Подобное равнодушие было мнимым. На самом деле мое сердце колотилось, как бешеное.

Стряпчий – здесь - то же, что и адвокат.

Глава 15

- Видение? Настоящее? – восторженно переспрашивала меня Даринка, пока мы шли к дому лесника вечером того же дня.

Нас депортировали из дома Михайло, но я не сильно расстроилась. Возможно, именно конфликт с хозяином помог высвободить мой дар прорицания. С другой стороны, дело могло быть в фамильяре, поскольку его наличие усиливает способности ведьмы. Я погладила карман фартука, в котором лежал, свернувшись, Фыр. Хорошо все-таки, что в моей жизни появился этот колючий вредина…

Вольдемар тоже сопровождал хозяйку, но уже сидя на ее плече. Как обладатель самого хорошего зрения, он следил, чтобы наша компания не вляпалась в репей или коровьи лепешки.

После скандала мы направились к Маришке, которая вместе с девками вернулась из леса. Поговорить лично нам не удалось (боялись нарваться на Агриппину), но мы передали весточку через бабу Клаву. Она в доме Тихона считалась желанным гостем, несмотря на вой хозяйки, и лично переговорила с девушкой. Теперь Маришка знала, что домовичка цела и невредима и что мы в курсе ее беременности и в случае чего подсобим.

- А мое будущее ты можешь увидеть? – допытывалась Даринка. – Эх, жаль меня тогда с тобой не было! Я откачивала Настасью Сергеевну, но, боюсь, после известия о проделках сына она опять бухнулась в обморок… И как ее угораздило связаться с этим медведем? Не муж, а чурбан какой-то!

- Может, в молодости он был не таким…

- Ну да, ну да, у него срок годности просто кончился! – рассмеялась подруга, но, подойдя к заброшенному лесничьему домику, притихла.

Дом стоял на опушке. При свете дня ничего страшного в нем не было, однако вечером он зловеще пялился на нас выбитыми окнами.

Баба Клава рассказывала, что в доме этом по ночам происходили всякие странности, поэтому лесник переехал в другую избу – более «спокойную». Сносить же прошлое жилище он не решился, и дом получил статус «проклятого». Подозреваю, днем в нем играла ребятня, а ночью ночевали пьянчуги.

Может, Бажук решил пошутить? Забавно получится, если мы войдем в избу, а там сидит какая-нибудь веселая компания из вонючих мужиков и режется в карты…

Однако мужиков мы внутри не заметили. Там вообще никого не было. Изба оказалась пуста. И почему-то чисто выметена. Перед печью стояли в несколько рядов сколоченные лавки. Я подумала, что оказалась права в своих предположениях, но потом обратила внимание на размер и высоту лавок. Сидеть на них комфортно могли дети, но никак не взрослые люди…

Неужто деревенская шантрапа натащила? Но зачем? И ладно лавки, трибуна-то им зачем понадобилась? И где они ее, скажите на милость, взяли? Что у них за игры такие, в конце концов?

Мы с Дариной неловко присели на край самой дальней лавочки, усадив рядом фамильяров. Животные чувствовали себя неплохо, а вот наши коленки торчали едва ли не на уровне лба.

- Неудобно, - заворчала Даринка. – Зачем делать такие низкие лавки?

- И в таком количестве, - подхватила я.

- Что-то мне это напоминает…

- Например, кабинет истории в Школе? – подметил Волька.

А ведь он прав... Действительно, лавки, стоящие полукругом, и трибуна наводили на мысли, что в доме проводят семинары. Согласитесь, для избы на краю леса довольно странное интерьерное решение…

Неожиданно раздался чих, и в печи загорелся огонь. Мы с Дариной едва не грохнулись с лавок от удивления, но потом заметили, как из-за печи выходит вразвалочку маленький кучерявый мужичок – домовой. На его рубашечке красовался алый бант.

При виде нас мужичок остановился, почесал бороду, а потом важно кивнул.

- Вас Бажук пригласил? Это правильно, нам ведьмы пригодятся… - сказал он, подходя ближе и присаживаясь рядом. – А почему у вас нет красной повязки?

- Эээ… а зачем? И как вы сюда попали? Домовые же не могут… - удивилась Даринка.

- Без позволения хозяина перемещаться? – закончил за нее хранитель. – Так мы хозяев так доводим, что они нам сами велят «катиться на все четыре стороны», - хихикнул мужчинка.

Я тут же вспомнила, как баба Клава докладывала нам жалобы местных на бесчинства домовых. Что они де волосы путают, посуду бьют, самогон прячут… Выходит, все это хранители делали, чтобы разозлить хозяев и те в сердцах посылали их куда подальше? И домовые все вместе собирались в этом доме? Для чего?

Странный мужичок тем временем покопался в своих карманах и выудил на свет четыре красные ленточки:

- Хорошо, что я запасные с собой ношу! Никогда не знаешь, когда наши ряды пополнятся…

- Да что за ряды-то? Кого? – возмутилась я, заметив, что домовой уже тянется к моему рукаву и собирается повязать поверх свою красную тряпку.

- Как кого? Революционеров! - гордо сказал мужичок. – Вы же в партию «Свободных домовых» пришли вступать? Нам ведьмы очень-очень нужны! Вы наши интересы перед другими ведьмами представлять будете… На международном уровне!

Глава 16

- Ты коней-то придержи! – сказала я и отдернула руку.

Фыр зафырчал и угрожающе встопорщил колючки, загораживая меня от чересчур деятельного домового.

Который теперь, кстати, обзавелся группой поддержки. От печи к нам шли еще двое хранителей – решительного вида домовиха с красным бантом и молодой домовенок с красной перевязью на рукаве.

- О, Горазд, ты уже здесь! – поприветствовала «нашего» домового маленькая хранительница. – А это у нас кто? Ведьмы? Желаете вступить в партию «Свободных домовых»?

- Никуда мы вступать не желаем! – отрезала Даринка. – Вы где слов таких набрались? Партия, революционеры…

Домовиха вздохнула:

- Сразу видно, агитотдел у нас не работает. Любомысл! Я требую объяснений!

Молодой домовенок замялся, неуклюже теребя повязку.

- Так я собственно… Я это самое…

- Не мямли, когда разговариваешь с комиссаром! – одернула его домовиха. – Ты всего два дня на новой должности, а уже уличен в непрофессионализме! Почему ведьмы не в курсе нашей программы? Почему их домовые не оповещены?

- Так как я в дом ведьмы-то войду… - совсем уж растерялся домовенок. – У них же защита сильнее, чем у простых людей…

- Тоже верно, - согласилась домовиха.

Говорила она резко, быстро и четко. Сразу видно – одна из главных.

- Нас пригласил Бажук, - на всякий случай уточнила я.

- М-да? – недоверчиво переспросила хранительница. – Почему я не в курсе?

- А я – в курсе! – похвастался Горазд. – Мне Бажук доверяет.

- И мне доверяет! И вообще, я - комиссар! – задрала нос домовиха.

- Дык я тоже комиссар! У нас энтих комиссаров развелось, как грязи!

- Ты посмел сравнить меня с… - дальше по сюжету, наверное, должна была последовать драка, но ее прервал Бажук.

Как и прошлые домовые, он выскочил из-за печки, гладко причесанный, в новой рубахе и с красным бантом.

- Вы пришли! – обрадовался он, узрев меня и Даринку. – Как раз вовремя! Сейчас остальные подтянутся и начнем заседание!

Не понимающие решительно ничего, мы с Даринкой и фамильярами сидели на лавке, пока со стороны печи появлялись все новые и новые домовые. Были среди них взрослые, были молодые, был даже один совсем уже старичок и одна старушка. Однако всех объединяли красные повязки и какое-то важное, я бы сказала – торжественное выражение лица.

Домовые рассаживались по лавкам и шепталась. Я расслышала слова «свобода», «тирания людей», «капитал», «мировая революция» и «ведьмы». Последнее повторялось очень часто.

Было крайне неудобно от бросаемых в мою сторону взглядов, да и ноги от сидения на низкой лавке затекли… Хотелось встать и уйти, но я терпела – во-первых, потому что это была моя обязанность – следить, чтобы нечисть чего не натворила, во-вторых – все происходящее казалось очень любопытным.