Киваю. Меня бы тоже порадовало, если бы наёмники выжили. Но больше чем уверена, что их заманили в ловушку. Сейчас у меня другие проблемы. Не могу ещё и по Эдмону скорбеть. Я запираю мысли о нём глубоко в сознании. Вот доберёмся до дома, тогда и поплачу, если будет над кем.

– Ты полежи пока, наберись сил, а я освобожу людей, – говорит Дэрек, успокаивающе гладит меня по волосам. Глаза закрываются. Мне нельзя спать, как мантру повторяю я.

Отстраняюсь, оглядывая дракона с ног до головы. Непроизвольно вырывается смешок. Дэрек в ответ только фыркает.

– Что опять не так? – Спрашивает он тоном сварливой жены.

– Да, нет, всё так, – говорю я и хихикаю. – Ты в таком виде собираешься освобождать людей?

– Что не так с моим видом? – Оглядывает он себя. Разводит руками, словно не понимая моего смеха. – Мне казалось, что освобождать людей от рабства не обязательно в парадном мундире выпускника академии.

– Да, ты прав, прости, – тихо произношу я, обнимая его, – просто ты в своих лохмотьях слишком соблазнительно выглядишь.

Он удивлённо поднимает бровь, демонстрируя свой коронный трюк.

– Да и мундира выпускника у тебя нет, – смеюсь я, показывая ему язык.

– Давай тогда, раз я забыл захватить парадную одежду, – лукаво улыбается Дэрек, – я обернусь драконом, ты заберёшься на меня, и мы улетим.

И не скрывая смеха, добавляет:

– Пока нас никто не заметил.

Ага, его не заметишь. Такую громадину, поджаривающую на огне разбойников. Я озираюсь вокруг в поисках неподжаренной тушки. Но, как назло, никого вокруг нет.

– Давай пошарим в сумках, – предлагаю я Дэреку, – наверняка у Рудного есть запасные штаны. Кстати, где он?

– Кто? – спрашивает дракон.

– Вожак их где?

Дэрек равнодушно пожимает плечами.

– Ты приляг, – он настойчиво укладывает меня поспать, когда мне надо работать. – Смотри, вот палатка твоего предводителя разбойников, в ней и ляжешь.

Я открываю рот, чтобы возразить, как мне на губы ложится его палец.

– Помолчи и подчинись, – грозно сдвигает он брови. – Пока я буду развязывать пленников, одновременно соблазняя их своим видом, ты поспи. Наберись сил, и лишь потом я разрешу тебе осмотреть их.

– Что за наглое заявление? «Я разрешу»! Целитель не спрашивает разрешения ни у кого! – разошлась я не на шутку.

– Если ты не хочешь весь оставшийся путь домой пролежать на телеге, – спокойно говорит Дэрек, – то подчинись и марш спать. Ты сколько раз была магически истощена? Так долго восстанавливалась, и до сих пор не умеешь различать, когда нужен героизм, в когда нужно набраться сил.

К своему стыду, я не подумала о магическом истощении. Захлопываю рот и плетусь в палатку. Прежде чем заснуть, копаюсь в вещах Рудного, в поисках штанов.

– Дэрек, я нашла одни брюки, – кричу я, и про себя добавляю, – если ты в них влезешь.

Он влез. Штанины оказались почти до колен. Единственное, с чем нам повезло, что Рудный носил широкие шаровары и Дэреку по ширине они оказались как раз.

– Ты так не хочешь, чтобы я щеголял в своей старой одежде, что готова напялить на меня, что угодно, – бурчит дракон, который терпеть не может носить чужие вещи.

Но, как говорила моя бабушка, нужда заставит – сопливого поцелуешь.

Дэрек отправился освобождать пленников, а я блаженно растягиваюсь на подушках в палатке и закрываю глаза.

Как же хорошо, что Рудный оказался таким поклонником роскоши. Лежать на мягком – блаженство. Так и начинаешь ценить простые радости жизни, которые раньше и не замечала.

Теперь будет всё хорошо, раз Дерек рядом, подумалось мне перед тем, как закрыть глаза.

Глава 39. Тайны бургомистра

Бургомистр

Порча, насланная проклятой целительницей, не даёт мне покоя. Я так ослаб, что еле стою на ногах. Как плохо-то, Светлые боги! Отвернулись вы от меня.

Вся моя жизнь пошла под откос из-за этой гадины. Как только она появилась в городе, так стала наводить свои порядки. Нос она от меня воротит. Не такой я ей.

Это нежное тело, не знавшее работы и мужчины. Как сладко она билась подо мной. Как сладко кричала. До сих пор губы горят от её кожи.

Мразь! Чистоплюйка! Бургомистр ей не подходит!

НЕНАВИЖУ…

Могла бы в золоте купаться, а будет копошиться где-нибудь в навозной куче.

Могла бы стать королевой Хирвуда, а станет рабыней.

Жаль, что так и не удалось попробовать её. А может, послать верного человека и купить её. Поселить в своём домике в лесу и навещать? Не выйдет. Ничего хорошего из этого не выйдет. От девчонки одни неприятности.

Чувствую, как от одного только воспоминания о ней реагирует организм.

Об одном жалею – что так и не овладел ей.

Проклятая Бернадет помешала. Вечно шныряет, вынюхивает. Я ей даже иногда был благодарен, что она отделывалась за меня от некоторых девиц.

Но здесь…. Не знаю, чего я хотел больше, овладеть целительницей прям там на глазах всей этой жёнушкиной своры или придушить Бернадет.

Как же я ненавижу свою жёнушку.

Если бы не она, то не стал бы я таскать девок в свой кабинет. Мне нравится обвинять её в этом. Видеть, как её лицо искажает гримаса боли. Её страдания – бальзам для моей души.

Ей, видите ли, целители запретили близость из-за каких-то неприятностей во время последних родов.

Вот только не знает Бернадет, что и до этого запрета у меня были любовницы. И даже одна магичка, случайно оказавшаяся в нашем захолустье.

Вот она-то дольше всех прожила в моём тайном домике, пока не скончалась при родах, оставив мне дочку.

Опять девочка. Мальчишку я бы забрал и усыновил. Мне нужен наследник. Но с девчонкой даже не стал заморачиваться. Подкинул её к местной знахарке. Она и вырастила девочку. Научила чему могла и благополучно скончалась от старости.

Больницей стала руководить Викки, и ей это неплохо удавалось. Спрашивается, зачем нам нужна была целительница? И без неё прекрасно справлялись.

Она во всём виновата, эта магичка! А скажут, что я.

Я опираюсь на стену и медленно бреду к постели, не поднимая глаз от пола. Эта хворь совсем лишила меня сил. Если зацеплюсь за что-то и упаду, то не сумею подняться.

Кровать пододвинули к окну. Мне доставляет наслаждение смотреть, что сделали с Хирвудом разбойники.

Так им и надо, этим никчёмным людишкам. Захотели прибрать к рукам город? Прибирайте. Я пытаюсь засмеяться – не получается.

Нет ни города, ни того, кто хотел забрать власть из моих рук.

Наконец-то мне удалось разом избавиться и от капитана наёмников, и от начальника отделения магического правопорядка.

Козлы! Молодой и старый!

Нет, молодой – грязное животное, которое захотел пробраться в мою семью. Додуматься только – стать моим зятем. С Розалиндой не получилось, так он на вторую перекинулся. И бросил, подлец, обеих из-за этой ведьмы.

Прислали на наши головы магов, теперь и не знаешь, что делать. Того и гляди заявится Локвуд с расследованием.

Но с меня взятки гладки – хворал я. И до сих пор хвораю. Лишь бы не помереть.

Случайно мой взгляд падает за окно. О боги!

Локвуд, лёгок на помине, с каким-то суровым мужиком стоят, и лясы точат с Клодет. Эта стервь как выжила? Её с муженьком и никчёмными дочками должны были вырезать в первую очередь.

Так нет же, жива и сплетничает. Представляю, чего она наговорила им. На этот раз выкрутиться не получится.

Это нежадный до денег помощник Локвуда, проводящий расследования после каждой жалобы. Нет, эти не отступят.

– Виктор, ты как? – заглядывает ко мне ненавистная жёнушка.

– Лучше, чем ты хотела бы, – огрызаюсь я, корчась от нового приступа, крутящего мне кишки.

Ходить и опорожнять кишечник мне уже нечем. Я не ем и не пью который день, но проклятый понос и не думает прекращаться.

– Ну, зачем ты так, Виктор? Я же беспокоюсь о тебе, – ласково говорит Бернадет, а меня выворачивает наизнанку только от вида ненавистной жены.