Жители оккупированных территорий ворчали, но не сопротивлялись. Они слишком привыкли к мирной благополучной жизни и пока не были готовы отстаивать свою собственность с оружием в руках. Этим они отличались от нелюдей, живших в более засушливых восточных районах (возле Холмограда) и уж, тем более, от жителей суровой Горной страны. Но они уже познали жадность и жестокость людей, поэтому ждали лишь вождя, который возглавит сопротивление. И Комета готова была предоставить им такого вождя — то есть себя…

— …Дубовые Взгорья — это одно из самых древних наших поселений на Восточном материке… — тем временем рассказывал Балил.

«Нашими» поселениями он называл города прыгунков, представлявшие собой сложные многоуровневые норы, вырытые, как правило, под холмами. Комета еще никогда не бывала внутри таких городов, но по рассказам Хрумпина знала, что в одной такой норе может жить целое племя прыгунков из более чем сотни существ.

Развивая свою теорию о том, что все нелюди являлись потомками видоизменившихся людей, Комета решила, что прыгунки, пожалуй, появились на свет еще раньше, чем кентавры. Несмотря на то, что кентавры казались такими непохожими на своих двуногих предков, их тела от пояса и выше почти не изменились. Стоявшего за кустом или за забором кентавра легко было принять за человека. Прыгунки же отстояли от людей значительно дальше, и их тела претерпели большие изменения, приспособившись к жизни в Холмогорье. Однако при внимательном рассмотрении и у них можно было обнаружить общее с людьми строение тела, конечностей и органов.

— …Сейчас в Дубовых Взгорьях живут девять наших больших племен: Приолы, Калаланы, Шнолки… — увлеченно говорил Балил.

Комета слушала его не слишком внимательно, так как в данный момент ее больше интересовали способы проникновения в Дубовые Взгорья, а не история населяющих эту местность народов.

Когда Балил начал перечислять всех своих родственников — а принадлежал он к многочисленному и уважаемому племени Приолов — то тут не выдержал даже Гарбискул:

— А кроме прыгунков в Дубовых Взгорьях кто-нибудь живет?

— Конечно, — Балил даже не заметил сарказма в голосе озерника, — слава о наших Дубовых Взгорьях разошлась по всему Холмогорью, так что рядом с нашими городами построили свои поселения кентавры, фавны и люди. Я имею в виду хороших людей, а не тех, что пришли недавно. А вот, кстати, и они…

Балил наконец-то умолк. Впереди на дороге показались двенадцать кавалеристов в полном вооружении.

— Это сторожевой разъезд, — тихо сказала Комета, — постарайтесь не выглядеть такими испуганными. Помните, что мы простые торговцы, и война нас не волнует. Наше дело — продать товар и уехать обратно в деревню. Да не тряситесь вы так, что телега ходит ходуном! Люди сразу заподозрят неладное.

Балил и Гарбискул постарались взять себя в руки и изобразить внешнее спокойствие. Правда, получилось это у них не слишком убедительно, но Комета рассчитывала, что люди уже привыкли к тому, что местные жители смотрят на них со страхом и недоверием.

Действительно, кавалеристы удостоили телегу и трех сидевших в ней существ лишь мимолетными взорами.

Сержант (Комета отличила его по малиновой перевязи, надетой поверх кирасы) лениво спросил:

— Откуда едете?

— Из Кварлога, господин начальник, — ответил заранее заготовленной фразой Гарбискул.

— Встречали по дороге что-нибудь необычное?

— Да нет, вроде ничего, — пожал плечами Гарбискул.

И тут, совершенно не по сценарию, в разговор вмешался Балил:

— Как, ничего необычного? Да ты, дядька Гарб, видать и забыл о самом важном. Мы же видели, что у телеги мельника Опрафона отвалилось колесо, и на дорогу высыпалась мука из мешков. Так он ту муку собрал и обратно в мешки запихнул. Если вы, господин начальник, задумаете купить муки у Опрафона, то вначале проверьте, не с землей ли он вам ее подсунет…

— Довольно! — рявкнул сержант, обрывая скороговорку прыгунка. — Поехали!

Кавалеристы неторопливо поскакали дальше по дороге.

Разведчики успели услышать, как один из солдат сказал другому:

— Эти местные просто болваны. Вместо мозгов у них — солома, а вместо сердец — сено.

— Проедем еще четверть лиги, и повернем назад, — отозвался тот. — Видать, наши молодцы, что прибежали из Тазарана, все наврали об армии нелюдей. Небось, перепились в трактире, а местные их и поколотили. Вот с пьяных глаз им и показалось, что это целая армия…

Когда кавалеристы отдалились, и их слова стали не слышны, Комета сказала:

— Удача пока на нашей стороне. Если Хрумпин догадается не трогать этих кавалеристов, то они вернутся обратно и доложат, что армия нелюдей — не более, чем выдумка паникеров. Впрочем, даже если этих солдат уничтожат, люди в Дубовых Взгорьях не скоро их хватятся.

Затем девушка обратилась к Балилу:

— Ты молодец! Хоть и болтаешь без умолку, но в нужный момент находишь подходящие слова. Только в следующий раз я бы хотела, чтобы ты меня заранее предупреждал о своих планах.

— Экспромт, он тем и хорош, что рождается внезапно, — сказал прыгунок.

Девушка посмотрела на него с подозрением:

— Ты, случайно, не философ или оратор?

— Нет. Но в наших Дубовых Взгорьях я — известный поэт. Хочешь, почитаю свои стихи?

— Спасибо, но как-нибудь в другой раз. Если не ошибаюсь, мы уже подъезжаем.

— Точно! — подтвердил Балил. — Вон, видите, холм справа? Он называется Брюхо Сурка. Там обосновалось племя Ворболов. Я много раз бывал у них в гостях. Есть у них премиленькая девчушка по имени Закнада… Ой, простите, Леди Комета!

Гарбискул проворчал:

— Раз ты так хорошо знаком с Ворболами, то не объяснишь ли нам, чем это они заняты?

— Они копают! — бодро ответил Балил.

Действительно, между дорогой и холмом Брюхо Сурка несколько сотен прыгунков копали длинный глубокий ров. Из вынутой земли они сооружали насыпь со стороны Дубовых Взгорий. Между работниками острые глаза Кометы разглядели праздно прохаживавшихся человеческих солдат с ружьями. Девушка предположила, что это надсмотрщики. Правда, дисциплина на стройке была не слишком суровой. Прыгунки сновали между своим холмом и рвом, выходили на дорогу, где на больших повозках фавны подвозили им колья и фашины для укрепления насыпи.

— Они не просто копают, — поправила Комета Балила. — Прыгунки и фавны строят укрепления для защиты Дубовых Взгорий. Наверное, людей обеспокоили сообщения о появлении нашего отряда. Судя по глубине рва и высоте насыпи, работа началась недавно, но, похоже, планы у графа Картеньянского грандиозные. Видите, люди забивают колья с другой стороны дороги? Они размечают место для другого укрепления.

Когда телега подъехала поближе, за насыпью показались пушки и артиллеристы, ожидавшие окончания возведения укреплений.

— У графа Картеньянского неплохие инженеры, — задумчиво произнесла Комета. — Если они выстроят сеть фортов со стороны полей, то любой атакующий отряд окажется под перекрестным огнем.

— Мы должны напасть, пока работа не закончена, — предложил Гарбискул.

— Так мы и сделаем, — согласилась Комета. — Но раз уж мы почти приехали в Дубовые Взгорья, осмотрим тут все. Может, люди готовят нам и другие сюрпризы? Торопиться незачем: похоже, нас здесь не ждут так скоро. Граф Картеньянский решил создать мощный укрепленный район, но не учел, что на это потребуется довольно много времени.

— Если бы прыгунки не помогали врагам, то эти укрепления вообще никогда не были бы построены, — заметил Гарбискул.

— По доброй воле мы никогда не стали бы помогать людям! — воскликнул Балил.

— Возможно, им пообещали хорошо заплатить, — невесело усмехнулся Гарбискул.

— А, может, люди взяли заложников?

Комета поспешила успокоить спорщиков:

— Перестаньте! Балил, когда мы поравняемся с повозками фавнов, ты спрыгнешь с телеги и смешаешься с другими прыгунками. Ты должен связаться с Ворболами и с другими племенами прыгунков. Предупреди их о нашем скором появлении. Я не могу заставить жителей Дубовых Взгорий сражаться с людьми — это дело их совести и чести — но пусть они хотя бы им не помогают и не слишком торопятся строить укрепления.