За прошедшие годы все прислужники неплохо изучили своего господина и если вы хотели донести какое-то предложение максимально быстро и легко, надо было давить именно на денежный вопрос.

И судя по тому, как гнев дракона немного угас, а в глазах появилось расчетливое выражение, Мориц своего добился.

— И всё равно ты не получишь мою кровь, — уже спокойнее рыкнул Аргалор, ложась обратно на шкуры под тихие облегчённые вздохи. — Потому что рисковать твоей потерей сейчас настоящий идиотизм! Асириус, чем ты думал, когда его поддерживал⁈ У нас на носу возможное столкновение с одним или несколькими наследниками почти сдохшего Ларса Эклунда, а ты предлагаешь рискнуть жизнью нашего самого умелого командующего⁈

— Повелитель, но что если тело вашего прислужника не выдержит в самый ответственный момент? — и не думал сдаваться кобольд. Ящероподобный прислужник имел твёрдый характер и если он что-то пообещал, то собирался это сделать. Мориц на него надеялся и Асириус не мог его разочаровать. — В таком случае это будет настоящая катастрофа! И возможные потери увеличатся в несколько раз.

— Кроме того, — слово взял молчавший всё это время Мориц. — Я уверен, что моя богиня окажет мне милость и поможет успешно пройти преображение…

— Богиня… — презрительно фыркнул дракон. — Тебя, как моего прислужника, должна заботить лишь моя воля, а не каких-то там богов!

— Я верен исключительно вам…

— Прекрасно! — оборвал продолжающих действовать ему на нервы прислужников Аргалор. — Я дам тебе кровь и будь прокляты последствия. Но! — взгляд дракона упёрся в Асириуса. — Если он умрёт, именно ты будешь за это в ответе.

— Как скажете, повелитель. — низко поклонился Асириус.

— Тогда отправь сообщение Аларику, пусть подготовит подходящее помещение. Хоть его алхимия и не поможет в этом деле, но вдруг он что-нибудь придумает.

— Повелитель, мне очень приятно, что вы обо мне заботитесь…

— Кто говорит о заботе? — мрачно рассмеялся Аргалор. — Когда, не если, преображение пройдет успешно, то вы оба с процентами заплатите мне за мою щедрость.

— Как прикажите, повелитель. — хором ответили прислужники, постаравшись скорчить как можно более грустные рожи, хотя внутри них всё пело. Они до последнего сомневались, что у них получится переубедить упрямого дракона.

«Спелись, сволочи», — мысленно ворчал Лев, смотря как довольные прислужники быстро выметаются прочь: «Если Мориц не сдохнет, то пора гнома ещё выше подтянуть, а то Асириус явно силу за собой почуял. А вместе с Морицом они контролируют не только финансы, но и ещё и военную силу, что становится слишком непредсказуемым».

В своей прошлой жизни Лев Думов не заработал очень высокой должности или очень больших денег, тем не менее он имел как минимум неплохие деньги, а главное, видел тех, кто этими самыми большими деньгами оперировал.

И вот что он понял, во время своего наблюдения.

Если утрировать, самые высокие руководители похожи на безглазых, безруких и безухих младенцев, питающихся исключительно тем, что приносят в клювиках их замы и руководители помладше.

Да, поначалу, обычно сразу после своего становления, высшие руководители ещё пытаются следить за тем, что происходит на низовых уровнях, но очень скоро более важные задачи заставляют их отдать данную сферу на откуп своим подчинённым.

Но вот беда, люди частенько врут, а руководители по природе своей работы врут не только не меньше, но и больше. И если дать замам подружиться, то их «разнокалиберная» ложь, внезапно начинает сливаться и формировать вокруг их начальства полную и абсолютно ложную картину.

Если раньше, высший руководитель мог почувствовать неладное, поймав слишком завравшегося подчиненного на несоответствии его лжи с ложью другого подчиненного, что привело бы к разбору, то в случае дружбы подчинённых, единственным дураком оставался бы исключительно сам начальник.

В этом плане появление Тарета Варбелта стало приятным изменением в их стабильных буднях.

Чрезмерно амбициозный, но в то же время достаточно талантливый, чтобы делать то, что обещает, Варбелт стал отличным противовесом влиянию Асириуса в компании Аргалора.

Кроме того, решение продвинуть Тарета несло и другие плюсы. Так, слишком расслабившийся за годы Асириус наконец-то получил своего соперника, с которым он мог расти над собой, становясь лучше и сильнее.

Присущая красным драконам черная паранойя и человеческая целесообразность неплохо себя чувствовали в союзе, порождая иной раз на удивление эффективные решения.

Дождавшись, когда прислужники окончательно уйдут прочь, Лев покинул свой дом, позволив стоявшим в прихожей караульным закрыть за ним дверь.

Ударивший в морду дракону ледяной ветер и снег не стали проблемой. Горящий внутри Аргалора огонь давал ящеру достаточно тепла, чтобы чувствовать себя неплохо.

Взяв хороший разбег, красный дракон мощными прыжками двинулся в сторону покрытого снегом леса, оставив Нердлин позади. То, что он собирался сделать должно было остаться в тайне.

Мощное драконье тело с легкостью прорывало сугробы и двигалось вперёд. Выбежавший сбоку испуганный олень успел лишь широко распахнуть глаза и инстинктивно дернуться прочь, как мощные челюсти перекусили ему горло и сладкая кровь наполнила желудок дракона.

Встав на задние лапы, Лев профессионально вспорол брюхо и вырвал кишки, оставив лишь парящую паром тушу, после чего принялся за обед. То, что он собирался вскоре сделать, требовало много энергии.

Спустя пятнадцать минут дракон остановился на обширной поляне, имеющей длинную, вытянутую форму.

Сосредоточившись, Аргалор рывком расправил крылья, позволив им в полной мере прочувствовать струящийся вокруг холодный воздух и как снежинки падают на его перепонки.

«Раз, два, три, поехали!» — Аргалор решительно взял разбег, за несколько сильных прыжков неплохо разогнавшись: «А теперь, взлёт!»

Красные крылья с силой ударили по воздуху и инстинктивное понимание и использование магии воздуха добавило им силы. Тело Аргалора устремилось вверх. Казалось, что ещё немного и молодой дракон взлетит ещё выше, но это было ошибкой.

Хоть магия воздуха и наполняла крылья дракона ветром, но всё ещё недостаточно для свободного полета. С воплем негодования дракон резко пошел вниз, отчаянно пытаясь стабилизировать своё пикирование. И хоть под конец у него почти получилось, но недостаточно для удачного приземления.

«Бум!» — кувыркающаяся драконья туша словно щепку снесла ствол дерева, попутно частично выкорчевав его корень.

— Тьфу! — сплюнул раздражённый ящер попавший в пасть снег. — Видимо, ещё рано.

У драконов был очень длинный период, когда они могли научиться летать. Те же металлические за счёт меньшего веса обычно начинали с двадцати лет и могли продолжать до пятидесяти, но цветные благодаря более крупному телосложению открывали возможность полета уже с двадцати пяти и в плоть до тридцати или шестидесяти.

Сам процесс зависел от множества параметров: насколько была развита энергетика дракона, хорошо ли он питался, насколько сильно выросли крылья и множество подобных параметров.

Оставалось лишь постоянно тренироваться, дабы не пропустить момент готовности. Вся сущность Аргалора рвалась в небо, поэтому-то он и тратил время на эти унизительные тренировки.

Подозрительный взгляд дракона окинул лес, а чуткий нос глубоко вдохнул морозный воздух. Убедившись, что слежки нет, дракон удовлетворенно двинулся назад в город.

Лишь спустя двадцать минут за одним из отдаленных деревьев наметилось движением, выпустившее наружу сползшего спиной по стволу одного из лесничих-охотников Драконьих ублюдков. Ставший свидетелем того, чего он не должен был видеть, егерь очень хорошо понимал, что если информация о том, что здесь произошло, как-нибудь всплывёт, то он труп.

«Пусть капитан подавится своим чертовым любопытством», — яростно думал охотник, пробираясь назад: «Наш повелитель просто призывает необычных духов, вот и всё. И он уж точно не вспахивает унизительно носом землю, падая с высоты…»