Поэтому я собрал знать и лучших воинов, в присутствии которых приказал отрубить недоумкам головы. Сначала был короткий суд, где обвиняемых спросили, знали ли они о приказе не поджигать селение. Непонимающие тяжести своей вины с улыбками сообщили, что всё им известно, а настоящий воин имеет право вести себя, как хочет. Даже когда полетели первые головы, самые знатные из нарушителей, не могли поверить, что их казнят.

А вот далее началась вторая серия марлезонского балета. Часть сородичей казнённых устроила бунт, попытавшись сначала напасть на меня, а затем уйти из лагеря. Наивные чукотские, простите половецкие, парни. Всё было просчитано, и ловушка готова. Не может обычная конница что-то противопоставить панцирной кавалерии. Но ведь рыцарей поддержали легковооружённые воины. Рубка была скоротечной и кровавой. Она более напоминала расправу, если не учитывать, что первыми напали бунтовщики. Как итог — пять десятков зарубленных и ещё пятнадцать человек во главе с вожаками, присели на специально приготовленные колья. За этим мероприятием наблюдала большая часть войска.

Постепенно до каждого кумана, даже самого тупого, дошла простая истина. Алтан не собирает шутить и если ты дал клятву выступить под его началом, то обязан выполнять приказы. Отдельно я довёл новую политику партии до недовольных вождей. Заодно откровенно им заявил, что они сами мне без надобности. Только их роды пойдут за лидером, обещающим добычу и возможность их семьям пережить предстоящую зиму. Большая часть знати мои намёки поняли. Но парочка родственников ханов в тот же вечер умудрилась отравиться кумысом, а один поскользнулся и неосторожно напоролся на собственный кинжал. Этой же ночью были предотвращены две попытки к бегству. А около двадцати пяти представителей токсоба, сумевших уйти, методично преследовала выделенная сотня. Ушедших налегке бунтовщиков догнали хорошо оснащённые воины, ведшие по два или три заводных коня.

В итоге снова сбор войска, казнь и новая порция обработки. Повезло, что на следующий день мы взяли новый посёлок. Там располагался небольшой флот бродников и их союзников, готовившийся перевозить ценности и людей из захваченных нами городков. Разведка у крыс работала неплохо, и они знали готовящемся походе. Я с Бузларом и Саманом детально разобрал все моменты случившегося происшествия. В будущем надо пресечь подобные провалы. Ведь мы подготовили целую операцию, и смогли выявить часть вражеской агентуры. Но гладко было на бумаге.

— Обнаружено несколько богатых месторождений, — продолжил Пужоль после краткой паузы, — Есть все шансы уже летом начать испытания и найти подходящую руду. Тут ещё с углем не всё понятно. У себя мы привыкли топить печи дровами.

— Месяц, — отвечаю каталонцу.

— Что простите?

— У тебя есть ровно месяц, чтобы отправить нужных людей или выдвинуться самому и привезти руду с углем. Далее ты сразу приступаешь к строительству печей, для чего я выделю тебе мастеров, — также спокойно поясняю свой приказ, — А ещё через два месяца мне нужен результат. Никто не требует от тебя начать плавить металл за столь короткий срок. Но ты должен определиться с рудой и топливом. Через год у орды должен быть свой металл и это не обсуждается.

— Но я не смогу одновременно добывать руду и строить печи. И вообще…

— Тебе будут предоставлены люди, кони, телеги, суда и любые необходимые вещи. За последний месяц мы взяли более двух тысяч пленных. Поэтому можешь набрать из них любое количество работников. Пусть рубят породу, уголь, сплавляют дерево, коль потребуется именно такое топливо. Через неделю мы возьмём Адомах. Рядом с ним расположен целый посёлок кузнецов. Он поступает в твоё распоряжение, вместе с живущими там людьми,– по мере понимания масштаба запланированного предприятия Жорди впал в задумчивость, прикидывая объём предстоящих работ, — Ты можешь также использовать знания всех наших персов. И хочу дать один совет. Не пытайся сделать всё сам. Найди толковых помощников, раздели среди них обязанности, и требуй выполнения работ. А вот за результат я спрошу с тебя и не потерплю никаких отговорок. Если ко мне нет больше вопросов, то далее согласовывай всё с Бураном. Он предупреждён и прекрасно понимает необходимость собственного производства металла.

Угу. А ещё обозник устроил мне самый настоящий скандал, ведь я повесил на него организацию строительства мастерской по производству телег, бумаги и ещё несколько предприятий. Ну, нет у меня времени самому заниматься подобными вещами. Моё участие ограничивается поиском толковых исполнителей, передача скудных знаний по данному предмету, почерпнутых в XXI веке, и всё. Понятно, что я помогаю с внедрением грамотного управления, разделения труда и прочими мелочами, хорошо облегчающими производственный процесс. Только большая часть прогрессивных задач пущена на самотёк и зависят от удачи. А как ещё быть, если мне надо содержать и тренировать армию, буквально создавая её с нуля. Добавьте к этому подковёрную борьбу, ведь надо умасливать часть куманской верхушки, обещая её всяческие ништяки. Кое-кого, наоборот, пришлось запугать, обозначив перспективы потери влияния и в перспективе головы. И это только начало.

Глава 13

— Ничего страшного, Бернардо. Это ещё не холода, а только середина осени. Вот когда мы выдвинемся в сторону Руси, начнутся настоящие морозы. И чем дальше на север, тем они будут сильнее. Говорят, что в середине зимы там птицы замерзают в полёте, — в ответ на мои слова ломбардец испуганно поёжился.

Братва улыбалась подтруниваниям над итальянцем и его внешнему виду. Он был похож на нахохлившегося воробья, распустившего перья, увеличившись в объёме. Так как фортификатор надел вместо халата самую настоящую шубу, а войлочную шапку заменил малахаем. Его шея и лицо был обмотаны тёплым шарфом, из-под которого на мир взирали усталые глаза. Выглядело это действительно забавно. Кстати, шарф — это моё изобретение, моментально оценённое местными. Нет, разнообразные шали и тканевые платки здесь известны. А вот до добротной шерстяной вещи, пока не додумались. И ведь овец вроде хватает. Но специальные тонкорунные породы в половецких степях пока не выращивают. Поэтому рано рассчитывать на оренбургский пуховый платок. Смех смехом, но зимой в степи — весьма нужная вещь. В той же юрте не помешает обмотать поясницу.

Но мне удалось найти мастериц, умеющих вязать. Сложнее было с материалом, но при помощи тёти Элсин решили и данную проблему. В итоге, к зависти окружающих, когда похолодало, я вытащил из сумки девайс, которым обмотал шею. Правда, позже пришлось отдать запасной шарфик Бернардо. Фортификатор нужен мне живой и здоровый, поэтому на благое дело не жалко. Ещё я попросил сшить себе парку по типу одежды оленеводов. Портнихам пришлось помучаться, ведь мне в этой куртке ещё и воевать, но первый блин удался. По приезде меня будет ждать несколько комплектов, которые надо раздать соратникам. Они и так смотрят на меня косо. Шучу, но парни и даже Бурче откровенно завидуют. Чуть позже у меня в планах производство валенок. Оказывается, пока такой обуви нет и в помине. Вернее, есть обувка, похожая на пимы^[32]. А ещё здесь носят высокие носки, надеваемые под сапоги. Зимой даже в туркменских степях холодно, чего говорить о более северных широтах. Потому народ утепляется, как умеет.

Вот так, мешая войну с прогрессорством, я и живу. Только мне пока не до новых видов обуви или выплавки стали. Я и итальянца с собой потащил, потому что перед куманской армией может встать весьма сложная задача. Речь о генуэзской крепости, недавно выросшей на берегу Дона. Торгаши с Апеннин давно пытались укрепиться в Северном Причерноморье. Но до недавних пор у них была одна крупная колония в Солдае, платившая дань крымским половцам. Там обосновались венецианцы, пытавшиеся выдавить всех конкурентов. У них могло получиться, если бы не вездесущий Субэдэй, разрушивший город. А вот небольшая фактория в устье Дона никого не интересовала. Постепенно там вырос городок, а далее произошёл удивительный казус. Венецианцы объединились с генуэзцами и построили полноценную крепость.