Я посмотрел на сидящую рядом Агни, красивую девушку, с которой уже несколько месяцев состою в серьезных отношениях, вяло идущих к законному браку пред ликом Создателя. С того самого дня, как «горные лисы» вернулись из Ратарта, все мое внимание было приковано только к ней. И девушка отвечала взаимностью, что не могло не радовать. Все силы нашего маленького отряда были брошены на то, чтобы любовь между мной и Агни только крепла и не вызывала сомнений. Девушка оказалась очень деятельной и активной, уже через неделю после возвращения повела меня знакомиться с остальными членами «Черной Правды», которых она знала. Как она сказала – есть специальные «ячейки», они небольшого состава, их много, все это в целях безопасности. Главным в нашей «ячейке» и был этот Элиос Лакар, который все еще пыхтел за трибуной.

Сам Лакар был невзрачным мужчиной, лет, наверное, пятидесяти, не больше. Низкого роста, уже начавший лысеть, с выпирающим животом и вторым подбородком. И он очень гордился тем, что он занимает должность секретаря этой ячейки. Да, названия своих постов они выдумали шикарные. Звучит-то как, хотя на деле, как мне показалось, он только и делает, что читает эти проповеди в подвале одного из своих магазинов. Хотя, судя по блестящим глазам присутствующих тут людей, а они были совсем разные, как по возрасту, так и по положению в обществе, эти проповеди, рассказы о важности выбора правителя в империи, про права всем и каждому, про злых магов и священников, слушателям нравились. От некоторых слов его меня иногда даже слегка передергивало. Сколько ненависти к магам, к богатым, к священникам - ко всем лилось из него, что если бы эта ненависть была водой, ее хватило бы на целое море.

И вот, наконец, это все закончилось, мы все похлопали Лакару, после чего он попрощался с нами и велел своим помощникам выводить слушателей. Сами понимаете, что выходить всей толпой на улицы столицы нельзя было, хотя бы потому, что это привлечет ненужное внимание полицейских стражников, а внимание «Черной Правде» совсем не нужно.

Агни взяла меня за руку и потянула в дальний угол зала, в ту дверь, где только что скрылся сам «великий секретарь» с блестящей лысиной. Как меня предупредила девушка, сегодня, после очередного собрания, меня очень хочет видеть сам секретарь ячейки по какому-то особенному важному делу, не требующему отлагательств. Спутница легонько постучала в дверь, а затем отворила ее и вошла внутрь, утянув меня за собой. А, это личный, тайный кабинет нашего лидера, как же я сразу не догадался. Маленькая комнатка, с большим резным стулом, тремя стульями поменьше и широким столом. На столе в углу лежали какие-то книги, а также стояла одинокая свеча в кривом подсвечнике. Зачем он ее зажег, я так и не понял, ведь света в комнате от лампы было более чем достаточно. Ни шкафов, ни полок, ничего, кроме яркой лампы и герба Мирея на стене.

- О, Агни, вы пришли, я рад, что не забыли о моей просьбе! – Вежливо приветствовал нас толстяк и указал на стулья возле стола, приглашая присесть. Еще бы, как она могла забыть о приказе своего командира, ага. – А это тот самый Эмерик де Нибб?

- Да, господин Лакар, это я. – Ответил ему сразу уже я, не давая девушке заговорить. – Для меня большая честь встретится с вами лично.

- Ой, ну что ты, не надо так говорить. Я всего лишь маленький муравей в нашем муравейнике великих идей. Вы присаживайтесь, присаживайтесь, мы ждем еще одного человека. – Сказав это, он достал, откуда-то из-под стола четыре дорогих стеклянных бокала, небольшую бутыль и тут же разлил напиток. Мы произнесли тост, как обычно – «За Свободу!» и пригубили напиток. Горячий, обжигающий, крепкий до жути. И с по-настоящему отвратительным вкусом помета. Лакар, поставив свой бокал на стол, повернулся к Агни и спросил: - Дорогуша, как там твой брат, еще не вернулся?

- Нет, господин Лакар, с родителями совсем плохо, видимо останется там на зиму. – Ответила девушка. – Я скучаю по нему очень сильно.

Конечно, с больными родителями он, да, именно так. А не в Ратарте вырезает последних магов. Он как раз приплыл в Ратарт в тот день, когда мы оттуда позорно убегали, я узнал его по ауре, в толпе наемников в черных плащах. Как сказала Агни, ее любимый брат срочно уехал в родную деревню, помогать больным родителям. Видимо, Латар знает куда меньше, чем пытается показать, да и значимость девушки в этой ячейке «Черной Правды», как и говорила императорская разведка, куда больше, чем они пытаются показать. Спросить что-либо еще наш собеседник не успел, как дверь в его кабинет, без стука, отворилась, и вошел человек, которого я раньше не видел. Высокий, статный мужчина, не старше сорока лет, с короткой, уже седой бородой и очень тяжелым взглядом.

- Простите, дамы и господа, я опоздал. – Он повернулся ко мне и представился. – Гладей ле Тонт, к вашим услугам. Я рад, что мы с вами, господин де Нибб наконец-то встретились. Можете нас оставить, Латар. – Сказал он тостяку, от чего тот насупился, но молча, подчинился, встал и вышел из кабинета. Сам же де Тонт, ни сказав ни слова больше, дождался пока хозяин выйдет из-за стола, и занял его место.

Налив еще по чуть-чуть этого пойла, он заговорил снова: - Господин де Нибб, я бы хотел представиться еще раз, если позволите. Меня зовут Гладей ле Тонт, я первый заместитель Второго. И я прибыл сюда исключительно для того, чтобы поговорить с вами лично.

- Я очень польщен вашим вниманием, господин ле Тонт, но я, если честно, не представляю, чем могу быть вам интересен. – Стараясь звучать благороднее, ответил я.

- Мне довелось слышать, что «горные лисы» принимали активное участие в Ратартской войне, не так ли?

- Ну, это не секрет. – Ответил я и стрельнул глазами в Агни. – Многие наемники там побывали этим летом, господин.

- Да не смотрите на нее так, де Нибб, что вы, в самом деле. – Он засмеялся. – Конечно же, дорогая Агни рассказала нам о вас, а как вы думали. Иначе и нельзя. Так вот, я слышал, что ваш отряд вернулся оттуда не с победой?

- Да, к сожалению, не смотря на все наши усилия, наш наниматель погиб.

- Я слышал об этом, а еще о том, что «горные лисы» показали себя в той войне исключительно хорошо, в том числе и вы. Скажите, де Нибб, а как вы относитесь к тем людям, с которыми вам довелось воевать?

- Никак, господин ле Тонт, никак. У нас есть договор с нанимателем, мы его выполняем, а наше мнение значения не имеет.

Он налил еще по бокалу, мы следом их осушили и он продолжил: - То есть вас абсолютно не беспокоит, на кого работать, даже если это идет в разрез с вашими убеждениями?

- Пока договор действует, да. Как бы я хорошо не относился к начинаниям принцессы, но золото заплатил нам покойный принц. – Соврал я, стараясь даже не покраснеть от этих слов. Да, я маг, сидящий среди тех, кто их ненавидит, должен любить таких же безумцев, конечно.

- Это говорит о многом, господин де Нибб.

- Это, прежде всего, репутация, господин ле Тонт. – Ответил уже более твердым голосом я. – Есть договор, и его надо соблюдать. За это и уважают наш отряд.

- Я слышал, вы очень тяжело переживали поражение, и у вас сейчас совсем нет заказов? – С интересом продолжил разговор ле Тонт.

- Ну, о некоторых вещах я говорить не могу, но в целом вы правы. – Согласился с ним я и снова, словно бы винил Агни в ее длинном языке, бросил на нее суровый взгляд. Я прекрасно знал, что она расскажет все, что я расскажу ей о войне в Ратарте, для этого и рассказывал, но приходилось делать вид, якобы мне это совсем не нравится. – Да, сейчас наш командир решил взять небольшой перерыв в работе, да и зима уже скоро начнется. Зимой заданий, к сожалению, поменьше.

Мужчина, кивнул головой, полез в стол и достал оттуда лист бумаги, чернильницу и перо, положил перед собой, а затем сказал: - А как на счет вам лично, господин де Нибб, поработать?

- О чем вы?

- Я предлагаю вам лично поработать, раз уж все равно без дела сидите. Дело исключительной важности для нашей с вами партии, как вы понимаете. Дело не только важное для нашего общего дела, свободного Мирея, но и хорошо оплачивается. – Сказал он, понимая, что наемника светлыми идеями не привлечь, а вот золотом вполне можно. Да, он думает обо мне именно так, как и должен обо мне думать. Идеи идеями, но кушать хочется всегда.