Рассмешив себя подобными мыслями, Яра быстро пересекла школьный стадион, но не удержалась от выдоха облегчения, оказавшись на освещенной улице. Эта часть деревни была старой, молодежь сюда приезжала разве что на каникулы к бабушкам и дедушкам, а старики по темноте не ходили, предпочитали проводить вечера дома перед телевизором, поэтому Яра никого не встретила.

Бабушка удивилась столь позднему ее возвращению, но, увидев набитые доверху сумки, усмехнулась:

– Смотрю, ты наведалась в наш новый магазин.

Яра поставила сумки на стол и принялась вытаскивать содержимое.

– Честно говоря, не ожидала такого выбора в деревенском магазине, – призналась она, разглядывая упаковки. – Цивилизация добралась и сюда.

Полина Андреевна подошла ближе, взяла в руки упаковку сливок.

– Я удивлена, что ты ходила в этот магазин, – заметила она.

– Почему?

– Учитывая, кто его владелец.

Яра осторожно положила сыр на стол, посмотрела на бабушку. Наверное, она уже знала ответ, но все равно спросила:

– Кто?

– Денис Соколов.

Яра почувствовала, как вспыхнули щеки. Столько лет прошло, а она все еще реагирует на это имя! Бабушка следила за ее реакцией внимательно, как ученый-исследователь наблюдает за экспериментом, и Яра никак не могла понять, чего именно она ждет.

– Вот как? – нарочито холодно произнесла Яра, хотя ощущала, как пылает лицо. – Не знала, что он остался жить здесь.

– Остался, – кивнула Полина Андреевна. – И неплохо развернулся, должна заметить. Скупил несколько участков в соседних полумертвых деревнях, привел в порядок, снес дома, выкорчевал заросли. У него несколько теплиц, три, кажется, поля, небольшая животноводческая ферма. Сыроварня своя. Продукция качественная, вкусная, в магазин из соседних деревень и даже из города приезжают. Слышала, что собирается еще один открывать, уже в самом городе.

Яре очень хотелось спросить, женат ли он, но она не стала. Показалось, что бабушка ждет этого вопроса, а Яре почему-то не хотелось быть ее подопытным кроликом.

– Значит, вкусная продукция, говоришь? – нарочито равнодушно переспросила она. – Тогда давай пить чай и дегустировать.

Полина Андреевна усмехнулась каким-то своим мыслям и отправилась ставить чайник.

Ярославе не спалось. Время давно перевалило за полночь, приближалось к часу ночи, а она все еще крутилась в кровати, вытаращив глаза в темноту, как сова в лесу. В конце концов решив, что так просто сон ей не поддастся, она откинула в сторону тонкое одеяло и опустила ноги на прохладный пол. Окна ее спальни выходили на север, поэтому в ней всегда было чуть прохладнее, чем в остальном доме. Яре это нравилось, она не терпела жару. Накинув на пижаму тонкий кардиган, Яра вышла из спальни.

Бабушкина комната располагалась напротив, дверь в нее была приоткрыта. Как Яра не терпела жару, так бабушка ненавидела духоту и замкнутые пространства, поэтому в спальне всегда оставляла дверь открытой. Осторожно прокравшись мимо комнаты бабушки, Яра спустилась на первый этаж, пересекла просторную гостиную и вышла в сад.

Дом Мироновых в Змеевке когда-то считался самым большим и красивым. Он единственный долгое время насчитывал два этажа, был построен из кирпича, а не из дерева и – чудо невиданное – имел в гостиной и на кухне большие стеклянные окна в пол, которые гораздо позже стали называть французскими. Окна эти открывались как двери, и через них можно было выйти в сад. А сад был настоящей гордостью Николая Васильевича, дедушки Яры. Здесь росли не только привычные деревенским жителям яблони и вишни. Были тут и сливы, и груши, и черешни, и даже абрикосы. Дом и сад возникли задолго до Яриного рождения, дом Мироновы построили сразу после свадьбы, а потому Яра помнила сад уже большим и цветущим. И теперь сразу заметила, как он изменился. Прошло меньше года после смерти дедушки, но сад будто чувствовал, что хозяина больше нет. Бабушка нанимала людей, чтобы они по-прежнему ухаживали за деревьями и кустарниками, стригли траву и подметали дорожки, но деревья ощущали, что делается это уже без прежней любви. Бабушка говорила, что яблони плодоносят в этом году гораздо хуже, на черешню напала тля, которую с трудом удалось вывести, а абрикос, обычно раньше других утопающий в нежно-розовых цветах по весне, в этом году даже не цвел. Яра и сама видела, что яблок на ветках намного меньше, чем было когда-то в ее детстве.

Оставив дом позади, Яра прошла в глубь сада, села на лавочку у старой вишни. Надо было просто выпить теплого молока и вернуться в постель, вместо того чтобы дышать свежим воздухом и еще сильнее отгонять сон, но молоко в холодильнике было из магазина «Фермерские деликатесы», и Яре казалось, что, выпив его, она еще сильнее погрузится в воспоминания и тогда уж точно не уснет до утра.

С Денисом Соколовым Яра когда-то училась в одном классе. В то время школа в Змеевке была маленькой, детей в нее ходило немного, несмотря на то, что она была единственной на весь Гадючий Яр. Несколько лет они с Денисом сидели за одной партой, но большой дружбы не водили. В пятнадцать мама забрала Яру в город, чтобы школу она окончила там, подтянула знания по необходимым предметам и поступила в престижный университет. Почему-то мама считала, что в деревне Яре никогда не получить тех знаний, которые помогут ей в жизни.

Яра выбрала журналистику. Поступила на бесплатное, хотя что у мамы, что у дедушки хватило бы средств оплатить ей учебу. Но Яре нравилось учиться, и хоть красный диплом она не получила, но считалась перспективной выпускницей. После получения диплома Яра на месяц приехала погостить к бабушке с дедушкой, туда же приехал и Денис, который тоже, как выяснилось, закончил университет в городе. Не в столице, как Яра, и не такой престижный, но все же.

Роман между ними завязался быстро. В пятнадцать, когда они виделись в последний раз, оба еще были детьми, в двадцать два уже стали взрослыми и оказались интересными друг другу. Они могли болтать часами, а потом просто бродить по окрестностям, держась за руки и думая о своем. Им нравились одинаковые книги и фильмы, а если мнения в чем-то расходились, они спорили упоенно, доказывая свою точку зрения. Это были не ссоры, а именно споры, в которых, как известно, рождается истина. Это была такая сильная любовь, которая сметает все на пути, ломает любые преграды. Через месяц Яра не уехала в город. Через два приехала мама, кричала и обвиняла дочь в том, что она разрушает собственную жизнь. Яра не слушала. Яра всегда была слишком упряма, чтобы кого-то слушать.

Свадьба должна была состояться в декабре. Яре мечталось, что вокруг будет много снега, но ее белое платье все равно будет белее. Яра любила Дениса так сильно, как только можно любить в двадцать два года. И Денис, как ей казалось, отвечал тем же. Он не мог уехать из Змеевки по определенным обстоятельствам, и Яра собиралась искать работу в какой-нибудь газете в ближайшем городке.

Но уже в октябре Яра закинула в сумку вещи и уехала на вокзал, чтобы не возвращаться в Змеевку долгих десять лет. Мама была рада, бабушка и дедушка приняли ее выбор, хотя никому, ни одной душе она не рассказала о причине такого решения. Она и сама попыталась о ней забыть.

Диплом престижного университета и мамины связи позволили ей быстро найти хорошую работу. За десять лет Яра несколько раз меняла издания, в которых работала, но везде ее ценили и хвалили. Яра занималась тем, что ей нравилось, и в конце концов убедила себя в том, что все в жизни происходит к лучшему. Вышла бы она замуж за Дениса, писала бы статейки об уборочной компании или награждении комбайнера-передовика, может, уже парочку детей родила бы. Никто не вчитывался бы в ее имя под очередной статьей. А теперь она – Ярослава Миронова. Журналистка, уже одно только имя которой является знаком качества. Ей дают интервью сильные мира сего, ее расследований боятся те, кому есть что скрывать. Для нее открыты почти любые двери. У нее есть пусть небольшая, но своя квартирка в центре столицы. Она ездит отдыхать туда, куда хочет, а не куда хватает денег. Ее романы легки и длятся ровно столько, сколько ей нужно. Разве было бы у нее все это, если бы десять лет назад она вышла замуж за Дениса Соколова?