– Да, чудесное место. Оно показывает всё то, что копилось у нас внутри многие годы, – задумчиво, чуть потупив взгляд, прошептал Полоз.

Я перевела на него свой вопросительный взор, не понимая, что он имел в виду.

– Да, возможно. И, по правде говоря, это пугает. Надеюсь, мы скоро выйдем отсюда. Но знаешь… – я сделала секундную паузу. – Как ни странно, с тобой мне спокойно, ты всегда оказываешься рядом.

Полоз ухмыльнулся, его глаза медленно, будто от наслаждения, закрылись.

– Спокойно… – прошипел мужчина, чуть шевеля губами.

Мы вернулись в лагерь. Разместившись за столом, Полоз взглянул на Ратигора, и тот сразу же поставил перед ним термос с чаем и готовые бутерброды. Меня это удивило и немного озадачило.

– Какие странные у вас отношения… – подметила я.

– Мы просто помогаем друг другу, ничего необычного, – равнодушно пожал плечами парень. Он протянул мне блестящую металлическую чашку, наполненную горячим напитком, и еду. Мы молча приступили к трапезе. Полоз был замкнут больше обычного. Казалось, что его беспокоили какие-то мысли.

Вдруг услышала приглушённые всхлипывания. Повернув голову, увидела плачущую Вику.

– Я скоро вернусь.

– Да, иди.

Я приблизилась к подруге и к девочкам, которые её успокаивали.

– Так жалко его, – тихо вымолвила Алина, смотря на тело, накрытое цветастым пледом. Она обнимала Вику, утешая её. – Какая глупая смерть.

– А мне вот на него всё равно, – на полном серьёзе выпалила я. – Было жаль его сначала, а вот сейчас нет.

Они окинули меня своим остервенелым взором.

– Не жалко? Да как ты можешь! – воскликнула Вика.

– Было и очень. Но, всё осмыслив, увидев ваши слёзы, поняла, что совершенно не печалюсь о его смерти. Это карма.

– Карма? – не понимая мои слов, вытаращила глаза Вика. Косметика на её лице была размазана, сама она еле могла связать и двух слов.

– Даже вы не верите, что он пытался меня изнасиловать, – печально улыбнулась, потупив глаза. – А где парни?

– Они пошли копать могилу. Хоть мы и застряли здесь, но Егора похоронить надо, – без эмоционально, почти шёпотом сказала Полина.

Я перевела на неё свой взгляд. Девушка была какая-то неестественно бледная, уставшая. Под глазами красовались тёмные круги, кожа отливала болезненным зелёным цветом.

– Что с тобой?

– Просто устала.

– На тебе лица нет! – заявила, обеспокоившись состоянием подруги. – Трислав что-то сделал?

– Что? Нет! – возразила та, качая головой. – Он самый милый и чуткий из всех! Мне с ним так хорошо!

– Скоро еда закончится и нам нечего будет есть. Мы все умрём, – заливалась слезами Вика, прикрыв лицо руками.

– Перестаньте наводить панику и успокойтесь. Мы выберемся отсюда, – отрезала Алина.

– Зачем я вообще согласилась ехать? – бессильно выдохнула Полина.

Из леса показались ребята. Они подошли к месту, где смиренно лежало тело Егора. Подняв его за конечности, потащили куда-то в рощу.

– Чтоб вас… Вы не пойдёте прощаться? – спросил Рокки.

Девочки поднялись и последовали за мужчинами. Я пошла за ними. Окинув гостей быстрым взором, заметила, как они провожали нас с заинтересованным видом.

На подготовленном месте Егора погрузили в глубокую яму. Ребята начали закапывать его небольшими походными лопатками. Паша то и дело косился на меня, отчего мне было не по себе. Но никто не смел произнести и слова. Заметив взгляд Вики, обратила внимание, что она всё время оглядывается на стоящих в лагере друзей Полоза. Я схватила её за руку и потянула за собой в сторону.

– Даже здесь к умершему никакого уважения, – заворчал на нас брат.

– Отвали! – огрызнулась и потащила Вику подальше ото всех.

Мы отошли. Развернув девушку к себе лицом, начала расспрашивать:

– Что такое? Расскажи мне. Мы же лучшие подруги. Дело в Ратигоре? Он тебе нравится?

– Не будем об этом говорить, Паша твой брат.

– Да мне плевать на этого засранца. Если ты чувствуешь, что тебе без него лучше, то так тому и быть.

– Ты думаешь?

– Уверена.

– Ратигор… Он другой. Заботливый, милый, весёлый. Он доводит меня до смеха, понимаешь? До такого настоящего, искреннего, как в детстве, – застенчиво говорила Вика, искренне улыбаясь. – У меня ни с кем не было подобного.

– Он тебе нравится? – задала вопрос в лоб.

– Очень сильно, – смущалась подруга.

– Тогда скажи Паше, что он идиот, и брось его.

– В такое время? – с неуверенностью в голосе прозвучал её вопрос.

– А в какое? Момент для счастья не бывает особенным. Нет подходящего времени быть счастливой.

Она задумалась над моими словами, а затем кивая, сказала:

– Ты права. Я давно с ним несчастна. А теперь, в этом лесу он вообще обезумел. Совсем слетел с катушек.

– Я тоже это заметила, – согласилась с ней.

– Срывается на меня по пустякам, ревнует беспричинно…

Губы девушки дрожали, казалось, что она вот-вот разревётся. Эта жизнерадостная, всегда весёлая девчонка, сейчас темнее тучи.

– Он ударил тебя?

Вика отвела поникший взгляд, будто я задела её больное место.

– Не первый раз? – злобно завопила, отчётливо видя реакцию подруги. – Я убью его!

Стремительно развернувшись, ринулась к брату, но Вика успела схватить меня за руку и остановить:

– Нет, я сама с ним поговорю.

– Ты уверена?

– Да, Яра, – настойчиво отрезала она, хотя в её голосе была слышна дрожь.

Вика направилась обратно в лагерь. Её тело содрогалось, она усердно вытирало лицо рукой.

“Надо срочно искать выход! Пока мы все тут не передохли!”, – мыслила я.

С силой сжав пальцы в плотный кулак, повернулась и пошла в гущу леса.

“Почему же… Почему же мы не можем выйти к дороге?! Ведь вот эта тропа, по которой мы пришли сюда”, – задавалась вопросом, следуя по дорожке.

Каждое проклятое дерево похоже на другое. Лесная тропинка путает, всё время, приводя в одно и то же место, от чего голова шла кругом. Изо всех сил ударив кулаком по стволу, закричала от переполняющей меня досады:

– Какого хрена?! Какого чёрта?! Что здесь происходит?

Ледяной пот прошёл по позвоночнику. Вновь страх проникал в моё подсознание.

– Всё должно было быть не так! Не так! Мы должны были весело отдохнуть! В какой момент всё пошло не так?! – раздирая глотку, кричала, ударяя ладонями по дереву.

– Чтоб тебя… Яра, – неожиданно услышала голос Рокки.

Обернувшись, увидела парня. Он стоял уставший, весь перепачканный в земле и пыли. Глаза почти не открывались. Он облокотился на ствол высокого дуба возле меня и сполз по нему вниз.

– Ты чего? – нахмурилась, внимательно оглядывая друга.

– Тебе так повезло, подруга. Ты просто этого не видишь.

– Что ты имеешь ввиду?

– У тебя есть брат. Есть люди, которые любят и заботятся о тебе.

“Что это с ним?”

Насторожилась, но поддержала диалог:

– О чём ты? У тебя тоже есть близкие.

– У меня? – даже не удивился Рокки. – Как и все мы, я вырос в богатом районе с хорошими, по мнению других, родителями. Единственный ребёнок в семье…

Я покачала головой, не понимая, к чему он мне это рассказывает.

– У меня был брат. Знала?

– Да, слышала что-то такое.

Я присела возле парня, пытаясь оказать ему поддержку. Казалось, он был крайне подавлен, ему необходимо было выговориться.

– Когда брату было три года, он погиб – попал под автомобиль. Родители почему-то обвинили тогда меня. И с того момента моя жизнь превратилась в ничто, словно я прозябал в тюрьме. Родные со мной перестали разговаривать, часто применяли физическую силу, издевались… Даже мама, которую я любил больше всего на свете, – говорил он так безэмоционально, что выглядело слишком странно. – Они покупали мне игрушки, откупаясь этим от меня, а затем отбирали их. Ходили в церковь замаливать грехи. А я каждый раз кричал, что это нелепая случайность, что он сам выбежал тогда на дорогу. Но мне никто не верил…

Парень почесал воспалённую лодыжку.