Можем рассказать в деталях —

Нам скрываться нет причин.

Если всё мы перечислим,

Нам не хватит лет пяток.

Моем, гладим, бреем, чистим —

Каждый день у нас поток.

Если вам взгрустнется где-то,

То не наша в том вина.

Если вдруг случилось это,

Заходите к нам сюда.

Настроение поднимем

На такую высоту!

Может, даже порчу снимем

И дурацкую тоску!

Автор, закончив чтение, замолчал и ждал, что скажет хозяин. Тот машинально поправил прическу и спросил:

— Скажите: а как вы сами оцениваете это… — он не знал, как назвать только что прочитанное, и добавил: — Это рекламное произведение?

Автор пожал плечами и ответил:

— Мне сложно оценивать себя. Тем более что заказ был срочным, а скорость не есть залог успеха.

— И что же мы представим заказчику? — с сомнением спросил хозяин.

За окном опять что-то заскрежетало. Хозяин раздраженно отреагировал:

— Опять! Хоть бомбу над ними взрывай — никогда не остановятся! — Он вызвал секретаршу. — Вы можете наконец-то узнать, когда они закончат?

Секретарша обиженно ответила:

— Уже узнавала. Сказали: по мере готовности, — и молча удалилась из кабинета.

Хозяин вопросительно взглянул на автора, а тот без предупреждения выпалил новый вариант:

— Тысяча полезностей в магазине есть.

Всё что пожелаете, вы найдете здесь.

Не купить не сможете, в магазин зайдя, —

Свой комфорт умножите, к нам зайдя не зря.

Хозяин покачал головой. Было не совсем понятно, одобряет он последний текст или нет. Он иронично улыбнулся, сощурился и произнес:

— «Зайдя» — это, наверно, сильно сказано, а «зайдя не зря» — можно сказать, шедевр!

Автор поежился от этих «зайдя» и скороговоркой протараторил:

— Мы для вас работаем,

Вы для нас — закон.

Окружим заботой

Ваш уютный дом.

Скрежет за окном усилился, словно какая-то огромная железяка ритмично почесывала свое пустое нутро.

— Наверное, придется перебраться в другое место. Здесь просто невозможно работать. Будьте любезны, прочтите последнее еще раз!

Автор без выражения пробубнил четверостишие. Хозяин громко, стараясь пересилить скрежет, произнес:

— Хорошо. Последнее сойдет. Гонорар завтра в кассе и — имейте в виду — через неделю получите большой заказ. Сейчас уточняем условия. Там будет что-то связано с медициной, — и, усмехнувшись, добавил: — Изучайте болезни и лекарства — может пригодится.

* * *

Вечером он позвонил тете. Опять, как в прошлый раз, там долго не отвечали. Он уже подумал, что не стоит беспокоить эту загадочную даму, но в трубке послышалось:

— Алё, я слушаю.

— Я от дяди, — машинально ответил он и замолчал. Ему вдруг стало как-то неудобно обманывать — ему совсем не нужна лицензия, — но любопытство пересилило.

— Тетя слушает, говорите, — услышал он знакомый голос.

— Я про лицензию.

— Хорошо, — ответила она. — Завтра в пять вечера в сквере у вокзала. Все должны быть в черном.

В трубке раздались короткие гудки.

* * *

А там они уже третий день рыли окопы, строили укрепрайон на всякий военный случай. Мало ли что может быть? Вдруг те, с того берега, чего-то захотят сделать нехорошее — тогда вся застава переберется в укрепрайон и будет биться до подхода помощи.

Рытьё окопов, если никто не подгоняет, — занятие элитарное: копай да копай себе. Не то что мытьё посуды или полов — работа не престижная, слабо квалифицированная. От рытья окопов, если к делу с умом подойти, можно и удовольствие получить. Сначала заглубляешься на штык лопаты, потом всё глубже — процесс идет своим чередом, труд свой видишь сразу. Не надо что-то ждать, когда поспеет, высохнет или сварится, или детали все к сборке готовы, или того хуже: моешь, моешь, а оно опять грязным становится.

Рытьё окопа — другое дело. Здесь сразу всё видно: копнул — и земли в окопе на одну лопату меньше стало. Конечно, если грунт тяжелый, то попотеть придется, а если земля прямо ждала, когда ее разроют, то тогда одно удовольствие получается.

Отрыли они окопчики, укрепили стенки досками, а командир (не самый главный) решил благоустроить инженерное сооружение — устроить крышу над окопом. Подумалось ему, что воевать так удобнее будет плюс маскировка.

Приказ есть приказ. Заложили окопы сверху досками, дерна поверх натаскали. Туннели темные с амбразурами получились. Работу закончили — отдыхают бойцы, труд великий сотворив, ждут машину на заставу ехать, уж вечер наступил.

Пришла машина, а с ней и главный начальник прибыл работу принимать. Обозрел он окопное произведение и нахмурился, рассуждает вслух:

— Как по туннелям этим лазить в темноте? А если сверху заряд жахнет — засыплет окоп и бойца основательно.

Прохаживается он поверх окопов и выводы делает:

— Оно и так: если жахнет, то засыплет. А у вас и досками сверху накроет, словно гробиком недоделанным.

Стоят бойцы, слушают. Им-то что — приказы исполнять. Вот он и приказал: раскрыть окопчики, крыши разобрать. Конечно, ломать свое же произведение — это не очень хорошо, не душевно. Разобрали они всё это хозяйство довольно быстро — к ужину хотелось добраться вовремя. Завершили всё по-быстрому и на ужин успели. После того случая стимулы творить новизну у всех поубавились.

А всё-таки окопы копать — это вам не ерундой заниматься; работа ясная, если с умом ее делать.

Он уже минут десять стоял в центре сквера. Дама в черном не появлялась. Он задал себе вопрос:

«Зачем я сюда пришел? — и ответил сам себе: — Любопытен ты, брат-рифмовщик. Хочешь узнать, для чего понадобились твои женские стихи? Только ли это тебя сюда привело? Небось эмоцию хочешь подхватить для вдохновения, чтобы рифмовать эдак», — и он прошептал:

Любопытство — не порок.

Знаний набираться впрок

Всем алкающим полезно,

В знанье сила — всем известно.

Дама появилась неожиданно и, не говоря ни слова, удивленно посмотрела на него. Она ждала объяснений.

— Добрый вечер, — вежливо поздоровался он. — Извините, но вы в прошлый раз не ответили на мой вопрос.

— Вы меня вызвали только за этим? — спросила она.

Он не знал, что ответить, — стоял и просто молчал.

— Как же я могу доверять вам, если вы обманули меня? — посетовала она.

— Еще раз простите, — сказал он. — Я могу прочитать еще одно женское стихотворение.

На лице у нее появились сомнения: стоит ли его слушать или уйти? А он решительно, стараясь опередить ее возможный отказ, принялся читать:

— Одиночество мое,

Не бросай мое жильё

Без тебя я пропаду,

Без тебя кого найду?

В горе, в счастье ты придешь,