Она нахмурилась.

– Нед, почти все понимают, все это слова. Он не может дать им все, что угодно. Большинство знает это.

– Верно. Если политики были бы счастливы сделать это, значит, вполне естественно, что они чуть смещают акценты, пытаясь расположить к себе людей. Так же, как в игорном бизнесе. Сорванный куш всегда приносит пользу и казино. Но почему политики не могут оставить все так, как есть?

– Я не очень тебя понимаю. – Джейн растирала его колени. – Можно, я сниму твои туфли?

– Конечно, пожалуйста. Ты слушаешь, или в тебе говорит голос плоти?

– Пожалуй, второе.

– Так почему нельзя все это оставить так, как есть? Потому что политик каждый раз стремится увеличить выгоду, тем самым первоначальная сделка превращается в откровенно жульническую – все для политика и ничего для избирателя.

Она сняла с него черные туфли.

– И называется все это «фальшивые проблемы», – добавил он.

– Правильно, Френч. Я с тобой совершенно согласна.

– Я имею в виду, – продолжал он, – что реальные проблемы никогда не попадают в повестку дня. Нищета, болезни, загрязнение окружающей среды, безработица, престарелые, отвратительное образование, забота о ближнем, голод – все это остается за бортом. Обращаются ли политики к этим вопросам? Черт, да, конечно же, нет! Они располагают уймой мнимых проблем, на которые можно переключить внимание избирателей. Империя зла наших политических противников. Растущее распространение порнографии. Быстрый возврат к смертной казни. Мошенничество с соцстрахованием. Пугающий рост тайного влияния негров, азиатов, латиносов, женщин, масонов, гомосексуалистов. Политики спекулируют этими проблемами так, словно размахивают красными флагами, а избиратели, как взбесившиеся быки, бросаются на ложные проблемы...

– Можно, я сниму с тебя носки?

– Что?

– И заткну тебе ими рот?

– Джейн, ты – животное, неужели у тебя нет времени на работу мысли?

Соскользнув с кресла, он опрокинул ее на пол. Они долго молча боролись, пока угли в камине медленно тускнели, превращаясь из ярко-оранжевых в розовые.

Маленькие французские часы-повозка на каминной доске прозвонили семь раз.

Нед вылез из кеба перед своим домом. Он заплатил водителю, вошел, отключил систему сигнализации, потом снова включил ее. Работая с переключателями, спрятанными в стенном шкафу, Нед увидел записку, которую Лаверн оставила на самом видном месте.

«П. Дж. Р. Паркинс звонил в 10 вечера. Позвони ему, когда бы ты ни вернулся». Ниже был нацарапан, номер телефона.

Нед взглянул на часы и с ужасом обнаружил, что была уже почти полночь. Он подошел к телефону в холле и набрал оставленный Паркинсом номер, надеясь, что не разбудит англичанина. Спустя некоторое время в трубке раздался осторожный голос:

– Инспектор Малвей.

– Скажите, можно мистера Паркинса? Это полковник Френч.

– Да.

Долго не было ничего слышно, потом неожиданно, как полицейский в пантомиме, возник Паркинс и весело гаркнул:

– Хэлло! Хэлло!

– Извините, что звоню поздно.

– Мы все здесь на ногах, полковник. Вы помните эту длинную и очень правдоподобную историю, которую вы рассказали мне про вашу случайную встречу с Риорданом?

– Да.

– Боюсь, что она больше не годится.

– Объясните, пожалуйста.

– Я хочу попросить вас об одолжении, полковник. Вы не могли бы подскочить в участок на Олбани-стрит?

– Так поздно?

– Дело в том, что полиция нашла Риордана.

– Да ну?

– И он мертв.