«Еще встретимся, юнец…» — прозвучало в голове Александра.

Что означает эта встреча, Александр так и не смог определить, но она явно сулила новые неприятности. Да и впечатление сложилось такое, будто никто, кроме него, этого субъекта в больнице даже и не видел.

— Хорошо, — санитар понял, что попытки получить вменяемый ответ не увенчались успехом, и хмуро бросил. — Доктор сам пусть с тобой разбирается.

Он развернул Александра и пихнул обеими руками:

— Быстрее шагай!

Санитар довел его до нужного кабинета и постучался.

— Иннокентий Павлович, — открыл он дверь и обратился к врач. — Я привел пациента. Но тут это… У него откуда-то в руках оказался посторонний предмет, и откуда взял, не признается.

Доктор поправил очки, поднялся с кресла и вышел из-за стола к ним навстречу. Он взял в руки протянутую статуэтку и усмехнулся:

— Увесистая, — помахал он ею в воздухе, — хорошо, что он никому не засветил. Или все же успел? — посмотрел он на санитара.

— Да не… Я как увидел, что он держит в руках эту фиговину, так сразу его и повалил. А потом и Смирнов подскочил…

— Понятно, достаточно, — прервал его монолог врач.

— Ну я это…

— Да-да, иди.

Иннокентий Павлович повернулся к пациенту:

— Это ваше? — указал он на статуэтку Зверя.

— Да.

— Откуда это у вас?

— Не знаю.

Врач нахмурился, поставил статуэтку на стол, повернулся к Дарье и уточнил:

— Вы не передумали?

Дарья покачала головой:

— Нет. Все нормально. Но сначала побеседую с ним наедине, а уже потом скажу вам окончательное решение.

— Как знаете… Я буду рядом, за дверью, — произнес он с усмешкой. — И, знаете, сильно не злоупотребляйте моим гостеприимством, — добавил он через плечо и покинул кабинет.

— Уж постараюсь, — ответила в пустоту Дарья.

* * *

Александр посмотрел на девушку.

Косметикой Дарья не злоупотребляла. Длинные тонкие брови. Внешние уголки глаз утопли в сети расходящихся морщин. Высокая и ровная переносица, округлый кончик носа. Губы немного изогнуты капризной дугой. Лицо молодое, ухоженное и немного угловатое. По всей видимости, кто-то из предков со скандинавскими генами оставил в наследство особый подарок: скулы и челюсть довольно широкой формы.

— Александр, может, присядете? — Дарья отошла от окна, облокотилась на край стола и начала разговор.

Александр ничего не ответил и продолжил стоять.

— Хм… Понимаю вашу настороженность, — произнесла она. — Меня зовут — Дарья, я — сестра Елены. Позавчера она передала вашу просьбу. И я успела кое-что выяснить интересное. А сегодня, когда попыталась выйти на вас, она рассказала о вчерашних событиях.

— Очень приятно, — Александр нахмурился, — но чем могу вам помочь? Или вы мне? Как видите, я не совсем в уме… что ли, — произнес он и показал на больничную робу.

Дарья прокашлялась и заговорила:

— Я практически уверена, что вы — здоровы. Ну, по крайней мере, череда событий, произошедших с вами, не является следствием какого-то умственного расстройства. А в остальном ручаться не могу, — усмехнулась она.

Александр посмотрел на нее, затем — на статуэтку, перевел взгляд вниз, под ноги, и спросил:

— И что под этим подразумеваете?

— Понимаете, пару раз я делала репортаж и сталкивалась с м-м… некоторыми необычными явлениями, — она достала из сумки бумаги и протянула Александру, — и, знаете, когда я порылась в архивных данных Федеральной регистрационной службы и столкнулась с тем, что данных по дому с таким адресом практически нет, то даже особо и не удивилась. Вокруг нас, в действительности, происходит гораздо больше непонятного, чем нам порой каждому по одиночке кажется.

— То есть?

— По всем данным квартира в этом доме — одна, владельцем которой вы и являетесь. Ни других жильцов, ни других квартир. Ничего… В данных нет никакой информации. Скажите, откуда у вас появилась эта недвижимость?

— Со мной связалась девушка и продала квартиру близкого родственника. Я так понял, им срочно нужно было куда-то уехать.

— Занятно, — Дарья присела на край стола и задумалась, — знаете, в данных не нашлось упоминания о предыдущих собственниках вашей квартиры. Вы — первый и единственный владелец.

— Я не понимаю, — Александр поднял руку с бумагами и всмотрелся в ксерокопии документов.

— Да, мне тоже показалось это интересным, — Дарья улыбнулась, постучала кончиком каблука о боковину стола и продолжила. — Думаю, в итоге получилась бы занятная статья.

Александр отдал бумаги и произнес:

— Я все еще не врубаюсь, как все это поможет мне? Да и что вам надо?

Дарья замолчала и после небольшой паузы продолжила:

— Мне от прабабки по наследству досталась одна вещь. Что-то вроде тетради в кожаном переплете. Прабабка, скажем так, помогала людям и, похоже, обладала некими способностями, — девушка подняла руки и растопырила пальцы на манер жеста, который делают иллюзионисты во время выступления, в кульминационный момент. — И, когда в работе мне попадались не совсем обычные дела, всякий раз тетрадь выручала — все для всех завершалось благополучно.

— И вы верите во всё это потустороннее? Мне кажется, пора вам сюда, в соседнюю палату, — усмехнулся Александр.

— Я придерживаюсь фактов. Может быть, это всё и совпадение, но подумайте сами, — парировала Дарья. — Попробуйте найти логическое объяснение событиям в вашей жизни.

Александр нахмурился и отошел к окну.

«Да уж. Логическое объяснение… Выбор есть, да?»

Он повернулся к Дарье:

— Хорошо, допустим это так. И происходит что-то необычное. И как собираетесь помочь?

— В тетради э-м-м… я нашла информацию об особых домах, своеобразных мороках. Порылась по другим источникам, и обрисовалась интересная картина. Если кратко, то они — некие полиморфные энерго-информационные структуры, паразитирующие на людях. Такие дома могут оказывать временное воздействие на реальность в рамках жизненного круга жертвы.

— Выходит, всё, что произошло, случилось из-за моего переезда?

— Да, думаю, изменения обусловлены во многом именно его влиянием как на психику, так и на материальный мир. Причем большинство существенных изменений в реальности потом испарятся просто в воздухе, как будто их и не было.

— И зачем я ему сдался? Что нужно этому мороку?

— Ты — сосуд энергии. В конечном итоге он получает от жертвы жизненную силу, которой с лихвой хватает компенсировать те усилия, что он тратит на травлю.

— И почему я вдруг наткнулся на такую хрень? — раздраженно спросил Александр.

— Послушайте, откуда я знаю, — неожиданно вспылила Дарья, — я пытаюсь помочь. А вы! — она выдохнула с шумом воздух, перевела дух и продолжила. — Понимаю, это всё сложно. Но ваше нынешнее положение не совсем радужное, поэтому все-таки стоит успокоиться и слушать, — с нажимом сказала она, — думаете, вы — один такой? Еще во времена моей прабабки таких домов на деревне пару штук точно набиралось за год.

— За год?

— Да, за год. Александр, эта паразитная форма может завестись практически в любом жилом доме. Происходит накопление достаточного уровня пиковых энергий, и готово. А после морок заменяет собственной оболочкой и сам дом. Таких «жилищ» даже в нашем городе могут быть сотни-тысячи. И чем больше сил у паразита, тем большее количество жертв он поглощает. Я встречала информацию, что есть даже гостиницы подобной структуры.

— И как так получается, что об этом никто не знает? Бред.

— Хорошо, допустим вы прочитали бы в газете, что есть нечто подобное. Вы бы поверили в это?

Александр покачал головой. Дарья усмехнулась и произнесла:

— Вот! И так каждый не поверит, пока жизнь не начнет идти вразнос. К сожалению, тот период, когда человек может что-то понять достаточно мал. «Дома» обычно сразу пожирают новую жертву. Хотя есть и те, которые, как старательные фермеры, растят и подъедают ее немного, день-за-днем, до забоя. Но там и уловить внешнее вмешательство в жизнь и аномальные изменения гораздо сложнее. А после… а после человек исчезает, следы пребывания в этом доме стираются. И даже те, кто знал жертву, со временем начинают сомневаться — а был ли такой на самом деле человек.