Историки справедливо отвергают рассуждения о том, что раз наши летописи в основной массе сохранились в списках XV–XVI веков, то их рассказы о древних событиях сомнительны. Ученые начали сравнивать летописи между собой еще в XVII веке. И в XIX веке поняли, что «Повесть временных лет», ведущая рассказ с древности до начала XII века, не подвергалась в летописных сводах заметным изменениям. Летописи составлялись, редактировались, компилировались и переписывались много веков, но их начальное ядро в виде «Повести временных лет» сохранялось неизменным.
Создание этого великого памятника нашей истории и литературы вполне определенно датируется началом XII века. Историки надежно установили источники этого крупного летописного свода и спорят лишь о том, составил его монах Нестор или иной обитатель Киево-Печерского монастыря. Поскольку особых изменений в тексте «Повести временных лет» нет, это произведение обычно цитируют не по сводному тексту, а по одному из лучших списков. Такими списками являются рукописи Лаврентьевской летописи 1377 года и Ипатьевской летописи 1420‑х годов[2].
Рассказы «Повести временных лет» о создании Русского государства варягом Рюриком, призванным славянами и финно-уграми «из-за моря» княжить в Новгород в 862 году, его родичем Вещим Олегом и сыном Игорем, занявшими Киев и объединившими племена на водном пути «из варяг в греки», описаны в школьных учебниках как факты несомненные.
Конечно, ученые понимают, что имеют дело с легендами. Эти рассказы никак не подтверждены другими источниками, например, иностранными. Более того, они им противоречат. Имен первых русских князей иностранцы попросту не знали. Сведения «Повести временных лет» о набегах русов[3] на владения Византии подтверждаются греческими источниками лишь в одном случае: когда летописный рассказ о набеге двухсот русских кораблей в 866 году прямо заимствован из греческой Хроники Амартола, переведенной на славянский язык в XI веке и бытовавшей в Древней Руси. При этом византийцы не заметили даже особо ярко описанного в «Повести временных лет» победоносного похода Вещего Олега на Царьград в 907 году.
Несправедливость: грозные походы и пограничные набеги болгар византийские хронисты тех лет фиксируют, а наших русов, посуху ходящих вокруг их столицы на ладьях под парусами, не замечают! Вещий Олег лично прибивает на врата Царьграда свой щит, а греки ни имени его не знают, ни о самом существовании героя не подозревают. Император, согласно «Повести временных лет», платит Олегу огромную дань, а обычно скаредные греки, ворчливо описывая свои непростые отношения с разными варварскими «архонтами» (князьями), об этом убытке не скорбят – его просто не помнят! И даже о заключении ими в 911 году торгового договора с русами, текст которого приведен в «Повести временных лет» и радует нас до сих пор, не подозревают…
Легенда о первых Рюриковичах, лежащая в основе хрестоматийных представлений о победоносном рождении русской государственности, вполне могла бы такие «нестыковки» пережить. Мало ли о чем не пишут иностранцы! Может, греки не хотели упоминать о своем поражении (хотя обычно потери и пережитые страхи описывают). Или не желали умножать славу русских князей, в которых некоторую опасность все-таки видели. Легендарное начало истории каждого государства на то и легендарно, чтобы верить в него с гордостью, отринув сомнения.
И мы бы с вами поверили. Но, к великому сожалению, историки знают, что кроме «Повести временных лет» о тех же героях и событиях по-иному повествует другой русский источник – Начальная летопись, созданная примерно на полвека раньше «Повести временных лет». Начальная летопись писалась в 1073–1074 годах, вероятно, Никоном Великим, монахом, а затем игуменом (1078–1088) того самого Киево-Печерского монастыря, в котором позже трудился летописец Нестор или иной монах, составивший «Повесть временных лет».
Текст Начальной летописи наилучшим образом отразился в летописных сводах Великого Новгорода – в Новгородской Первой[4] и последующих летописях. Древнейший ее список датируется 1330‑ми годами и является самым старым из списков русских летописей (он на полвека старше Лаврентьевской летописи)[5]. Печаль состоит в том, что легенда о первых русских князьях, переданная Начальной летописью, постоянно противоречит легенде, рассказанной в «Повести временных лет». Например, победоносный поход Олега на Царырад (с хождением на ладьях посуху, прибиванием щита и взятием дани на команды русских кораблей) датирован в Начальной летописи не 907‑м, а 922 годом и описан без упоминания о князе Игоре. В обоих источниках подвиги совершает Вещий Олег, но в «Повести временных лет» число русских ладей умножено по сравнению с Начальной летописью со 100 до 2 тысяч, а воинов – с 4 тысяч до 80 тысяч. И таких противоречий в основе нашей легенды множество.
Разумеется, у историков, давно обнаруживших столь разные версии легенды о первых русских князьях, возникало желание списать противоречия на старинное противостояние столичного града Киева и исконно вольнолюбивого Господина Великого Новгорода. Действительно, в новгородском летописании Начальная летопись имеет различные местные добавления, подчеркивающие значение родного города с самых древних времен. Но из естественного желания спасти более стройную и красивую версию легенды, изложенную в «Повести временных лет», ничего не вышло. Потому что было доказано: составитель «Повести» переделывал и дополнял именно Начальную летопись, написанную именно в его монастыре… Более того, творец «Повести временных лет» намеренно удревнял и приукрашивал события истории первых князей Рюриковичей, попутно объясняя читателю, как и зачем он это делает.
В итоге мы имеем два рассказа о первых русских правителях, не соответствующие сведениям соседей и почти во всем противоречащие друг другу. Учитывая легендарность обоих рассказов, в популярной историографии принято излагать события ранней русской истории только в красивой и стройной версии «Повести временных лет». В ней и кораблей у русов больше, и воинство внушительнее, и подвиги первых Рюриковичей – самые ранние.
В Начальной летописи вообще нет даты призвания из-за моря Рюрика. Дату эту придумал путем умозаключений составитель «Повести временных лет». Вот и будем считать «рождением русской государственности» указанный в «Повести» 862 год. Правда, согласно тем же летописям, в Киеве во главе объединения славянских племен правили в то время князья Аскольд и Дир. Именно они, согласно «Повести», возглавили страшный, но в итоге (из-за бури) неудачный поход русов на Царьград в 866 году. Но ведь в летописях даты начала правления этих более «главных» (киевских, а не новгородских) князей нет – так что оставим в учебниках истории 862 год.
Это не слишком справедливо. Греческие и латинские источники сообщают нам о сокрушительном походе русов на Царырад еще в 860 году. То была действительно великая – и первая хорошо описанная в источниках – победа русского оружия. Чтобы атаковать крупнейший город того времени на 360 кораблях, осаждать его и безжалостно разграбить окрестности столицы сильнейшей империи, наших воинов кто-то должен был объединить. Ни морским разбойникам-варягам, ни отдельным славянским племенам мероприятие такого масштаба было не под силу. Сравните: в летописях в 866 году Аскольд и Дир ворвались в гавань Царьграда на двухстах кораблях. В 922 году Вещий Олег, коварно убивший Аскольда и Дира, а затем много лет объединявший славянские племена вокруг Киева, взял с греков дань, по Начальной летописи, на команды ста кораблей (на каждом по 40 мужей). То есть количество атакующих русских кораблей по мере прихода к власти Рюриковичей сокращается: вначале их было 360 (по иноземным источникам) или 200 (по греческой хронике и нашим летописям), а Рюриковичи в первый поход собрали лишь 100.
