и всхлип самострела
на алом восходе.
И спит тайно эта,
что властвует прочно
над камнем рассвета,
над пылью полночной.
О, чудные блики
непознанной эры!
Предсмертные крики
страданья и веры!
* * *
Запах свежести трав
над журчаньем ручья,
незнакомых дубрав
золотая парча…
Терпеливо один
через горы руин.
Белый пух тополей,
уходящий мотив,
на скамейках аллей
стебли тонкие ив.
Терпеливо один
через горы руин.
Незнакомые дни,
беспокойные сны,
тень болота и пни
в свете вещей луны.
Терпеливо один
через горы руин.
Скороспелая рожь,
солнца белого свет,
И ненужная ложь,
не сдержавшая бед.
Люди, звери, цветы
без чудес и прикрас…
Как венец красоты
для невидящих глаз.
Но все так же один
через горы руин,
Вперед…
* * *
Желанный берег дел привычных,
мелькнув, растаял вдалеке.
Прочь, гнет мечтаний необычных -
я снова путник налегке!
Теперь ничто уж не напомнит
о пустоте веселых дней,
И никогда мне не наполнить
бокалы юности своей.
Далеких странствий мир забытый
на памяти оставил след,
И ключ ко всем дверям закрытым -
луны прозрачный силуэт.
Чужих причалов смысл неясен,
но вдаль ушедшего не жаль.
И в новый день, что так ненастен
вода подтачивает сталь.
* * *
Дороги, дальние дороги,
зовете снова за собой.
Стою безмолвно на пороге,
забыв усталость и покой.
И отступает недовольство
перед величием пути,
и будет снова беспокойство
с собою вдаль меня вести.
Не жду чудесных обещаний-
меня обходят чудеса,
минуты встреч, и миг прощаний,
болота, горы и леса…
И разных городов улыбки
как огоньки далеких дней,
стирая прошлого ошибки,
на карте светятся моей.
И я иду вперед за ними,
не сожалея ни о чем,
Вчерашний день, что жив поныне,
падет пред завтрашним лучом.
* * *
Белая полоска,
старая перина,
пара капель воска -
проходите мимо.
Не остановитесь,
не сдержите вздоха,
молча удалитесь -
дальняя дорога…
Не смотрите с грустью,
бросьте сожаленья,
у реки есть устье,
у звезды паденье.
Ветра быстры кони
нагоняют бурю,
лишь теперь я понял,
что сегодня умер.
* * *
Грязный снег завершает рассказ -
отгуляла зима, отмела.
Все я видел по несколько раз,
мне знакома несдержанность фраз,
всё – пустые дела.
Кто-то лепит из глины металл,
кто-то киснет в избытке тепла,
мне близка лишь нетронутость скал,
не ищу, что так долго искал,
всё – пустые дела.
Эти песни истертых страниц
мне бормочут, что жизнь отцвела.
Улетают сны с тенями птиц
в хороводе приевшихся лиц,
всё – пустые дела.
И в походах все битвы равны,
радость дней-пустоцветов прошла.
Я могу лишь смотреть со спины
на равнины пустынной страны,
всё – пустые дела.
* * *
День прошел стороною, ковыляя устало,
и за старой стеною ночь надгробием встала.
За стеною молчанья, что стоит и поныне
там, где стелет печально за окном белый иней.
Не видать мокрых сосен сквозь дождливые зори,
светлых песен не просит золотистое море.
Море теплых желаний, что лежит предо мною
среди встреч и прощаний, где любил я весною.
Ночь теней не пускает в дом прохладу аллеи,
там, где облако тает, утро серое тлеет.
Догорает букетом нераскрывшимся осень,
песней грустной у лета прощения просит.
Я, покинутый днями, и оставленный ночью,
заколдованный снами, бреду среди прочих…
И рыдает на струнах умирающий ветер,
на раздумия дюнах, и на всем, белом свете.
* * *
Откуда приходит утро? -
знает лишь теплый ветер.
Я слушаю звезды, будто
сегодня один на свете.
Я слушаю сказки странствий,
в которых печаль остынет,
и беден в своем убранстве
рассвет, что не ждали ныне.
Недолог полет небесный
огней чужестранной стаи,
пушинкою легковесной
над облаком тьма растает.
Растает, уйдет куда-то,
отдавшись дневному свету…
Я понял, что нет возврата
к погасшему утром лету.
Куда исчезают годы?..
В рассветы, что ночь упустит…
Туда, где родятся ноты
для этих мотивов грусти.
* * *
Постой, послушай разговор
про вздор.
О том, как солнце извели
любви.
Не буду слушать этот бред -
нет, нет…
Хочу вернуть скорей назад
твой взгляд!
Хочешь идти вперед – изволь,
там – боль.
Назад – смотри, не оступись,
Там – слизь.
Вы не смотрите в небеса,
глаза.
Прекрасный ангел не воскрес -
там бес!
Сотри улыбку мне с лица,
гроза.
Пройдись огнем по тишине
во сне.
Эпиграф стерся на столбе
в толпе,
и слышен погребальный звон:
Динь-дон…
Динь-дон…
* * *
Ночной город смотрится в окно,
обнажая тишину аллей,
что-то чудится уже давно
в робкой дрожи листьев и ветвей.
Парки запахом цветов полны,
серебрится небо лунных троп…
Так легки бывают только сны,
что уносят грустных дум потоп.
Набросает кистью нежных фраз
чей-то профиль на морском холсте
дождь любви непостижимых глаз,
как росу на солнечном листе.
Город ночи смотрится в окно,
не прощаясь, он молчит в ответ,
Только помню, он уже давно
мне негромко отвечает: "Нет…"
* * *
Обманула весна – не пришла,
дождь устал…
Целовать мокрый лоб стекла
перестал.
Не гони меня, не гони,
боль легка.
Но ушли твоих глаз огни
в облака.
