Диана радостно потянулась к выданной перед уроком колоде. Картинки в таких бывают красивые, она уже давно косилась на запечатанную коробочку. Наконец-то можно открыть!

— Найдите первую карту, туза мечей, — велел магистр Курос. — И рассмотрите её как следует. Она даёт всего одно очко в игре. Но она же — бьёт любую другую карту. А значит, и здесь единица также обозначает самость. Запомните — туз зарождает масть. Мастей четыре по числу стихий нашего мира.

Студенты шуршали картами, совершенно не слушая магистра. Какой туз, если тут и Император, и Колесница, и Повешенный?!

Картинки были нарисованы с потрясающей живостью, хоть и немного истёрлись, и Диана уставилась на них, как заворожённая. Нарисованные сюжеты сами оживали в её голове.

Магистр Курос всё понял.

— Уберите карты и руны, вам пока рано заниматься с ними, — приказал он. — Вам просто надлежит запомнить, что счёт в них начинается с единицы.

— Кроме шута, — подсказал Хел.

— Верно, — кивнул магистр Курос. — Шут — являет нам принцип отсутствия единицы, ее самости. Он ноль, но об этом вам знать пока рано. Достаньте гадательные палочки и разложите перед собой.

Диана с тяжёлым вздохом упаковала колоду в деревянную коробочку и достала палочки.

— Вот зануда, — ругалась она чуть слышно. — Не мог дать как следует рассмотреть!

— Возьмите все палочки в руки, — скомандовал магистр. — Я буду говорить, а вы — откладывать по одной. Запоминайте. Один — самость, ценность вашего характера, умения добиваться своего. Кладите рядом вторую палочку — и вы увидите, что стали в два раза сильнее. Два — это сила, энергия. Это двое идущие вместе, а вместе идти веселей. Три — сложите треугольник и ваш союз двоих — под угрозой. Тройка символизирует личные интересы. Четыре — сложите квадрат — устойчивая фигура, земля и жизнь. А сейчас назовите мне противоположные начала в каждом из указанных чисел. Если четыре — жизнь, то что противоположно ей?