Диодор неожиданно замер, превратившись в забавную плюшевую игрушку.

Тули́нэ довольно улыбнулась: в эту игру могут играть двое.

Девушка взяла пушистого ассистента и осторожно перенесла его на торговую стойку.

— Диодорчик, — мягко проворковала она, погладив кота между ушей, — посиди немного здесь, а я…

Она многозначительно замолчала и оглянулась на камин.

— …А потом сразу — «Нельзя»! — твёрдо добавила девушка. — Обещаю!

* * *

В стене зияла огромная дыра, в которую с любопытством задувал вечерний мартовский ветер.

— Отомри!

Кудесник щелкнул Диодора по носу.

— Мяу-мяу-мяу-мяу-мяу! — затараторил оживший кот. — Камин!

— Вижу… — устало вздохнул кудесник. — Уехал.

Хозяин лавки с тоской оглядел царивший вокруг хаос и осторожно начал ковыряться пальцем в узоре маскировочных рун. Магазин, повинуясь новым настройкам, начал послушно приводить себя в первозданный творческий беспорядок.

— Сильно трубила? — спросил Диодор, ежась то ли от осознания разрушений, которые могли произойти, пока он был в заморозке, то ли от гуляющего по помещению сквозняка.

— Трубило так, что у половины города с крыш сошел весь накопившийся за зиму снег. — Флегматично отозвался кудесник. — Но это плюс. Минус — то, что он сошел вместе с черепицей, стропилами, балками и частью фасадов…

— А Тули́нэ? — спросил кот, виновато глядя на кудесника.

— А что Тули́нэ? — пожал плечами чародей. — Уехала верхом на камине.

Кудесник нервно усмехнулся, потом загрустил и задумчиво добавил:

— Как бы ее за такое из принцесс в ведьмы не перевели.

— А ведь я ей говорил, что НЕЛЬЗЯ его трогать… — с досадой проговорил кот. — Но она меня…

— Угу… — с пониманием кивнул кудесник. — На «Замри» тебя взяла.

Кот повесил морду и смущенно замолчал.

— Да не переживай ты так, — чародей погладил Диодора по пушистому загривку. — Проветрится, натрубится и вернется… Вместе с камином… Иерихонской трубой… И толпой контуженых горожан…

Иллюзия

— Кудесник… — прощебетала будущая принцесса, и хозяин лавки «Залейся зельем» не на шутку забеспокоился.

Он уже не раз слышал эту интонацию, включающую в себя вопрос, просьбу и кучу проблем, которые за ними последуют. Кудесник судорожно сглотнул и посмотрел на источник звука. Источник мило хлопал ресницами и строил ему глазки. Внимательный взгляд Тули́нэ перемещался по силуэту чародея, пытаясь проникнуть сквозь его маскировочное заклинание, которое носило нелепое название «Размазня».

— Диодор… — Кудесник с мольбой позвал пушистого ассистента.

— Нет меня, — хитро прищурился кот и растворился в воздухе. — Твоя очередь быть объектом интереса милой барышни.

— Масаракш! — в сердцах выругался чародей. — Котэ уно иудо!

Он понял, что остался с Тули́нэ тет-а-тет, без ассистирующей пушистой приманки. Хуже всего, что будущая принцесса тоже это поняла.

— Вот скажите мне, милостивый государь, — невинно начала девушка, — где ваша государыня?

— Чего? — опешил кудесник, такого удара под дых он совершенно не ожидал.

Это был подарок судьбы. Тули́нэ поняла, что своим пущенным наугад вопросом пробила небольшую брешь в бетонной стене уловок и недомолвок кудесника. Она сладко улыбнулась и решила усилить произведенный эффект. Нет, не для того, чтобы разнюхать нечто пикантное о личной жизни своего куратора. Конечно, не поэтому. (Конечно, поэтому!) Просто ей захотелось полюбоваться на то, как вечно спокойный всезнайка-чародей будет крутиться, как уж на сковородке.

Ах, так тяжело не щекотать собеседника вопросами, особенно когда ты знаешь, что он жутко боится щекотки.

— Мне хотелось бы познакомиться с твоей кудесницей, — хмыкнула девица, внимательно следя за реакцией кудесника и наслаждаясь его смятением.

— Я слишком стар для кудесниц, — чародей невольно издал нервный смешок.

— Это ложь, — пропела пигалица, — все в курсе твоего возраста, можешь мне тут не заливать.

— Сказочник не придумал для меня пары, — развел руками кудесник, — все вопросы к нему.

— Это ложь, — пропела Тули́нэ, — все уже в курсе, что сказочник — это твоя ширма. Ты его специально придумал, чтобы сваливать на него все несостыковки сюжета.

— Надо же, какая наблюдательность, — хмыкнул чародей.

— Угу, — мило улыбнулась Тули́нэ. — Итак?

— Что? — Кудесник уже был готов смыться в астрал и вышвырнуть из него Диодора, ведь отвлекать болтовней Тули́нэ была его прямая обязанность.

— Хватит уже ломаться! — начала злиться девушка. — Что ты как нецелованная школьница на пижамной вечеринке!

— Тули́нэ, — мягко сказал кудесник, — ты нарушаешь мои личные границы.

— Я не виновата, — пожала плечами Тули́нэ, — меня вообще придумали крайне бесцеремонной.

— Угу, — пробурчал кудесник, — прямо королевская заноза в заднице…

Тули́нэ пропустила колкость мимо ушей и, как ни в чем не бывало, продолжила наступление:

— Я жду.

— Не дождешься, — хмыкнул кудесник.

— Почему?

— Потому что у нее все равно нет постоянной формы, — загадочно улыбнулся кудесник.

— А что у нее есть?

— Женское начало.

— Непонятно.

— Что тут непонятного? — развел руками кудесник.

— Ничего не понятно… — вздохнула Тули́нэ. — Я задала тебе простой вопрос, а ты опять всё запутал.

— Хорошо, я назову ее, но тебе это все равно не поможет, — усмехнулся кудесник.

— Ты уж назови, а я сама разберусь, поможет или нет, — просияла Тули́нэ.

— Хорошо, — мягко улыбнулся чародей. — Мою кудесницу зовут… Иллюзия…

Лавка «Прикройся Патчем»

Под пластиковой обшивкой потолка гулко шумели коммуникации, неоновый свет дежурного освещения ядовито разливал по убогой обстановке свой мертвенно-бледный свет.

Вообще светом его можно было назвать с большой натяжкой. Это был огрызок света — обрезанный спектр видимого электромагнитного излучения, который позволял различать предметы окружающего мира, но он не дарил ни мягких прикосновений тепла, ни приятных глазу палитр естественных цветов и оттенков. Неоновый свет был холоден и по-хирургически четок и точен. Его пульсация смешивалась со звуком работающей системы вентиляции и ритмичными волнами электродаба.

Пластик торговой стойки был завален электромеханическим хламом. Толстые подшивки древних журналов и альманахов образовывали на нем ровный квартал с небольшими переходами и тупиками. Под стойкой жалобно поскуливал кулер древнего системного блока. Пирамида визуализатора с низким гулом рисовала в воздухе голограмму рабочего стола с окнами терминалов и эмуляторами древних операционных систем.

На полу в позе лотоса сидел хозяин лавки, глаза его были прикрыты шторками защитных светофильтров. Маскировочный капюшон из наноткани лежал на плечах и открывал взору морщинистое лицо с косматой бородой из оптиковолоконных нитей. Из головы человека дредами торчали кабели и провода. Они в беспорядке уходили в недра темного цилиндра системного блока и врастали, словно корни, не оставляя на нем никаких видимых переходов или соединений.

Неожиданно в череду обыденных звуков ворвался посторонний сигнал входного зуммера.

Человек вздохнул, накинув капюшон на голову, и дождался, когда начнет работать визуальный искажатель, встроенный в причудливый узор нанопринта. Он инициировал процедуру «офлайна», и кабели дредов, подобно змеям, отсоединились от материнского тела системного блока и втянулись под капюшон.

— Диод, кто там? — обратился мужчина к коту.

— Посетитель, — флегматично мурлыкнул сфинкс. — Точнее, посетительница.

Хозяин глянул на окно терминала, на котором древние символы отрисовывали ровные прямоугольники домов сектора и витиеватых переходов между ними. Так и есть, возле его двери, обозначенной красным плюсом, действительно находился символ «@» розового цвета. Видимо, посетительница давно пыталась войти, потому что в логах уже скопилась приличная стопка строк: «Дверь сопротивляется».