Я немного слукавила, все-таки применю заезженное выражение, но оно в какой-то мере отличается глубинным смыслом. «Жизнь – это шахматная доска, все зависит от хода». У человека множества инструментов для улучшения жизни: он может поменять работу, окружение, прекратить токсичные (не люблю это слово, но оно здесь уместно) отношения. Но незадача, человек утопает в бездне непрекращающихся мыслей, они бегают по кругу, как в стиральной машине, и ему не хватает того, кто откроет барабан и вытащит, рассортирует и развешает мысли, а я, как психолог, очень хорошо разбираюсь в стирке.

Когда я размышляла о себе, мне пришло в голову: мне стукнуло 33 года, я поработала следователем МВД, получила образование психолога и поняла, что все живут свою жизнь со взлетами и падениями, и эта жизнь мудрее нас, если воспринимать ее такой, какая она есть, со всеми шероховатостями. И броней от уныния может стать следующая мысль о смысле жизни, звучащая так: дело не в том, чего мы ждем от жизни, а в том, чего она ждет от нас! Чувствуете, какая огромная разница?

Вы живете, вбираете в себя происходящие события, внешние обстоятельства, смены деятельности, вечную нехватку в деньгах, разные воспоминания из детства, первую любовь, университетскую жизнь, поиски работы, неудачи, разлуки, тусовки, копание в себе, и вот однажды во всем цвете наших лучших стремлений приходит мысль о том, что все мы осуждены на смерть.

Знаете, нет важнее фигуры, чем мама. Даже если она плохая, то невозможно отменить пожизненную привязанность, которая формируется на первых годах жизни, во время кормления, и эта привязанность перерастает в прочный эмоциональный канат, который невозможно перерезать, и сейчас именно она выжимает мою душу донельзя, и я проваливаюсь в чувства.

Пожалуй, из мэтров экзистенциализма Альбер Камю[3] отчетливо передал смерть матери, причем отразил ее так тонко, что, читая его, я пошла против ограничений пандемии COVID-19 и была в медицинской палате рядом с ней: ее подключили к аппарату ИВЛ, но я слышала ее внутренний плач. Она была в тяжелом состоянии, а я – в ожидании сообщения о ее кончине. И, когда холодным январским утром после моего сладкого сна раздался звонок от отца, а он никогда не звонил мне утром, я сразу поняла, что он собирается сказать: мама умерла.

В момент сообщения о смерти матери я училась на психолога, и мы проходили стадии горевания, которые являются неизменными элементами утраты. Удивительно, но за меня больше переживали мои преподаватели, они говорили, чтобы я намеренно пропустила модуль и вернулась к обучению позже. Но я стойко и даже где-то с чувством, будто меня оскорбили, ответила, что я в норме. Сейчас моя утрата превратилась в мудрую печаль. С точки зрения психологии это то, к чему должен прийти человек, который прошел все стадии горевания.

Мудрая печаль – это когда я смотрю на фотографию, где мы с ней вместе стоим на яхте в просторах Красного моря, в обнимку, нас переполняет радость, мы улыбаемся, и я ценю эти моменты. Мудрая печаль – это когда приходят самые светлые воспоминания из детства, например как я надевала ее туфли, пока она была на работе, и я, глубоко выдохнув, живу дальше. Я живу, практикую, люблю, и, безусловно, случившееся работает по принципу бумеранга: в один миг сознание отбрасывает мысли о смерти мамы, но приходит время ловить их обратно. Таким образом, я понимаю, что эта светлая грусть всегда будет со мной, а настоящая любовь несостоятельна без привязанности.

Что я чувствовала, когда мне сообщили о ее смерти? В первые несколько дней в основном обостренную ценность своей жизни, в каждом шаге, в каждой мысли. Привычные дела стали более отчетливыми, я научилась замедляться, ловить себя в каждом мгновении. Я завтракала своей любимой гречневой кашей, я ела ее уже сотни раз, но в этот день у нее был особый вкус – вкус смерти, который дает больше значимости жизни.

Утрата близкого дает твердое понимание, что каждый человек при жизни заслуживает и имеет право на безоценочность поведения. Моей мамы нет, и я вспоминаю ее историю жизни с уважением! Да, при жизни она причиняла мне боль, приводя домой мужчин, когда отец был в командировке, но ее нет, и я оправдываю ее во всех проявлениях, по-философски, без осуждения. Смерть уравновешивает негативные качества человека, которые тот проявляет при жизни, и допускает возможность, что именно они были теми качествами, за которые мы так сильно его любили. Быть может, в выражении «научись оправдывать людей» кроется глубочайший смысл?

Я говорила выше, что ожидала ее смерти. Ожидание здесь должно трактоваться как глубинное понимание человека: я знала ее и понимала, что она была готова умереть. Мама, ты всегда в моем сердце, ты никогда не стелилась перед людьми, открыто заявляла о своем нраве и приняла решение спокойно глядеть в лицо смерти и умереть вовремя.

«Некоторые люди важничают еще своею смертью, и даже самый пустой орех хочет еще, чтобы его разгрызли».

Что мы знаем о смерти? По факту, мы можем видеть, как прерывается физическая жизнь других людей. С ней дело обстоит так же, как с привидениями, о которых все говорят, но их никто не видел, а если и видел, то не может доказать. Нам остается только догадываться и изучать концепты о жизни после смерти, которые психологически сказываются на людях.

Религии и различные учения колоссально влияют на мировоззренческие установки. Концепция ад / рай влияет на моральный закон человека. Идея жизни после смерти влияет на организацию устоев. Мне кажется, здесь имеется подвох в том, кто же все-таки писал Священные Писания (на самом деле) и с какой целью? Не может ли оно быть «злом» под прикрытием «добра»? Не может ли быть тотальным оболваниванием умов под прикрытием морали? Постановка таких вопросов рождает вопрос: кому это выгодно? Ответы найдутся по ходу прочтения моих заметок дальше.

А пока остается думать, где же мы встретим последний рассвет, и испытывать благоговейный страх перед финалом (финалом ли?) жизни.

Мысль о смерти вызывает страх. Этот страх настоящий, оправданный, в отличие от других житейских страхов, где мы себя больше разгоняем, придумываем и моделируем различные предстоящие ситуации. Но вспомните, сбывалось ли на все 100 процентов то, что вы себе сочинили? Скорее всего, нет. Задумали что-то – делайте, нет времени на длительный анализ (все равно все пойдет не по плану), и запомните, что «мысль делает нас всех трусами и вянет, как цветок, решимость наша».

Страх смерти присущ каждому человеку. Впервые о смерти мы слышим в детстве, когда видим плач родителей, потому что умерли наши бабушка или дедушка, или же мысль о костлявой возникает, когда ребенок оказывается на кладбище.

В природе о смерти нам сообщают времена года. Осенью происходит увядание растений, исчезновение насекомых, отлет перелетных птиц. Присмотревшись к этим процессам, можно сказать, что природа обладает непоколебимым планом, цикличностью, идеей вечной жизни и смерти. У природы нет понятия справедливости. У нее другие задачи, более значимые и масштабные. Природа есть Универсум, она заботится о том, чтобы мир был озарен солнцем, чтобы водные потоки не прекращали упрямствовать, чтобы горы будоражили сознание своей масштабностью, великолепием и выглядели при этом как пломбир с шоколадной крошкой. Природа холит и лелеет жизнь и тщательно, как самый усердный художник-натуралист, подходит к красоте, в которой есть гармония и функциональность. Сама суть природы справедлива, она намекает на саму ценность существования.

Поскольку человек вышел из природы, следовательно, он напрасно ищет справедливости. Природа открыто заявляет, что ей безразлично, живет или умрет индивидуум, она просто приемлет всех как существ здесь необходимых. Поэтому она создала улитку в доказательство ценности жизни. У улитки нет орудий для того, чтобы сбежать, спрятаться или защититься. Она равнодушно проживает свою жизнь ровно до тех пор, пока не найдется хищник, желающий отведать ее.