Морин, естественно, тут же надулась, со скорбным видом поставила свою тарелку в раковину и включила воду. Казалось, даже вода из крана льется у нее с раздражением.

– А ему больше некуда идти! – запальчиво выкрикнула она.

– В таком случае ты должна была сказать об этом мне, и я бы… – Клара не договорила. Она и сама толком не знала, что могла бы тогда сделать. – Нет, ну как здорово вы устроились! И сколько же времени вы рассчитывали оставаться незамеченными?

Судя по выражению лица Морин, этот вопрос ни ей, ни Джо даже в голову не приходил.

– Мне придется написать Айвору, – сказала Клара. – У тебя есть какой-нибудь его адрес?

Морин кивнула, но вид у нее по-прежнему был мятежный. Есть у нее адрес, можете не беспокоиться, все будет в порядке.

Теперь Морин начала мыть руки – как-то уж больно тщательно. Казалось, ей не хочется отходить от раковины. Да и Клару напряжение не отпускало. Ей ведь так и не удалось заставить Морин признать, что так делать не полагается.

– А знаете, я сегодня на работе слышала кое-что весьма интересное, – вдруг весело сказала Морин и принялась медленно вытирать руки, словно играя некую роль в спектакле. – Насчет нас. Нет, правда, это очень интересно.

– Ох, Морин, только не пытайся сменить тему.

– Я и не пытаюсь.

– Вот и не надо… больше никаких тайн. А если Джо негде жить, я постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы ему помочь. Только не надо никуда лезть тайком и без спроса, обещаешь?

– Обещаю.

Клара, заметив, как Морин расстроена и раздражена, ощутила внезапный прилив сочувствия и вспомнила, какие ужасные вещи этой девочке довелось пережить в раннем детстве. В ее «деле» имелись сведения о том, что отец Морин зверски убил ее мать, и убитую обнаружила именно Морин – не самое лучшее начало жизни, по любым меркам. И то, что сейчас Морин сумела выбраться на прямой и честный жизненный путь, уже было существенным достижением.

– Ну а что ты еще хотела мне рассказать?

– Это не имеет значения.

И Клара пожалела, что была так несдержанна. Она встала и сказала, положив руку на плечо Морин:

– Ты извини меня, но пойми, меня страшно расстроило, когда я обнаружила, что твой дружок незаконно поселился в мастерской моего… в мастерской Айвора…

Морин с бесстрастным выражением лица принялась вытаскивать из волос заколки.

– Я ведь уже сказала, что это не имеет значения. Мисс Ньютон, можно, я пойду? Мне надо переодеться.

Общество имени Джейн Тейлор проводило очередное ежеквартальное собрание в библиотеке Лавенхэма под руководством библиотекаря, мистера Доусета; рассматривались произведения как самой Джейн, местной уроженки, так и ее сестры Энн. Старый мудрый мистер Доусет так хорошо говорил о них обеих, что просто невозможно было в них не влюбиться, даже если ты совсем этого не ожидал. (Клара-то уж точно никак не ожидала!)

Забот у Клары полон рот. Например, некогда белые шорты Билли и Барри, как их ни стирай, все равно оставались серыми, как дождливое небо. А еще ее очень тревожила Морин, и она страшно ругала себя за то, как неудачно закончился их вчерашний разговор; девочка вдруг снова замкнулась и, как устрица, захлопнула створки своей души. И все же Клара обрадовалась, когда Анита, жена доктора Кардью, зашла в Грейндж и напомнила, что пора на собрание. Анита была немного странная, но очень красивая; Кларе она казалась абсолютным совершенством. «Господи, что такая женщина делает в Лавенхэме?» – думала порой Клара и однажды даже поделилась с Айвором подобными сомнениями, а он вместо ответа спросил: «А где же ей быть?» – и Клара, немного подумав, предположила: «Ну, например, в Париже? Или в Касабланке?» И Айвор рассмеялся и сказал: «Если все лучшие люди переберутся в Париж или в Касабланку, что же с нами-то будет, со всеми остальными?»

А еще Анита очень хорошо относилась к воспитанникам Грейнджа, хоть и проявляла эти добрые чувства по-своему. Особенно она полюбила Терри, уже покинувшую детский дом, Алекса и Риту. Терри и Алекса она в прошлом году готовила к экзаменам «11+», а Рите до сих пор давала уроки музыки. Однако Анита никогда не была настолько погружена в мир детей, как, скажем, Джуди или мисс Бриджес. И уж точно не как Айвор. Хотя теперь, когда все эти люди – по разным причинам – детьми заниматься не могут, именно Анита, возможно, сумеет как-то заполнить собой образовавшуюся брешь?

В библиотеке Клара и Анита устроились на деревянных, детского размера стульчиках, хотя Анита и на таком стуле ухитрялась выглядеть элегантной – в изящном костюме из ткани в «гусиную лапку», в жемчужных серьгах и с жемчужным ожерельем-чокером.

Народу собралось больше, чем обычно; пришли, к удивлению Клары, даже Брауни и Робинсон, руководители Морин, но, слава богу, без Джулиана Уайта. Наверное, Джулиану не до собрания, подумала она, он занят добычей деликатесов для вечеринки. Брауни и Робинсон в строгих негнущихся костюмах держались несколько надменно и выглядели в данном окружении абсолютно неуместными. Брауни еще и озирался с таким видом, словно никак не мог понять, как он вообще оказался в этой библиотеке.

Владельцы цветочного магазина Гаррарды явились вместе со своим песиком Берти, и миссис Гаррард послала Кларе воздушный поцелуй. Затем заведующая почтой поинтересовалась, получилась ли у детей та тележка.

– Какая тележка? – растерянно спросила Анита, и почтальонша с энтузиазмом принялась объяснять, но Анита, презрительно оттопырив нижнюю губу, бросила: – Да кто ж на такой поехать согласится?

– К сожалению, только не Джойс, – пробормотала Клара себе под нос.

Миссис Гаррард и заведующая почтой заняли места в переднем ряду, и Клара обрадовалась: она всегда предпочитала оставаться с Анитой один на один.

– Ну что, ладишь ты с этой кошкой, которой дали такое дурацкое имя?

Аните имя Стелла категорически не нравилось, хотя оно было выбрано вполне демократическим путем, обойдя при голосовании только Миссис Рузвельт.

– У меня на нее аллергия, – призналась Клара, и на лице Аниты появилось выражение «я же тебя предупреждала!»; впрочем, сама Анита больше любила кроликов.

Потом Анита стала расспрашивать Клару насчет ее новых воспитанников, и что бы та ни сказала, Анита оставалась недовольной: ей, похоже, казалось, что Клара утаивает от нее самое интересное. Поскольку сидели они рядом с теми полками, где стояла современная литература, Клара, дразня себя ложными надеждами, все посматривала украдкой на корешки последних изданий; ей очень хотелось почитать «В поисках любви» или «Возвращение в Брайдсхед»[4], однако в последнее время у нее совершенно не хватало времени, чтобы читать полновесные романы – точнее, у нее хватало терпения только на короткие статьи в журналах или на стихи, – и от этого она немного грустила. Уход за детьми, естественно, требовал немалых усилий, так что сил, чтобы терпеть выходки и ужимки каких-то вымышленных персонажей, у нее совсем не оставалось.

– А как Айвор? – шепотом спросила Анита. – Он тебе пишет?

– В последнее время нет, – ответила Клара таким тоном, словно месяц назад была буквально завалена его письмами.

– А ведь должен был бы писать!

Какой смысл в этом «должен был бы»? Клара и так это знала, да что толку?

– Он приходил проститься, – быстро прибавила она. И снова вспомнила, с каким отчаянием он тогда смотрел на нее; он ведь не хотел с ней прощаться, она была в этом уверена. – Казалось, будто он… будто ему… но он… так ничего и не объяснил.

И всегда получалось, что она старается его выгородить, защитить, даже когда ей самой – вот как сейчас, например, – этого совсем не хочется. Поведение Айвора раздражало и возмущало ее не меньше, чем Аниту. А может, и больше. Иногда она понимала, что ей трудно даже думать о чем-то еще, кроме Айвора. Айвора Дилани. Ее соседа. Того самого, в которого она была влюблена, хотя довольно много времени не могла решить, так ли это…