— Прежде чем вы отправитесь искать приключений, мой принц, Айя хотела бы с тобой поговорить, — сказал Тобину Аркониэль. — Она в казарме. А ты, Ки, мог бы пока узнать у поварихи, что она приготовила на завтрак. Я буду ждать тебя в зале, Тобин.

Когда дверь за волшебником закрылась, Тобин вперил в нее сердитый взгляд, потом начал натягивать одежду.

— Кем они себя считают, эти волшебники, если являются сюда и распоряжаются?

— Не думаю, что он пытался тобой распоряжаться, — сказал Ки. — А насчет Айи не беспокойся. Она не так страшна, как кажется.

Тобин сунул ноги в башмаки.

— Я ее не боюсь.

Айя с удовольствием завтракала в солнечном углу двора рядом с казармой, когда Аркониэль подвел к ней Тобина.

Впечатление, которое у нее сложилось о ребенке накануне вечером, теперь, при дневном свете, подтвердилось. Тобин был худым и бледным из-за того, что слишком много времени проводил в помещении, но, несомненно, типичным мальчиком внешне. Ни одно известное волшебникам Орески заклинание не могло сделать больше, чем превратить девочку в красавицу, да и его было слишком легко обнаружить и разрушить. Жестокая магия Лхел дала безупречный результат. Чары, заключенные во вшитый клочок плоти, делали внешность мальчика такой же убедительной и несомненной, как скрытая под ней женская сущность.

К сожалению, Тобин не унаследовал красоты своих родителей, за исключением таких же, как у Ариани, глаз и изящно очерченного рта, впечатление от которых сейчас к тому же было испорчено недовольным, настороженным выражением. Тобин давно не был рад видеть Айю, но тем не менее отвесил ей вежливый поклон. Да, пожалуй, слишком вежливый. Аркониэль был прав: в этом ребенке было мало детского.

— Доброе утро, принц Тобин. Как тебе нравится твой новый компаньон?

При этих словах Тобин немного повеселел.

— Он мне очень нравится, мистрис Айя. Спасибо, что привезла его.

— Я должна сегодня уехать, но я хотела поговорить с тобой до того, как увижусь с твоим отцом.

— Ты увидишься с отцом? — На детском лице появилось выражение такой тоски, что сердце Айи сжалось.

— Да, мой принц. Могу ли я передать ему от тебя привет?

— Пожалуйста, спроси его, когда он вернется домой.

— Я собираюсь с ним об этом поговорить. А теперь подойди и посиди со мной, чтобы я могла получше с тобой познакомиться.

На мгновение Айе показалось, что Тобин откажется, но хорошие манеры этого ему не позволили.

Он опустился на табурет, который Айя поставила рядом со своим креслом, потом с любопытством посмотрел на забинтованную руку волшебницы.

— Ты поранилась?

— Демон очень разозлился на меня вчера. Он обжег мне руку.

— И заставил коня сбросить меня, когда я приехал сюда, — добавил Аркониэль.

— Он не должен был этого делать! — Щеки Тобина вспыхнули, как если бы виноват был он сам.

— Аркониэль, я хотела бы поговорить с принцем наедине. Ты извинишь нас?

— Конечно.

— Ты не виноват в этом, мой дорогой, — начала Айя, когда Аркониэль оставил их одних. Она никак не могла придумать, как вызвать на откровенность этого странного ребенка. Когда Тобин ничего не ответил, Айя взяла его мозолистую худую руку в свою и заглянула мальчику в глаза. — За свою короткую жизнь ты испытал слишком много печалей. Я не стану обещать, что больше их тебе не выпадет, но от всей души надеюсь, что жизнь для тебя станет легче.

Все еще держа его за руку, Айя стала спрашивать Тобина о всяких простых вещах: о его коне, вырезанных им фигурках, его занятиях с Аркониэлем и Фарином. Волшебница не пыталась читать мысли Тобина, просто впитывала впечатления, приходившие к ней через их соприкасающиеся руки. Тобин отвечал на каждый вопрос, но добровольно ничего не сообщал.

— Ты очень боялся? — наконец решилась Айя на более важный вопрос. — Своей мамы и демона?

Тобин пошаркал ногами, нарисовав в пыли две дуги носками башмаков.

— Тебе очень не хватает мамы?

Тобин не поднял глаз, но по руке его пробежала дрожь, и Айя уловила образ Ариани — такой, какой мальчик видел ее, должно быть, в тот последний ужасный день — отчетливо, словно она стояла в башне рядом с ними. Так, значит, в башню принцессу погнал страх, а не ненависть к сыну. Однако Айя уловила, как вместе с этим образом промелькнул еще один — что-то, связанное с башней, — который Тобин поспешно загнал в глубину памяти. Айя не предполагала, что такой маленький ребенок окажется способен на подобное действие. Айя заметила, как Тобин бросил на нее тревожный взгляд.

— Почему ты и теперь так боишься башни? — спросила она.

Тобин отодвинулся и выдернул руку. Не глядя на Айю, он ответил:

— Я… я не боюсь.

— Не нужно мне лгать, Тобин. Ты смертельно боишься башни.

Мальчик спрятался в панцирь, как черепаха, но за упрямыми синими глазами Айя улавливала целую бурю эмоций.

— Там мамин призрак, — сказал Тобин наконец, и снова Айя заметила в его голосе странный стыд. — Она все еще сердится.

— Мне жаль, что она чувствовала себя такой несчастной. Не хочешь ли ты мне еще что-нибудь о ней рассказать? Ты, знаешь ли, можешь быть со мной откровенным. Я, может быть, и кажусь тебе незнакомкой, но я много лет служу вашей семье. Я знаю твоего отца с рождения, а до того знала его родителей. Я была им верным другом. Я хотела бы быть и твоим другом тоже и служить тебе всеми силами. То же самое верно и для Аркониэля. Он говорил тебе об этом?

— Нари говорила, — пробормотал Тобин.

— Это он подумал о том, что должен приехать сюда и стать твоим учителем, а потом и привезти Ки.

Он беспокоился о том, что ты чувствуешь себя одиноким без друзей твоего собственного возраста. А еще он говорил мне, что ты как будто не очень его любишь.

Ответом послужили лишь взгляд искоса и новое молчание.

— Это демон сказал тебе, что ты должен плохо к нему относиться?

— Он не демон. Он дух, — тихо сказал Тобин. — И тебя он не любит тоже. Поэтому он и напал на тебя прошлым вечером.

— Понятно. — Айя решила рискнуть, понимая, что в любом случае не потеряет доверия Тобина. — Это Лхел тебе сказала, что дух меня не любит?

Тобин покачал головой, потом спохватился и испуганно взглянул на Айю. Вот он и выдал один секрет…

— Не бойся, Тобин, я знаю, что она здесь. Аркониэль тоже знает. Она что-нибудь говорила тебе о нас?

— Нет.

— Как ты ее повстречал?

Тобин поежился на своем табурете.

— В лесу, после того как умерла мама.

— Ты отправился в лес один? — Мальчик кивнул.

— Ты расскажешь об этом Нари и Фарину?

— Нет, если ты этого не хочешь, только говори мне правду. Почему ты пошел в лес, Тобин? Она тебя звала?

— В сновидениях. Я не знал, что это она. Я думал, это мама. Я должен был пойти посмотреть, так что однажды тайком ушел. Я заблудился, но она нашла меня и помогла вернуться домой.

— Что еще она делала?

— Она позволила мне подержать кролика и научила вызывать Брата.

— Брата?

Тобин вздохнул.

— Ты и в самом деле обещаешь, что никому не расскажешь?

— Я постараюсь, если только не окажется, что об этом ради твоей же безопасности должен знать твой отец.

Тобин в первый раз посмотрел Айе прямо в лицо и еле заметно улыбнулся.

— Ты могла бы и соврать мне, но не стала этого делать.

На мгновение Айя почувствовала себя так, словно оказалась голой на виду у всех. Если бы она не была уверена в обратном, она подумала бы, что мальчик владеет магией. Стараясь скрыть изумление, она ответила:

— Я предпочитаю, чтобы мы были честны друг с другом.

— Лхел сказала, чтобы я называл духа Братом. Она сказала, что мертвым нельзя дать имя, если они не имели его, пока были живы. Это правда?

— Она в таких вещах разбирается, так что, должно быть, так и есть.

— Почему ни Нари, ни отец никогда мне о нем не говорили?

Айя пожала плечами.

— А теперь, когда ты знаешь, что ты о нем думаешь?

— Он все еще делает пакости, но я теперь не так его боюсь.