Вернулись Михаил и Вероника.

– Миш, там у тебя в машине рецепт лежит, вчера в больничке дали, – даю задание водителю. – Привезёшь всё и отнеси сразу во второй домик, скажи пусть принимает.

– Хорошо, Тамир Юсуфович, я тогда поехал.

– Вероника, эта девушка будет теперь выполнять работу уборщицы или как вы там их называете, – начинаю приводить в действие свой план маленькой мести, хотя конечно мало чести мне, что собрался ей мстить, когда она в таком плачевном состоянии. – Девушке пока ничего не говори, я утром сам скажу, а ты потом предоставь ей форму и инвентарь. Платить ей не нужно, она будет работать за проживание и питание, но смотри, чтобы ни в чём не нуждалась. Проследи, чтобы всегда была при деле, чтобы не бездельничала.

– Но хозяин, нам нужен человек с опытом работы, а она, наверное, ничего и не умеет делать, – Вероника, как всегда, себе не изменяет, пять копеек своих вставит. – Давайте не будем создавать себе проблем.

– Давайте вы не будете создавать себе проблем, не умеет – научите! – не люблю, когда мне говорят, что мне нужно делать. – И что у вас за привычка постоянно мне перечить?

– Хорошо, извините…я могу идти?

– Идите, и проследите, чтобы Ольга хорошо питалась, болеет она немного.

Ну вот…механизм запущен, назад пути нет. Не захотела быть в этом доме женой и хозяйкой? Будешь служанкой! Не захотела жить в роскоши, будешь жить в комнате прислуги! Вот так-то!

– Степан, – это я уже звоню начальнику своей охраны. – Новенькую служанку за пределы усадьбы без моего разрешения не выпускать, о попытках самовольно выйти за ворота, срочно докладывать мне.

– Хорошо, шеф. Что-нибудь ещё?

– Пока всё! – клетка захлопнулась!

Что-то я даже устал…давно такого треша в моей жизни не было, а тут эта мадонна опять появилась и всё пошло вверх тормашками. Куда же ты, красавица, свою задницу засунула? Завтра узнаю…или сама расскажет, или Пётр до правды докопается… Поднимаюсь на второй этаж, хочется просто спать. И тут, идя в сторону своей спальни, взгляд натыкается на следующую дверь. Я уже около двух лет не заходил в эту комнату…, и никто не заходил, кроме девушки, которая убирала здесь раз в месяц, набираю код, захожу…и попадаю в то счастливое время, когда у меня ещё была жена…эту детскую мы отделывали с такой любовью, с таким трепетом…не знали кого хотим больше, поэтому брали и голубое, и розовое…

Возле манежа на пеленальном столике, нахожу семейные альбомы, прямо с первой страницы мне улыбается Ольга…красивая…счастливая…и ещё моя…Куда всё это делось? Почему так случилось? Может я не удовлетворял её?! Да не может такого быть!!! То, что было у нас в постели было таким фееричным, что я даже по прошествии трёх лет ни с кем больше такого не испытывал, хотя женщин перепробовал много, да и Малика старалась из кожи вон лезла…какая же тварь эта моя жёнушка…подлая тварь…хочется прямо сейчас пойти и сломать её красивую шейку…завтра пусть вынесут и сожгут всё с этой комнаты! Чтобы даже духу её здесь не осталось…да…это и будет её первым заданием…пусть подчищает за собой.

Водитель занёс мою сумку в маленький домик, поставил у двери, развернулся и ушёл. А вот Вероника, насколько я поняла она была тут главной экономкой, оглядела меня придирчиво с ног до головы, ехидно скривила губы и зло прошипела.

– Понаедут тут всякие…здесь две комнаты, одну занимает Татьяна помощница по дому, вторая твоя. Пока отдыхай, завтра шеф скажет, что с тобой делать, – почти уже развернулась на выход. – Кухня в следующем за домиком здании, иди поешь.

– Хорошо, – больше ничего говорить не стала, закрыла за этой мегерой дверь и прислонилась к ней всем телом, запрокинув голову наверх…слёзы медленно побежали из глаз и с губ сорвалась молитва. – Господи, спасибо тебе, боженька…спасибо, что не бросил нас с малышом на произвол судьбы и послал Тамира…он поможет…он хороший…

Три года я не была в этом доме…три долгих, одиноких года…Сейчас сил нет даже рассмотреть всё вокруг, завтра…посмотрю завтра, а сейчас просто спать…очень хотелось есть, но сил добраться до кухни нет совсем, сказывался стресс и плохое питание последние две недели.

…Как там мой маленький мышонок? Как он там без мамочки…потерпи, золотой, скоро всё у тебя всё будет хорошо, папка нам поможет…утром и поможет…

– Алло, Маш, привет родная, – набираю номер младшей сестрёнки. – Ну как вы там?

– Оля, ну наконец-то! Ну ты что потерялась? – родная моя, любимая Машенька, что бы я без неё делала…– У нас всё нормально, насколько это возможно в нашей ситуации. Русик себя хорошо ведёт, не плачет, кушает…но маму спрашивает и глазами ищет.

– Я так по нему соскучилась! Всё бы отдала сейчас лишь бы оказаться с вами, прижать к себе его мягкое тельце и понюхать его за ушком…солнце моё сладкое! – на глазах снова слёзы, голос охрип. – Подрос, наверное, без меня…

– Так, Оля, не раскисай, нам сейчас не до этого. Ты нашла Тамира? Уговорила его? Не томи рассказывай, врач уже сегодня спрашивала, сможем ли мы оплатить дальнейшее лечение или Русланчика выпишут, а нам нельзя этого допустить, ты же знаешь, как ему больно, да и мази осталось дня на два. – Маша тараторила, как пулемёт, узнаю свою любимую козочку, мудра не по годам, это я чуть что в слёзы, а она у нас всегда с холодной головой.

– Нашла, Маш, я Тамира, но он выгнал меня…– не успела продолжить дальше, как сестренка разразилась гневными речами.

– Как это выгнал? Я же говорила, что мне надо было к нему ехать, меня бы он точно не выгнал, я бы ему показала, где раки зимуют, это ты у нас нежная сразу сдаёшься…

– Я сейчас в нашем доме…в его доме…утром будет разговор, сказал поможет…

– Ну и хорошо, ну и ладненько. Ты только построже будь, сын же это его всё-таки, пусть на лечение денег даст, если алименты не платит.

– Маш…это…он не знает ничего о Русике…я ему не сказала…времени не было…да и не нужны мы ему совсем…он подумает, что сын у меня от другого…– дома я не говорила о том, как некрасиво Тамир поступил со мной, как выгнал из дома, как кричал, как унижал…не смогла я об этом рассказать своим близким людям…мне было стыдно…сказала не сошлись характерами и всё. – Ты тоже при встрече ничего не говори, пожалуйста…я боюсь, что он его у меня просто заберёт…он очень изменился…злой, жёсткий, не тот, что был раньше…

Слышу сзади открывается дверь…

– Ну всё, не могу больше говорить, поцелуй его за меня, целую…

– Ольга Николаевна?! – на пороге стояла Таня, девушка, которая помогала мне по хозяйству, когда я здесь жила: убирала, готовила. – Вы вернулись?

– Танюш, привет…ты так здесь и работаешь? – я рада была её видеть, с нею мы очень хорошо ладили. – И зови меня Оля, я уже давно не Ольга Николаевна.

– Нет, ну что вы, Ольга Николаевна, так нельзя, – девушка прошла в комнату и начала снимать фартук. – А мне Вероника сказала, что со мной будет жить девушка, и чтобы я показала ей здесь всё…она что не знает, что вы здесь, итак, всё знаете?

– Ну видимо не знает, и не надо ей говорить, какую комнату мне занять? Мне сегодня надо отлежаться, что-то я себя плохо чувствую.

– Вот эта свободна, – девушка подхватила мою сумку и пошла к дальней двери. – Там бельё в шкафу, душевая работает, и, кстати, на ужин звали.

– Спасибо, нет я ужинать не пойду, сил нет, – прошла в комнату и прилегла на кровать, меня трясло, как в лихорадке.

– Хорошо, – Таня закрывает дверь в комнату, и тишина накрывает меня…как хорошо оказывается, когда есть крыша над головой. Мы живём и не ценим того, что имеем: дом, семья, друзья, родители…воспринимаем всё, как само собой разумеющееся, а вот когда попадаешь в такую ситуацию, как я с этим хостелом, когда лежишь на чужой простыне, окружённая такими же бездомными, как и ты, когда нет денег даже на пирожок с картошкой…вот тогда начинаешь осознавать, что радоваться надо тому, что у тебя есть и благодарить бога за это…за то, что в семье все здоровы, за то, что родители живы, да даже за то, что ты дышишь и просто просыпаешься каждое утро. С этими глубокими мыслями забываюсь глубоким сном без сновидений…