— Эй вы там, обезьяны, совсем что ли оборзели, ну-ка открывай!

Вглядевшись в физиономию неожиданного гостя на мониторе, я обомлел. Это был один из наших фигурантов, известный в определенных кругах как «Лис». Пока в моей голове прокручивались различные варианты того, что с ним делать, из дежурки вылез, как назло, один из наших спецназовцев.

— Ну и чего тебе здесь нужно, придурок! — Видимо, тот посчитал его за обыкновенного заблудившегося алкаша и решил проявить инициативу.

Обозрев его, «Лис» неожиданно протрезвел. В этот же момент я понял, что этот тип — «Эрх». Так как к моей голове словно прикоснулась чья-то холодная ладонь. Но сделать уже ничего не успел. Пока я выскакивал на улицу, в руке этого алкаша непонятно как материализовался пистолет, а в голове спецназовца — дырка. Боец, находившийся на смотровой площадке, видимо, был в своих дурацких наушниках и наблюдал за внутренней территорией базы. Поэтому среагировать также не успел, зато успел наш участковый Пашка. Он в этот момент находился со своими родителями в микроавтобусе и, услышав звук выстрела, на удивление моментально вывалился оттуда с автоматом наизготовку. Раздалась очередь, и, получив сразу несколько пуль в спину, «Лис» сел замертво.

— «Ну вот и приплыли»! — Подумал я невесело, подходя к распростёртому телу инструктора. Через минуту вся база превратилась в растревоженный муравейник, в который засунули горящий факел. Прежде чем бросился занимать огневую позицию в соответствии с планом «Б». Краем зрения я увидел, как из микроавтобуса выбирается наш дедок со своим раритетным «М-15».

Уже через несколько минут на всей территории базы уже шла самая настоящая маленькая война. Повылазивших из казармы ошеломлённых курсантов бойцы Сомова косили, как траву. Особенно выделялся на этом фоне немец — вспомнившего, видимо, свою молодость дедка. Через ещё несколько минут в помещение наконец ввалился Сомов со своими бойцами и захваченной ими «Муреной». Так звали эту инструкторшу диверсантов. Один из бойцов получил серьезное ранение в плечо. А вот злополучного начальника базы не было вовсе.

— «Видимо, где-то потеряли по дороге!» — Подумал я, но интересоваться его судьбой у Сомова благоразумно не рискнул. Так как первые слова, которые мы от него услышали, были не самыми ласковыми на слух.

— Идиоты! Кретины чёртовы! Вы что тут устроили, мать вашу! — Заорал он с порога, водя по нашим лицам налитыми кровью глазами.

— Кто из вас придурков додумался открыть огонь⁈

— Так получилось! — Буркнул на свою голову Пашка и тут же покатился по полу от мощного удара в челюсть.

Я посчитал, что лучше сделать вид, что меня здесь нет, продолжая вести огонь из окна по уже пришедшим в неописуемую ярость курсантам. Вооружившись, чем бог послал, они с самоубийственной решимостью изображали психическую атаку по примеру небезызвестных «каппелевцев». Сзади их подгонял ободряющими криками восставший из мёртвых начальник базы. Прозвучала пулемётная очередь, и недоделанные «каппелевцы» тут же попадали и уткнулись носом в спасительную землю. Пулемёт тут же замолчал, видимо, дед начал экономить патроны, решил я и сделал то же самое.

— Где Мацкевич с Сидоровым⁈ — Произнёс раздраженно наш командир, мотая головой по сторонам.

— Сидоров погиб, Мацкевич наверху с дедом! — Рискнул я пискнуть.

— Мать вашу! — Подытожил своё мнение он и процедил:

— Чтоб вас, убираемся отсюда!

— Андрей! — Крикнул он Мацкевичу в рацию.

— Прикрой нас, отходим, как только отъедим, уходи на джипе, будем ждать тебя у лодок.

Выбравшись на улицу, мы бросились к микроавтобусу, там уже ждал Дед. Не глядя на нас, он буркнул:

— Патроны, окаянные, чтоб их, у моего немца закончились!

Сомов только махнул рукой.

— Хрен с ними, давай в машину, надо отсюда убираться!

В этот момент здание блокпоста вздрогнуло от раздавшегося взрыва и обрушилось, похоронив под собой Мацкевича. Наверно, целую вечность мы оторопело взирали на дымящиеся руины, прежде чем Сомов, выругавшись, процедил:

— Всё, блин, отвоевался Мацкевич. Карим, теперь ты остаёшься прикрывать отход. Всё, быстро в машину, сейчас здесь нарисуются бандерлоги…

И тут наш дед неожиданно подошёл к своему Пашке и сказал:

— Дай-ка мне, сынок, свой автомат⁈ Тот растерянно протянул ему оружие, даже не поинтересовавшись, зачем оно ему понадобилось.

Отстегнув рожок, дед посмотрел, сколько там осталось патронов, затем обратился к Сомову:

— Дай-ка мне, командир, ещё пару рожков, я эту сволоту за место твоего бойца здесь попридержу…

Взглянув на него, Сомов раздраженно произнёс:

— Без тебя как-нибудь справимся!

Дед покачал головой и недовольно заметил:

— Не глупи, твоему парню ещё жить и жить, а мне и так уже край. Рак лёгких, знаешь, хорошо, если пару месяцев ещё протяну. Так что это моя последняя война…

Посмотрев на него, Сомов достал рожки и, протянув ему, мрачно заметил:

— Ну что же, как знаешь, Пётр Сергеевич, если удастся — добирайся до какого-нибудь посольства или просто звони нам — тебя переправят!

— Как-нибудь разберусь! — буркнул дед, беря рожки.

И тут отчебучил Пашка.

— Тогда я тоже остаюсь, бать! — Заявил он, подходя к отцу.

— Помирать так вместе…

— Пошёл вон отсюда, щенок! — Заорал тот.

— Кто позаботится о твоей сестре и матери, если мы оба сдохнем, кретин!

Как я узнал позже, дочь он отправил в Россию ещё неделю назад, когда получил указание собрать информацию о базе.

Видимо поняв, что с отцом спорить бесполезно, Пашка понуро полез в машину. Через мгновение она, к моему облегчению, тронулась. Обернувшись, я видел в заднее окно, как дед нырнул в лесную чащу. Через минут пять в открытые на всякий случай окна донеслись звуки автоматных очередей. Через некоторое время они прекратились, и в салоне разлилась могильная тишина, мы молча сняли головные уборы. Я посмотрел на мать Пашки, она сидела словно в прострации и что-то беззвучно шептала.

— «Судя по всему, молитву» — подумал я и отвернулся, чтобы не встретиться с ней взглядом.

Спустя час мы были уже на борту своей подлодки…

Глава 5

«Эрея»

Если жизнь — это взаимодействие, то игра — жизненная необходимость!

Последнее время я всё чаще стал вспоминать свой родной мир, свой дом, своих названных братьев и сестёр, а также Милу. Как они там⁈ Сравнивая всё больше — «Эрею» и мою новую родину — «Землю», мне приходит в голову, что наше общество не настолько уж и идеально, как мне казалось раньше. Практически у нас не что иное, как своеобразное подобие «Феодальной монархии», которая на этой планете царила где-то в Средние века. Все высшие государственные бразды правления в нашем мире фактически полностью находятся в руках Расса. Хотя мы сами их ему и отдали где-то 10 тысяч лет назад. В противном случае мы бы никогда не остановили периодические междоусобные кровопролитные войны между собой, которые то и дело превращали наш мир в сплошные руины с многомиллионными жертвами. Потом в нашей планетарной системе закончились все необходимые для поддержания штанов ресурсы, и настали тяжелые времена. Наш мир стал приходить в упадок, вспыхнули заново гражданские беспорядки и кровопролитные войны за их остатки. В силу чего было принято решение колонизировать другие миры. Собрав всё, что осталось в наличии, мы создали суперзвездолёт. Точнее, превратив в него нашу родительскую планету. После многолетней соответствующей модернизации «Эрея» отправилась в путь к ближайшей подходящей планетарной системе за 35 световых лет от нашей бывшей прародины. Для того чтобы преодолеть это расстояние в безвоздушном космическом пространстве, мы накрыли планету дополнительным защитным и электромагнитным куполом на высоте в 40 км от поверхности. По своей сути, его основа была соткана из самых устойчивых к коррозии металлов, включая золото, титан и другие высоколегированные стали, специально созданные для этой внешней оболочки. Сотни установленных по её периметру фазопозитронных двигателей были способны разогнать этот немыслимый корабль практически до субсветовых скоростей. Благодаря чему где-то через 38 лет мы наконец добрались до этой планетарной системы и нашего нового дома.