Но жизнь дороже. Что если я как Маша под действием какой-то магии, и поэтому готова на всё, что угодно?

Закрываю глаза, надеясь, что появится интуиция и прикажет мне что делать. Но она, как назло, молчит.

— И что ты предлагаешь?

— Смотрите. Завтра они поедут по делам. Вы пойдите в комнату охраны. Я оставлю ключи, там никого не будет. И смотрите по камерам, когда охрана уйдёт из своего сарайчика. Потом откроете ворота за домом этим ключом и уезжайте.

— Как ты уже успела всё организовать? — поражаюсь я.

— Я хотела организовать это для Карины.

— Но почему? Почему просто не уволиться?

— Потому что она… не была уверена, что они её отпустят.

Тут мне уже действительно стало страшно. Я вспомнила, как Виктор смотрел в глаза Олегу. Два зверя, которые являют друг другу свою силу. И Олег испугался. Значит, Виктор еще страшнее чем он. Он сам это сказал.

Ладно, сначала сбегу, а потом буду думать. Жизнь дороже чем мои чувства и на примере Маши я это четко осознала.

— Я согласна, спасибо Оля.

— Хорошо, — она кивает, приобнимает меня и встает.

Я не сплю всю ночь.

Как сказала Оля, братьев дома нет. Я взглядом провожаю Машу, которая со своим чемоданчиком уходит в обед, и мы с ней даже не прощаемся. Когда проходит час после её ухода, я решаю, что пора сбегать и самой. Захожу в комнату охраны, которая, опять же, оказывается пустой.

Вглядываюсь в камеры и застываю, видя «кино» на одной из них. Виктор и Максим трахают Олю.

Отличный она нашла способ их отвлечь, ничего не скажешь…

Виктор входит в неё, и я вижу, как меняется его лицо. А я была с ним в таком тумане, что даже не видела, как он выглядит в этот момент. Не скажу, что не думала об этом пару дней назад.

Злюсь на них за все события последних дней, за то, что прячут от меня правду, ведут в своей странной игре. За то, как они были жестоки к той же Маше. Злюсь, не могу отрицать то, что то, я вижу сейчас безумно сексуально. Дикий, животный, обладенный секс, о котором я даже не мечтала.

То, что я скрыла тогда даже от инкуба, который все понимал, и был готов мне дать это. Но я не позволяла себе.

Виктор ставит статуэтку, и я вижу дым от неё. Что за странности? Очередная магия?

Нет. Это не Оля.

Это Карина.

Пока я обалдеваю, я замечаю время на часах в видео — 16 часов. А сейчас нет еще и обеда. Смотрю обреченно на свои часы. Да, 11 часов с небольшим.

Меня развели. Опять.

Сзади меня открывается дверь и заходит Виктор.

— Ну как тебе?

— Что за идиотский спектакль? — кривлю я лицо.

— Ты давненько не задавала вопросов. Предлагаю сейчас этим заняться. Мне кажется, они скопились у тебя. И нам пора ответить на все. Коль, ты уже попала к темному инкубу.

— Ответь мне, пока на одно — зачем вы подговорили Олю, уговорить меня сбежать?

— Мы ее уговорили лишь предложить тебе это. То, что ты согласилась, это уже твоя вина. И ты будешь наказана за это, — тихо говорит он.

— Что? — я удивленно оглядываюсь на него.

— Что слышала. Мы не потерпим этого. Нам нужна твоя верность, а ты показала, что недостаточно нам верна. Поэтому ты получишь сегодня правду. И наказание. Но сначала, ответы, которые тебе нужны. Иди в зал, скоро сядем за стол.

Нам накрывают на стол. Я сижу между братьями и не могу смотреть ни на одного из них. Фиксирую взгляд на своей руке и вижу легкий тремор. Трясусь как осенний листик на ветру. Не знаю, от чего больше: от страха неизвестности, от предвкушения правды, или может от смущения.

Одно дело переспать с каждым, другое дело, видеть, как они делали это втроем с одной женщиной. И что-то мне подсказывает, что явно готовят и меня для такой роли.

— У тебя, кажется, вопросов пятнадцать скопилось? Шесть за те дни, и восемь я тебе подарил в нашу первую ночь, — уточняет Виктор с аппетитом доедая свою порцию ягненка.

— Разве тебе нечего спросить? — поддакивает ему Максим и смотрит на меня внимательным и чутким взглядом.

— Где Карина? — спрашиваю я осипшим голосом. К еде так и не притрагиваюсь, выпиваю немного воды, чтобы смочить горло.

— Блин, какой идиотский вопрос, — комментирует Виктор. — Карина нашла новую работу и уехала. Всё. Ты профукала свой вопрос на ответ, который и так знала.

— И что ж это за новая работа такая?! Что она сестре позвонить не может, — злюсь я.

— Это действительно твой вопрос? — уточняет Максим.

— Да!

— Хорошо. Карина всегда мечтала быть актрисой. Однако актрисой все же не стало, но актерские способности ей пригодятся на новом месте. Ее задача — развлекать мужчин. Очень состоятельных. И не только тем способом, о котором ты подумала, но и другими.

— Раньше таких называли «гетеры», — дополняет Виктор.

— «Гетера» — это проститутка, — тихо говорю я.

— Нет. Гетера — это жрица богини любви, да, она могла дарить любовь за деньги и подарки, но это не главная её услуга. Она в целом, скрашивает одиночество и дарит любовь. Не только в плане секса.

— То есть, Карина ушла в подобие элитного эскорта?

— Ну, если очень грубо, то можно сказать и так. Пока эта информации тебе хватит. Пойми ты, она жива здорова, она сама этого хотела. Она просила нас туда отправить, и мы это сделали. Всё.

— Вы сутенеры? — снова горло пересыхает так, что я не могу внятно произнести фразу.

— Нет. И неужели у тебя действительно скопились настолько тупые вопросы? — уже закипает Виктор.

— Не обижай Кристину, — встревает Максим.

— Хорошо. Вино, которое Карина заменяла при мне прямо под картиной — кто его выпивал?

— Ну наконец-то пошел интересный вопрос, — усмехается Виктор. — Как ты думаешь, кто его выпивал? Ты же погуглила кто такая Хатхор?

— Зачем? — не понимаю я.

— Я говорил, что твои намёки слишком отдалённые, — комментирует Виктор Максиму.

— Радуюсь, что не поспорили на то, поймет она или нет, — только и отвечает тот.

— Поймет — что? — уточняю я.

— Хатхор богиня чего?

— Карина сказала — богиня любви, музыки и вина. Стоп, — вдруг я понимаю. Простая и безумная мысль пронзает моё сознание. — Она специально наливала вино при мне? Это был спектакль?

— Да как ты видишь, Оля и остальные делают это в то время, когда ты не видишь. Это Карину, мы попросили сделать это именно тогда, когда ты будешь проходить мимо, буквально словить тебя и сделать это в ночь перед своим отъездом. Зайка, в этом доме ничего не происходит без нашего контроля, — заявляет Виктор, наливая себе бокал вина.

— А когда было сделана эта запись? Вы знали, что вы покажете мне её, да? — я говорю, явно больше чем хочу, но, если у нас запланирован вечер правды, лучше уж пусть признаются уже.

— Считаем за два вопроса или за один? — спрашивает ехидно Виктор Макса.

Тот брату не отвечает. Смотрит на меня.

— Да, мы сделали эту запись тогда, когда ты еще не встречалась по ночам с инкубом. Мы знали, что покажем тебе её. Но не то, чтобы готовили её для тебя. Просто Карине нужно было уезжать и это было что-то вроде… экзамена. Вот и решили совместить полезное с приятным и добавить ещё немного полезного.

— И вы его принимали? И вы говорите, что вы не сутенеры?! — взрываюсь я.

— Нет, принимали не мы, и это скорее можно назвать дегустацией, а не экзаменом, — поправляет нас Виктор.

— Да как не вы! В комнате кроме вас никого не было! — кричу уже я.

— Спроси это.

— Что?! — закипаю я окончательно и слышу в собственном голосе истерические нотки.

— Спроси то, что ты сейчас сказала, — говорит Максим.

— В комнате, кроме вас никого… не было? — вопросительная интонация получается у меня с трудом.

— Нет, был. Ты же видела статуэтку, я специально вытащил её для тебя, привлек твоё внимание. Или ты больше засмотрелась на минет?

— Кто там был? — шепчу я.

— Я думаю, ей пора показать храм, — тихо говорит Макс и Виктор кивает.