Наступила пауза. Никто из них не знал, как продолжить разговор. Наверное, каждый вспомнил что-то свое. Откин отпил немного вина и пристально посмотрел на нее. Она опустила глаза и заметно волновалась.

«Вот у тебя есть преданный и любящий почитатель, — подумал он. — Что еще нужно хилому литератору?»

Спустя несколько минут молчания она решилась задать хоть какой-нибудь вопрос:

— Вы вспоминаете свое детство?

— Оно вспоминается как-то само собой, — ответил он.

— Да, — согласилась она. — Само собой.

Он, чуточку улыбнувшись, предложил:

— Давайте вспоминать вместе.

— Вместе? — удивилась она и, несколько смутившись, спросила: — Не понимаю: как это — вместе? Это такая новая игра?

— Да, такая игра для взрослых, — ответил он. — Кто-то начинает рассказ, останавливается, а другой его продолжает и через некоторое время тоже прерывает свое повествование, а первый продолжает. И так — меняя друг друга, до финала.

— До бесконечности, — продолжила она.

— Конечно, можно долго фантазировать, а можно и быстро закончить. Это по желанию играющих.

— А тема? Какая тема? — спросила она.

— Любая. Тему задает начинающий, — ответил он.

— Я не знаю, смогу ли так сыграть.

— А вы начните, а потом посмотрим, — предложил он.

Она задумалась и, как бы размышляя, спросила:

— Надо начать как-то красиво. Как же это сделать?

— Начните со слов «Жили-были…», — ответил он.

— Хорошо, я так и сделаю, — сказала она и начала свой рассказ: — Жила-была девочка, то есть не совсем девочка. Было ей уже почти шестнадцать лет. Мечтательница она была, то есть любила мечтать о чём-нибудь. Например, мечтала она, что влюбится в нее какой-нибудь красивый юноша. В общем, банальная история: девочка, мечтающая о принце. Ждала, ждала она этого принца, а принц всё никак не появлялся, то есть появлялись разные личности, но на нее особого внимания они не обращали. Да и как же можно было на нее внимание обратить? Несимпатичная она была, эта девушка. Ум-то у нее, наверное, был, а вот привлекательной внешности явно не хватало.

Однажды встретила она юношу, тоже несимпатичного. И стали они дружить, как обычно дружат девчонка с мальчишкой — без этих намеков на влюбленность. Гуляли, киношки посещали, дела у них общие появились вроде увлечения спортом и машинами — и так потихоньку привыкли они друг к другу, то есть привыкли не замечать разницы полов. — Она прервала свой рассказ и спросила: — Достаточно для начала?

— Да, вполне, — ответил он.

— Тогда, может, вы продолжите?

Он прищурился, обвел взглядом веранду и произнес:

— Жил-был мальчик, то есть не совсем мальчик. Было ему уже почти шестнадцать лет.

— О-о! Какой вы хитрый! — прервала она его. — Вы так и будете за мной повторять?

— Нет-нет. Что вы, я сейчас исправлюсь, — усмехнувшись, ответил он. — Этот мальчик из вашего рассказа. У вас же был мальчик, то есть юноша?

Она, улыбнувшись, кивнула головой.

— Так я могу продолжить? — спросил он.

— Конечно, — ответила она.

— Итак, этот юноша встретил одну девушку и стал с ней дружить. Кстати, и девушка, и юноша не отличались красотой, то есть были на лица не очень симпатичными. А надо вам сказать, что юноша, как и все юноши его возраста, мечтал о прекрасной принцессе. Ждал, ждал ее, а принцесса всё не приходила. Так и дружили они — юноша и девушка без всяких надежд на любовь.

И вот однажды посмотрели они друг на друга, и каждый подумал: «Что же принцев и принцесс искать? Они могут и совсем не появиться. Что же так всю жизнь в дружбе и жить, без любви?» И сказала девушка: «Слушай, друг мой юноша. Может, хватит нам дружить, может, пора нам влюбиться друг в друга?» Отвечает ей юноша: «Ой, подружка ты моя закадычная! Разве можно вот так, без подготовки влюбиться? Дружба дружбой, а любовь врозь».

Запечалилась девушка наша: «Не понять ему думки девичьи. Ой, какой же он нетактичный стал! Матку-правду прямо молвит, слова бросает, как с плеча рубит. Как же молодца вразумить теперь, объяснить ему, что принцессы просто так на дороге не валяются? Что на всех не хватает их? Что обыщешься красоток этих?» Вот такая проблема промеж их приключилася. Теперь ваша очередь, — обратился он к ней. — Продолжайте.

Она сосредоточилась и, улыбнувшись прямо ему в глаза, продолжила:

— И увидел юноша, что опечалилась подружка его. Думу какую-то великую думает, словно философ какой. И спрашивает он ее: «Что же ты, подружка моя закадычная, опечалилась, словно философ какой думу думаешь? Разве в кино не ходили мы, по лыжне не бегали и делами разными не занимались с удовольствием?» Отвечает ему девушка: «Не о дружбе я опечалилась, о любви я опечалилась. А без любви и счастья нет». — «Счастья нет? — удивился юноша. — А разве дружба наша крепкая, закадычная — не счастье? Разве не счастлива ты со мной, подруга моя верная?» Отвечает ему девушка: «Нет счастья без любви. Не может оно одной дружбой наполниться…» Уф! — выдохнула она. — Дальше ваша очередь.

— Я готов, — ответил он и продолжил рассказ: — «Нет счастья без любви, — повторил ее слова юноша. — Где-то слышал я эту мудреность», — и стал он размышлять о том, что такое счастье. Долго он думал, устала его ждать девушка, и взяла она его за руку, и повела показывать счастье, которое не бывает без любви.

Долго ли, коротко ли шли — вышли они на поляну. Дом красивый стоит. В доме том дети резвятся, мал мала меньше, и мать хлопочет вокруг, заботится о потомстве своем. «Вот видишь? — говорит юноше девушка, — дом со счастьем». — «А где же любовь?» — вопрошает юноша. — «А любовь — вот же она, прямо на глазах твоих!» — отвечает девушка. Потер глаза юноша, всматривается и никак любовь разглядеть не может. Говорит застенчиво и растерянно: «Что-то я любви не вижу. Детей вижу и маму их вижу, а где же любовь?»

Глубоко задумалась девушка. Как объяснить другу своему, где здесь любовь? Заволновалась она сильно, испугалась даже: вдруг этот юноша бесчувственный и холодный как ледышка, если любовь матери к детям разглядеть не может? Взяла она его за руку и повела от дома дальше через лес, через степь, в горы. В селение привела, где дома с плоской крышей. Остановилась и говорит другу своему: «Смотри внимательно». — «Смотрю во все глаза», — отвечает ей друг. «И что же ты видишь, добрый молодец, друг мой закадычный?» — нетерпеливо спросила она. Юноша долго разглядывал окружающую обстановку, прищуривался, глаза напрягал для улучшения зрения и наконец-то вымолвил: «Вижу старика со старухой, уж очень древних, и двух молодцев бородатых». — «Наблюдай внимательно, — советует ему девушка: — Может быть, еще что-нибудь заметишь». — «Наблюдаю, наблюдаю сосредоточенно, — ответил юноша и изрек такую фразу: — Видать, семья они одна: старики — родители, а молодцы бородатые — это их сыновья, наверное». — «И что же промеж них происходит?» — допытывается девушка. Отвечает юноша неуверенно: «Забота у них наблюдается. Молодые заботятся о старших». — «Вот и замечательно, что разглядел ты, друг мой закадычный, эту штуку — заботу, — а забота почти рядом с любовью живет. Только сложно ее увидеть, если сам ни о ком не заботишься и никого не жалеешь», — произнесла эту фразу девушка и задумалась: «Что же еще показать другу своему, чтобы он наконец-то понял, что нет счастья без любви?»

И повела она его дальше — через моря и горы, в дальние дали — показать, как ей думалось, настоящую яркую любовь между юношами и девушками…

Он остановился и пошутил:

— Эта «тягомотина» никогда не закончится. Будут они бродить в поисках счастья и любви до бесконечности. Предлагаю закруглиться. Все сказочки когда-нибудь заканчиваются. Вы сможете и нашу сказочку подытожить?

— Смогу, — решительно заявила она и продолжила: — И пришли они в город. Странный город оказался: одни девушки в нём жили. Девичий город, сказочный. Юноша смотрит по сторонам, головой вертит, того и гляди шею свернет, а вокруг скучают девушки, одна другой краше. Закружилась голова у юноши от такого изобилия — забыл он свою подружку закадычную. Можно сказать, бросил ее, и пришлось нашей героине домой возвращаться в одиночестве. Вот и сказке конец.