Он рассказывал о Прихолмье, о тайнах холмов, о том, как это прекрасно – жить во имя познаний, всегда узнавая новое. Зазывал Бесполезного в гильдию, подводил к нужному шагу, “тихо настаивал”.
– Лучше бы ехали сразу, – продолжил искатель, допивая местный напиток.
– Я никуда не спешу.
– Хорошо, когда никуда не спешишь. Самое лучшее время. Понимаешь это только потом, по прошествии дней и ночей, – Терпеливый нахмурился, как будто о чем-то соображал, и покрутил странный продолговатый предмет на поясе, вторую вещь, с которой не расставался. Бесполезный мог только догадываться, что эта за вещь и каким целям служит.
Мог, но не догадывался.
– Что это? – спросил он в лоб, показывая на предмет.
– Это? – Терпеливый задержал на одно мгновение взгляд и на другое задумался, – это потеряшка, – сказал он вполголоса, – я не знаю её назначения, я… хочу разобраться. Ведь я же искатель?
– Искатель, – Бесполезный кивнул.
Конечно, он знал, что такое потеряшки. Такие предметы находили повсюду, от Заводья до Озёрного края. Пожалуй, в Крае их было больше. Что это за вещи и кто их однажды оставил – оставалось загадкой. Возможно, Обиженный. Или его помощники, служники – в народе ходили легенды, какие они хорошие и как ему помогали. А может, и шкодники – эти уже плохие, и только мешали.
Некоторые потеряшки проявляли себя внезапно, когда им вздумается. Рядом взрывалось яйцо, голову резала боль или, к примеру, человек засыпал, да так, что добудиться его было то же, что оживить мертвеца. После этого потеряшки выбрасывали, или передавали умельцам. Но те пожимали плечами и отдавали обратно.
– Вещь интересная, но опасная, – сказал Бесполезный.
Искатель мигнул:
– Не всегда. Некоторые приносят пользу…
И замолчал.
К ним приближался борец, улыбаясь и прижимая к себе любимую кружку, которая стала его продолжением. Шел ровно, мягко, без лишних зигзагов, хотя после стольких вливаний ходить было трудно.
– Разрешите, – сказал мужчина, изящно склонившись над путниками.
Вблизи он борцом не казался, как, впрочем, и вдалеке. Мягкие, округлые черты лица, переходящие в мягкое и округлое тело.
– Меня зовут Трехглазый, – мужчина поджал свои губы, – вы спрашиваете, почему меня так назвали? Вопрос интересный. Возможно, без всякой причины. Возможно… с причиной. Я, правда, не знаю, – он как-то напрягся, как будто оправдывался, хотя на самом то деле его никто ни о чем не спрашивал, – как остров? – спросил он внезапно, – нашли?
– Остров? – искатель смутился, – почему вы спрашиваете про остров?
– Ну как же ж? – Трехглазый опять поджал губы, словно обиделся, что приходится говорить такие очевидные вещи, – вы искатель? Искатель. На вас желто-бурая мантия. Вы в пути? В пути. Ночью. Значит, за день не успели. Куда могут ехать искатели? Либо к морю – они ищут Остров. Либо в сторону гор – туда, где Обиженный. Вы едите со стороны Длинного Леса, стало быть, с моря. Значит, искали Остров. Логично?
– Логично, – сказал Терпеливый. Натужно.
– Нашли? – борец улыбнулся и протянул свою правую руку.
– Нет, не нашли.
– Жаль, – Трёхглазый убрал руку за спину, и снова нахохлился.
– Вы путешествуете в Долину? – спросил искатель, чтобы продолжить беседу, – вы борец?
– И да, и нет, – мужчина вздохнул, – я знаю пару приёмчиков, их показали в Озёрном. И этим приёмчикам я хочу научить местных жителей. Разумеется, за отдельную плату.
– Разумеется, – кивнул Терпеливый.
– А так, я бываю везде – и тут, и там. Путешествую, нахожу, что можно продать, и продаю. Так и живу, – ответил борец.
И замолчал.
"Удивительно, – думал парень, – такое впечатление, что всё это время он пил только воду. Рассуждает здраво, речь правильная… Даже слишком правильная."
– Похвальное у вас ремесло, – одобрил искатель, – покупаете то, что можете продать и продаёте, что могут купить. Не надо возиться с предметами, таскать на себе, как говорят, “на горбу”. Торговать услугами проще и выгоднее.
– Ну… – Трехглазый слегка улыбнулся, как бы сказав – "вот видите”.
И повернулся к Бесполезному:
– Однако, у вас в Длиннолесье удивительные попадаются кадры. Я имею в виду Длинноногого, герцога.
– Почему вы подумали, что я с Длиннолесья?
– Как же ж? Вы разве не с Длиннолесья? Вы въехали с главных ворот, – мужчина изобразил изумление, настолько неподдельное, что Бесполезный смутился. И покраснел, – на Вас нет плаща, значит, вы ни член этой гильдии, – он кивнул на искателя, – Но едите с ними, значит, хотите присоединиться. По пути Вас могли подобрать либо в Длинном, либо в Приморье… Извините, но на жителя Приморья вы не похожи. Те на каждом шагу матеряться и упоминают гарпун. Протащи меня, протащи, типа того. Вы парень из Длиннолесья, обычный сельский парень из Длиннолесья. Я прав?
"Логично" – Бесполезный задумался. Но тут он вспомнил про герцога:
– Длинноногий?
– Что Длинноногий?.. Ах, Длинноногий. Этого я упомянул без причины, так, чтобы спасти разговор. Длинноногий – ваша самая большая достопримечательность. Даже имя соответствующее. Длинноногий в Длинном Лесу. Ха-ха. Извините за каламбур.
– Он придает людей страшной казни, – возразил Терпеливый.
– Ну… – Трехглазый вытянул губы, – люди меняются. Меняются времена, а с ними и люди… С этим предметом поосторожнее, – борец указал на пояс искателя, как Бесполезный понял, на потеряшку, – вдруг выстрелит.
Терпеливый напрягся.
– Ну опять, – мужчина, казалось, расстроился. Как учитель, который в десятый раз объясняет одно и то же простое правило, – оно же блестит, оно необычно, вы проверяете постоянно – на месте оно или нет. … А так, осторожнее. А то, знаете, как бывает – сегодня Вы владеете потеряшкой, а завтра все поменяется, и уже потеряшка владеет… Хммм…
Повисло молчание.
– Белая Россыпь, – сказал Терпеливый. Медленно, будто бы так, между делом.
И посмотрел на Трёхглазого.
– Бывал, – ответил борец. Таким же внимательным взглядом.
"Нет, он всё-таки перепил" – решил Бесполезный. Где это видано, чтобы на Россыпи кто-то жил? Это как побывать на солнце.
Однако искатель смутился.
Он стал поглаживать, или даже почёсывать бороду, и о чем-то задумался.
– Лобастого знаете?
Трехглазый пожал плечами:
– Всех не упомнишь. Вас на холмах становится больше.
– На холмах?
– А как же ж. Прихолмье, стало быть, на холмах.
Искатель открыл было рот, но тут же закрыл.
Лицо собеседника вдруг исказилось, он весь изменился, полез на скамью, вытянул кружку, и завопил:
– Настали времена, когда всё, что происходит в этом маленьком уголке обитаемого мира, имеет значение для всего мироздания! Время и место выбраны не случайно – смотрите, вот они, наши герои, – он вскинул руку в направлении Бесполезного, – Решающая битва начнётся, делайте ваши ставки! К барьеру!!! – крикнул Трехглазый и осушил свою кружку. Залпом. Потом закачался, и, словно подкошенный, рухнул.
– Бедняга, – сказал Терпеливый после молчания и громко вздохнул, – перепил. Ну что ж, приключения продолжаются.
– Да, – Бесполезный очнулся, – это был номер.
– В программе о нём ни слова, – продолжил искатель, – впрочем, как выясняется, в программу по ходу действия вносятся изменения.
Новый топтун оказался резвее. Путники это заметили, как только сели в карету.
В дороге потряхивало, чаще и резче, но это значило только одно – колёса катятся быстро.
– Мы доедем до Леса за четверо суток, – пообещала Первая, – там остановимся, но ненадолго. Осмотрим карету – и в путь.
Пассажиры выглядели свежее, раскованнее, и уже все, включая обоих парней, делились впечатлениями.
– Странный человек этот Трехглазый, – сказал Бесполезный, – пил, пил, пока не свалился. Мне показалось, что он прорицатель.
– Ничего удивительного, молодой человек, – объяснил Терпеливый, – в Озёрный край стекаются безумцы. Кто-то становится отшельником, залезает в берлогу, где когда-то дневал шептун, кто-то, как наш выпивоха, скитается. У этих безумных мозги устроены иначе. Вначале они не пьянеют, как будто. А после их сразу срубает. Как на Посту. Все они прорицатели, все провидцы. По-другому мыслят, поэтому нам и кажется, что что-то такое знают, чего не знает никто, – искатель хотел закрыть эту тему, и внимательно посмотрел на парня.