– Какого черта ты здесь? Новая ложь? Новая роль? Бедолагу Меркулова ты тоже надурила? А? Теперь кем представилась? Секретарь? Юрист? Такая ты многогранная личность. Хочешь – медсестра, хочешь – невеста миллионера, хочешь – убийца со стажем.
– Я не знала, что мы поедем сюда! Не знала, что у него могут быть дела с твоей семьей!
– Ух, ты! Совпадение? Надо же, как бывает. В миллионом городе ты устраиваешься на работу к человеку, который планирует стать моим партнером. И кем устраиваешься? Вот вопрос.
Макс не заметил, как в порыве злости оказался еще ближе. Между ними уже почти не оставалось расстояния.
– Не твое собачье дело!
– Ого, как ты заговорила. А если я сейчас расскажу Меркулову, кто ты такая на самом деле? Оооо…. Подожди… Понял. Ты потеряла одного миллионера, который сходил по тебе с ума, и которого ты, вот ведь жалось, сама превратила почти в инвалида, поэтому решила найти замену. Подумаешь, что в отцы тебе годиться. Мелочи. Зато его смерть точно не вызовет подозрений. Можно сослаться на инфаркт или инсульт.
Ольга дернулась, пытаясь проскользнуть мимо, чтоб выйти из замкнутого пространства, где им явно было мало места, однако Макс шагнул в сторону, перегораживая ей дорогу.
– Что такое? Ты не хочешь со мной говорить?
– Послушай, я спишу сейчас твое поведение на злость и ненависть. Да, я виновата перед тобой, Никитой, всей семьей. Но если ты не прекратишь, эта беседа закончится плохо.
– Плохо? – Макс закинул голову и рассмеялся, – Плохо уже не будет. Знаешь, почему? Ты итак превратила все в дерьмо. Ну, я слушаю. Почему ты здесь?
– Не обязана перед тобой отчитываться. Так что, иди к черту.
– Повторяешься, малышка. Я это от тебя уже слышал.
Неожиданно Макс понял, что почти вдавливает ее своим телом в стену, настолько близко он подошёл. При этом девчонка не пытается больше выскочить, а смотрит на его…губы? Да, она смотрит на его губы. При этом взгляд у нее немного «поплыл», словно она…да, нет…не может быть. Она хочет поцеловать его? Или, чтоб он поцеловал ее? Но она убийца. Она покалечила Ника.
В этот момент Ольга еле слышно вздохнула, отчего ее грудь поднялась, а потом опустилась в вырезе блузки, губы слегка приоткрылись и она облизнула их языком.
– Твою. Мать.
Макс понял, что сказал это вслух, но, честно говоря, ему вдруг стало наплевать на все, кроме вот этой девочки, которую он с одной стороны всей душой ненавидел, а с другой – всей душой любил. Он наклонился еще ближе, наблюдая, как Ольга тоже подалась навстречу. А потом, не выдержав соблазна, впился в эти треклятые губы, которые так возбуждающе его манили.
В ту же секунду девчонка вдруг резко оторвалась от Макса и со всей силы двинула ему коленом прямо промеж ног, а когда он, матернувшись, согнулся в три погибели, выскочила, наконец из подсобки. Уже за порогом она оглянулась, наблюдая, как жертва ее коварства пытается восстановить дыхание, держась за причинное место.
– Я просила по-хорошему, но ты меня не услышал. Извини.
Максу понадобилось еще минут пятнадцать, чтоб хотя бы более-менее идти, а не карячится, словно он только что слез с лошади, на которой объехал всю Европу, как минимум.
Когда он вернулся в конференц-зал, там, по-прежнему сидели Меркулов напару с тошнотворным Иваном и Катенька. А вот Ольги не было. Макс выдержал еще почти час деловых разговоров, а потом все же спросил Анатолия.
– Куда-то ваша девочка исчезла. Я, кстати, так и не понял, кто она.
– Оля? Не хотелось бы распространятся на эту тему, но Вам, пожалуй, скажу. Недавно у меня возникла проблема, так сказать, личного характера. Стали поступать непонятные угрозы. Ерунда, конечно, скорее всего, какой-то псих. Уверяю, на нашем сотрудничестве это не скажется. Вот Ольгу взял по рекомендации старого знакомого. Он был ее учителем, вроде так. Красивая, худенькая девочка. Никто не догадается никогда, что за функции она при мне выполняет.
– Так. И что за функции?
– Заботится о сохранности моего тела и о спокойствии души. Сначала, когда предложили именно Олю, я, честно говоря, очень сомневался. Ну, посмотрите на нее. Какой из девочки телохранитель? А потом, после демонстрации способностей этой малышки, понял, идеальный вариант. Тем более, я вдовец, многие, глядя на нас, начали вспоминать старую поговорку, седина в бороду, бес в ребро. Думают, старого ловеласа потянуло на молоденьких. Меня такая версия более чем устраивает, пока разберусь, что за идиот вздумал мне угрожать. Единственное, прошу Вас об этом не распространятся. Рассказал в знак доверия и подтверждения кристальной чистоты своих намерений.
Макс кивнул, обозначив тем самым свое молчание.
– Конечно, не переживайте. Просто было интересно. И давно она у Вас?
– Да вот, три дня как вместе. Поселил ее у себя. Так удобнее. Даже сын и дочь не знает правды. Для всех Оля – мое новое увлечение.
Макс откинулся на спинку кресла, наблюдая, как тошнотворный Иван вместе с Катенькой перебирают бумаги. Благо, никто не вспомнил о том, что он вроде как тоже должен был что-то принести из кабинета, а то выглядел бы дурак дураком. Секретарь, умница, отвлекла внимание додельного юриста.
Значит, на самом деле работает на Меркулова… Быстро. Только ушла и сразу же оказалась при деле. Не понятно одно. Что это, совпадение или все же девчонка продолжает мутить свои делишки? Нет, оставить все это на волю судьбы он не может. Достаточно. Нужно обязательно разобраться, чего бы это не стоило.
2
– Ешкин кот! Просто, ешкин кот! Гадство!
Ольга от злости несколько раз ударила по рулю автомобиля. Машина, конечно, ни при чем, но куда-то нужно же выплеснуть раздражение. Чертов Демон. Пять дней она живет, как во сне. Что-то делает, куда-то ходит. Первые несколько часов после того разговора в доме, когда Макс рассказал ее же историю от и до, вообще думала, сойдет с ума. Сидела под дождем на этой полуразвалившейся остановке и рыдала. Как дура! Пока не приехал Малюта и не забрал ее.
– Я говорил тебе, девочка, глупость затеяла. Но ты настырная. Уперлась рогом своим и все, не сдвинешь. Хотела отомстить, значит нужно было прийти и уничтожить тех, кого считаешь достойными смерти, без психологических экспериментов. Твоё желание оглядеться, ковырнуть поглубже все их слабые места, изначально сулило провал.
Мужчина помолчал, а потом с сочувствием спросил.
– Влюбилась что ли?
Ольга, не отвечая, смотрела в окно машины. Слез уже не было, но и слова пока что давались с трудом. В горле, хоть убейся, стоял ком.
Она уважала Малюту, даже, наверное, считала его почти семьей, другой-то не было. Когда этот суровый мужчина пришел к ним в интернат учителем физкультуры, она на полном серьезе выбирала между двумя вариантами, повеситься или отравиться. Домашнюю девочку гнобили все, кому не лень. С того момента, как Ольга попала в интернат, год жила в настоящем аду. Ей было восемь лет, но она искренне ненавидела каждый день своего существования.
Евгения Ивановича, который в первый же урок устроил особо ретивым показательные выступления, отчего из спортзала они выползали, в буквальном смысле слова, на карачках, старшие дети за глаза нарекли Малютой Скуратовым, по аналогии с деспотичным опричником.
Через несколько дней Ольга, не иначе как по воле судьбы, совершенно случайно встретила его ночью. В силу отсутствия ядов или нужного количества лекарств под рукой, вариант с отравлением отпал. Насчет повеситься, своим маленьким восьмилетним умишком девочка тоже понимала, мало вероятно осуществить, во-первых страшно, а во-вторых она смутно представляла, как это сделать. Поэтому родился третий вариант – утопиться. Неподалеку был старый пруд и Оля решила, вот он, единственный выход, тем более плавать не умела совсем, некому было научить. Мама занималась ее духовным развитием, отставив на задний план физическое, а отец… Если бы его не убил Соколовский, девушка предполагала, что став старше, наверное, сделала бы это сама.