Когда умерли родители Александра, доставшуюся от них квартиру пришлось срочно продать, а вырученные деньги разделить с сестрой. Чтобы не потерять ничего ценного, молодой человек принял решение оставить на время коробку и пакет с некоторыми документами и личными фотографиями у своего друга Марата до лучших времён. Встретив друзей, вспомнилось о пакете, и наш отпускник сразу же принял решение — забрать в Москву всё своё имущество.
— Сань, да ну его, — проблеял Мирон, — Марат уже давно не общается с нами, небось сейчас, в выходные — уехал с отцом на охоту. Дома наверняка никого нет.
— Мирон, ты чего испугался? Зайдём на пять минут и всё. Если он не хочет с нами выпить — так и хрен бы и с ним. Мы и так, втроём — можем неплохо посидеть. — Александр посмотрел на своего друга с некоторым замешательством, затем — осторожно взял того за ворот и потянул его в сторону от себя.
Внезапно Кузьма хлопнул себя ладонью по лбу и воскликнул:
— Да, что ты будешь делать! Совсем забыл! Мне же нужно сегодня картошку откапывать, пока погода хорошая. Вы уж извините, пойду-ка я до дома. Без меня справитесь как-нибудь. А на следующей неделе — договоримся о встрече и посидим за рюмкой. Пока!
— Да что здесь происходит? Ну, если тебе так надо — иди. А ты, Мирон — пошли со мной. Ты мне нужен ещё для одного дельца.
Компания разделилась. Саша с Мироном направились в сторону от Крепости, где жил их общий давний приятель — Марат Сафаров, очень серьёзный молодой человек, совсем недавно окончивший университет. Получив хорошую работу, Марат стал очень солидным и сторонился прежних друзей, злоупотреблявших спиртным. Жил он в стороне от центральной улицы, в недавно выстроенном доме с квартирами «улучшенной планировки». Зажиточная семья поменяла обычную «брежневку» на элитное, по местным меркам, жильё. Двое друзей направились как раз в том направлении. Мирон заметно отставал от друга и по всему было видно — что он не горит желанием повидаться с Маратом. Войдя в нужный подъезд и поднявшись на второй этаж, Александр долгим нажатием кнопки — позвонил в дверь. Сопровождавший его приятель встал ближе к перилам, нервно поглядывая по сторонам. Спустя полминуты дверь открылась. На пороге стоял высокий молодой человек с широким лицом — «лопаткой», слегка узкими карими глазами и рыжеватыми волосами с чёлкой на правую сторону. Это был он — Сафаров.
— Привет, Марат! Давно не виделись. Я тут погостить приехал. Ты как сам? — Александр протянул руку в надежде — что, не захотев здороваться через порог, его любезно пригласят в квартиру.
— Здорово. Да ничего: живём — хлеб жуём. Потихоньку. — Марат вышел на площадку, давая ясно понять: в своём доме он никаких незваных гостей не ждёт. Да и к разговору не особо расположен.
— Может, пойдёшь с нами, отметим вместе встречу.
— Нет, спасибо за приглашение. Нет желания совсем.
— Ну, нет — так нет. Послушай тогда. Я несколько лет назад отдал тебе на хранение пакет с фотографиями. Помнишь? Сказал — заберу, когда жизнь наладится. Так вот, вроде — пока всё стабильно, устроился неплохо, решил — что можно уже забрать. Отдашь сейчас мне его?
— Да, конечно, подожди минуту.
Спустя некоторое время заветный пакет оказался в руках хозяина. Александр заглянул внутрь и принялся перебирать содержимое.
— Аттестат вижу, свидетельство о рождении тут… школьные фотографии… а где коробка с монетами? Она мне очень нужна.
Марат чуть продвинулся вперёд и, вытянув руку, указал пальцем на стоявшего молча всё это время Мирона:
— А ты про коробку вот этого крысёныша спроси! Эй, крысёныш, иди-ка сюда! Ты помнишь — что я тебе тогда сказал? Чтоб ты близко к моему дому больше не подходил. Ладно, прощаю сегодня, в следующий раз — башку снесу!.. Этот козлёнок, — Марат вновь обратился к Александру, — напросился в прошлом году в гости ко мне, на манты. Пока я возился на кухне, он залез в шкаф и украл из него твою коробку, да ещё и деньги заодно. Их мой отец на новое ружьё отложил. Собирались ехать — покупать. Так что — извини, без монет тебе жить придётся. А ему я уже сказал, что в следующий раз с ним сделаю.
— Понятно, до встречи… — Озадаченный Ермоленков, держа в руке пакет, повернулся от закрывшейся двери к Мирону. — А ну, пойдём на улицу — побазарим.
Друзья вышли из подъезда и завернули за угол. Нервно закурив, Александр остановился. Левой рукой держа Мирона за плечо, он начал спрашивать серьёзным тоном:
— Ты куда «Орла в облаках дел»? Мне наплевать на остальные монеты. Где та копейка?
— Продал… — Жалобно пискнул Мирон.
— Кому продал?
— Лохматому…
— Та-ак! Ну вообще классно! Я в восторге.
— И за сколько ты продал мою монету?
— За пятьдесят…
— Чего пятьдесят?
— Рублей.
— Что?! За «полтос»?! За полтора литра пива редкую ценную вещь?!
— Сань, я тебе сейчас всё объясню: моя подруга тогда у своего отца взяла его тачку, типа — покататься. Ну а она же ездить не умеет совсем. Ну и на светофоре затормозить не успела — въехала в какой-то джип, а из него один крутой чел вышел и наехал на деваху: давай, мол — плати за ущерб. На бабки она круто попала. Понимаешь? А где ей бабки-то взять? Пришлось выручать…
— И этот полтинник, конечно — всё зарешал, да? Мирон, ты кому свистеть тут будешь? Небось — денег на опохмел не было, вот и загнал… да ё-моё ещё и кому?!.. — Разгневанный Александр, отпустив плечо приятеля, закрыл лоб освободившейся ладонью. Выпуская табачный дым прямо в лицо собеседнику, продолжил. — Разбить бы тебе рожу твою наглую, чтоб мать родная не узнала! Да не хочу потом срок из-за тебя мотать. А теперь — смойся с глаз моих, чтоб я тебя очень долго искал и не мог никак найти! Ага?!
Выбросив недокуренную сигарету, Александр в отчаянии потряс кулаками в воздухе. Уходя прочь от своего приятеля, стоящего как вкопанного, себе в след он только услышал:
— Сань, ну ты чё? Ну ты же знаешь меня… Ну давай, вместе к Лохматому сходим. Если на него конкретно наехать, ты ж знаешь…
Ермоленков оставил наедине Мирона. Окончательно расстроившись, отпускник зашагал, держа в руке обесцененный пакет, к «Двум валетам» с одним лишь желанием — хорошенько напиться в баре, а на следующий день на первом же поезде вернуться назад — в Москву.
Уже в воскресенье, 16-го сентября вечером, Александр открыл дверь квартиры Инги. Разумеется, её самой не оказалось. Жилище пустовало. Рассчитывая на то, что можно до завтрашнего вечера побыть в одиночестве, Саша вынул из сумки и тут же закинул пакет с фотографиями на шкаф своей комнаты, намереваясь на следующий день их основательно разобрать и вспомнить былые беззаботные годы. Сердце жгла мысль утраты драгоценной монеты, сознание отказывалось мириться с данным фактом. Ему в голову пришла идея когда-нибудь наведаться в Ушках к своему давнему школьному оппоненту и расквитаться за все обиды. Но как это можно сделать? Сейчас положение приживалки совершенно не способствовало смелым решительным поступкам. Так можно и самому отгрести, или же иметь судебную тяжбу с перспективой дополнительных расходов. Пока что, в любом случае, придётся проглотить горькую правду о своей участи. С этими мыслями молодой человек так и уснул, поленившись даже разобрать свою кровать.
Утром Александр проснулся по своим меркам — поздно. За стеной, в спальне Инги, слышался голос хозяйки, разговаривавшей по сотовому. Это означало, что она по какой-то непонятной необходимости заехала на квартиру в непривычное для себя время. Решив, что содержание разговора не касается никого, кроме женщины, деликатный парень старался не слушать отчётливо произносимые фразы:
— …ладно хоть живой. А мне и не ума. Сидит он, думаю в Бостоне и смотрит телек себе. А оно вот что! Чего ж тебе не жилось в своём Иллинойсе, на кой чёрт тебе сдался этот гадюшник?.. Ну и что — что аренда вдвое подешевела? Я ж тебе сто раз говорила — просто так ничего в цене не падает. Всегда есть скрытый подвох. И что теперь будешь делать? Что там со страховкой?.. Ну так ведь бумаги подписаны уже… Опять неуплата налогов? И что страховщик говорит?.. А он то тут при чём… Что в этом штате за уклонение предусмотрено?.. В базу ещё не внесли? Карта может быть заблокирована по разным причинам. Ладно, я сейчас звоню в аэропорт, сочиню что-нибудь. А ты давай-ка не засиживайся…
