– Ты Оля? – в столовую заглянул здоровенный детина в форме охранника.

– Ну я…

– Идём, – ждёт пока я начну движение и идёт за мной следом. – В эту комнату никто кроме хозяина не заходит, только одна девушка для уборки, теперь, видимо, это будешь ты.

Сначала я зашла в кладовую за инвентарём для уборки, потом двинулись на второй этаж. В полной уверенности, что сейчас я буду убирать спальню Тамира, я смело шла по известному мне направлению. Каково же было моё удивление, когда охранник остановился совсем у другой двери, в комнату, в которую я ни за что не хотела бы заходить. Нет, нет…только не туда…не хочу вспоминать…за этой дверью когда-то жило счастье…и как оказалось в последствии, это счастье было обманчивым…раз его было так легко предать…

– Убирайся не торопись, я тебя здесь ждать буду, – открывает дверь ключом, который достал из кармана и демонстративно усаживается в огромное кресло. – Вещи местами не менять, это приказ хозяина.

– Хорошо, – тихо открываю двери и, разворачиваясь, захожу туда спиной, таща ведро, тряпки и пылесос, войдя, не могу заставить себя открыть глаза и увидеть, что здесь есть.

Как же он жесток, заставить меня пройти через это…ведь я стояла посреди детской комнаты, которую мы обставляли с такой любовью. Бросаю швабру и пылесос и начинаю медленно обходить помещение, любуясь его убранством и буйством красок. Вот стоит мишка-панда, которую мы привезли из медового месяца, который проводили в Тайланде…а вот костюмчики, которые мы покупали в детском мире и всё спорили кто будет, мальчик или девочка, поэтому и купили каждого вида в двух цветах: голубой и розовый…прости нас Руслан…не смогли твои родители сберечь свою любовь…и лишили тебя всего этого…

На пеленальном столике увидела наш первый фотоальбом, я так всё время жалела, что не могла его забрать. На первом развороте две фотографии…я и Тамир…влюблённые, счастливые…как же давно это было…как будто и не было этого вовсе…

Слёзы бежали по щекам, а я даже и не пыталась их утирать…пусть бегут…и оплакивают убитую любовь…

Немного придя в себя, всё-таки принимаюсь за уборку, бережно перекладывая детские вещи с места на место. Закончив убирать комнату, вытаскиваю из альбома наше совместное фото…у меня ничего не осталось на память от тех счастливых лет…нет, как это ничего…на большую светлую память мне остался мой сын! Моя душа, моё сердце, моя отрада…частичка моего любимого…с которым нам никогда больше не суждено быть вместе…

Без сил физических и моральных, просто раздавленная, выхожу из комнаты.

– Что-то ты долго, – парень поднимается с кресла и забирает из моих рук пылесос и ведро с водой. – Вероника велела тебе срочно прийти в столовую.

Алё…а работникам вообще дают передохнуть или мы должны, как рабы пахать от зари до зари. По пути к столовой захожу в уборную немного освежиться и просто выдохнуть негатив, который просто распирал лёгкие. Первый день работы, а мне уже хотелось прибить экономку и огреть чем-нибудь тяжёлым её хозяина.

– Ну, где ты так долго пропадаешь? У хозяина гость и он распорядился, чтобы ты обслуживала ужин, – сразу напустилась на меня Вероника, едва я только появилась на горизонте. – На, надень свежий фартучек и белый ободок, живее!

Тамир уже дома? Он же никогда так рано не приходит с работы…переодевшись, иду в сторону столовой.

– Подожди, ты хоть когда-нибудь обслуживала гостей?

– Нет…

– Э-эх…что мне с тобой делать…в общем смотри, чтобы бокалы не пустовали, предлагай горячее, когда повар принесёт…ну сообразишь там по ситуации, смотри не опозорься…– у меня создалось такое впечатление, как будто там с Тамиром президент страны ужинает.

Расправляю плечи и с гордо-поднятой головой, с походкой от бедра, просто вплываю в столовую и чуть не спотыкаюсь на ровном месте…рядом с моим бывшим сидит самая красивая девушка, которую я вообще видела. Сидят, воркуют, как голубки, её рука на его колене и плавно крадётся вверх по бедру, он заглядывает ей в глаза, как будто видит там ответы на все интересующие вопросы…мне стало дурно…одно дело, когда тебе рассказывают о измене мужа, и совсем другое, когда ты видишь это всё своими собственными глазами…

Спокойно, Оля, держи себя в руках…он уже тебе не принадлежит и может встречаться с кем хочет, тебе всё равно…все равно?!

– О, вот и служанка пришла, которую ты звал ещё полчаса назад, – с ехидством сказала красавица, от чего лицо её моментально стало меняться и принимать злое выражение…, да красавица оказывается-то с сюрпризом …ну-ну… – Распорядись, чтобы подала мне горячее.

– Сейчас, дорогая, – наклоняется и целует её в губы, не спуская при этом с меня пристального взгляда. – Ольга, подай нам форель запечённую, да пошевеливайся, а то уволю!

Ах ты ж поганец, хочешь унизить меня? Смотри, как бы чего не вышло…

Весь вечер эти двое зажравшихся мажоров гоняли меня туда-сюда…то салфетки замени, то горячее остыло…подогрей, то салаты не солёные…, последней каплей моего терпения стало требование этой крашенной курицы принести ей срочно свежевыжатый сок грейпфрута с кусочками ананаса…все…трапезу пора заканчивать!

– Хорошо, сейчас скажу повару, – а сама думаю, если ты что-нибудь в себя ещё запихаешь, то точно лопнешь.

Прохожу мимо девушки и, видя, что она берёт бокал с вином и тянет его ко рту, технично пихаю ее под локоть и всё содержимое выливается ей на белую блузку, которая моментально окрашивается в рубиновый цвет…на тебе! Может наешься уже…

Я специально попросил прислать Ольгу обслуживать наш ужин. Хотел посмотреть на её реакцию, ну и показать ей её место тоже хотел…чтобы поняла, как она опустилась в этом доме. Понятно было, что ей неприятно нам прислуживать, это было видно по выражению её лица. Малика тоже, как будто почувствовав что-то, постоянно пыталась задеть девушку и отдавала порой такие приказы, что мне самому было неприятно. Я раньше не замечал за ней такой злобы, направленной на другого человека, она всегда была милой и весёлой. Я не вмешивался, мне даже доставляло удовольствие видеть свою бывшую униженной.

Только не тут-то было…когда Малика в очередной раз попросила луну с неба у Ольги, та пролила на девушку бокал с вином. Что тут началось…Малика и кричала, и топала ногами, и требовала немедленно уволить мерзавку. Прибежала Вероника и увела её замыть пятно, а я схватил свою бывшую жену и тряхнул так, что у неё зубы клацнули.

– Ты что творишь? Совсем с ума сошла? – та смотрела на меня невинными глазами.

– Я не специально, простите, хозяин, – вот это её ,, хозяин,, и послужило триггером к моим дальнейшим действиям.

– Ёрничаешь, да? – отталкиваю её от себя, потому что не хочу даже прикасаться к этой Иуде. – Иди приготовь нам спальню, Малика сегодня останется здесь.

Это решение пришло спонтанно, боль в глазах девушки бальзамом пролилась на моё эго…неприятно да? Ничего, переживёшь!

– Слушаюсь и повинуюсь…хозяин, – вот стерва…всё равно последнее слово за нею должно быть. – А ты…вы самолёт отправили за моим сыном?

– Утром должны быть здесь…но теперь я что-то сомневаюсь в правильности своего решения, – Ольга сменилась с лица и с волнением глядела мне в глаза. – По-моему надо всё отменить, потому что ты добра, оказывается, не понимаешь…грубишь мне, плохо обращаешься с моими гостями…зачем мне такой работник. Надо гнать тебя в три шеи и разбирайся со своими проблемами сама.

– Нет-нет, – схватила меня за руку, – пожалуйста, я больше так не буду…не отменяй ничего…прошу…

– Перед Маликой надо извиниться, – девушка опустила голову и кивнула в знак согласия. – И чтобы такого больше не повторялось. Малика моя любимая женщина и в этом доме все должны ей подчиняться. Понятно?

– Да…

– Свободна.

Идёт к дверям, а я оглядываю её сзади. Униформа должна была унизить Ольгу, показать ей, что она никто здесь и вообще никто…но глядя на её ладную фигурку в короткой прямой юбке, ладно облегающей попку, на завязки от белого кружевного фартука в голове начинают созревать такие картинки, что мысли про Малику, облитую вином, вообще выветрились из сознания, хотелось подхватить её на руки, перекинуть через плечо и показать кто в доме хозяин.