— Мы будем медленно двигаться вперед…, - сделал Дэвид короткое вступление, при этом театрально тяжело вздохнув. Посмотрел на реакцию — публика никак не откликнулась. И дети, и взрослые к переходу на запад относились слишком ответственно. Поэтому продолжил уже серьезно, без театральных приемов.
— Долина реки скоро закончится у бара Гумбольдт. Это такое место, где река придет к озеру, упираясь в что-то вроде дамбы. Там я знаю одно место, где будет вода, хотя и плохого качества. И еще… Нам предстоит идти по ровным пространствам, держать путь только по компасу. Вы видите, что зеленой травы становится все меньше?
— Еще бы, сэр. — Ответил ему Патрик, самый главный в уходе за животными. И с неожиданной для него инициативой начал подробно перечислять по каждому фургону, как себя чувствует каждый вол, потом перешел на лошадей.
Его не прерывали. Все терпеливо выслушали, после чего Дэвид продолжил:
— Мистер Патрик совершенно правильно понял мое вступление. Начался август, впереди будет все меньше зеленой травы, идти придется в жарком нагретом воздухе, и днем, и вечером на стоянках спрятаться от жары будет негде. У бара Гумбольдт мы должны набрать воды во все, что можно и нельзя, потому что впереди нас будет ждать Пустыня Сорок миль…
— Еще одна! — Герда Вольф, жена фермера, вымученно улыбнулась. Видно, от первой получила много негатива. Либо сказывалась накопленная усталость от постоянного движения в течение трех месяцев. Вместе с дочкой, двенадцатилетней Гретой они гладили своих щенков, которые устали бегать и улеглись, уткнувшись мордочками им в штаны из грубой светлой ткани. Штаны в путешествии прочно вошли в обиход у всех женщин. Это потом, когда придут к обитаемым местам, они поменяют их на юбки.
— Вроде того…, но эта похуже будет, — не стал ничего приукрашивать Дэвид. — Нас ждет бесплодная равнина, от бара Гумбольдт — до рек Карсон и Траки. Там будет рыхлый, белый, засоленный песок и глина, раскаленные за день. Вы не увидите зелени — там выживают другие растения, часто покрытые шипами. Примерно на полпути через пустыню мы встретим горячие источники, где вода с отвратительным вкусом.
— Я рассчитываю на то, что мы пройдем по маршруту, где я шел в прошлый раз. Если получится так, то вы увидите остатки от брошенных повозок. Еще у источников всегда есть трупы мертвых животных, которые следует обходить подальше…
— А эту воду можно пить? — тут отреагировал доктор Пауль Крюгер на сказанное проводником.
— Пили и животные, и люди, но она обычно слишком горячая, чтобы употреблять сразу. И с горьковатым вкусом. Не дайте животным подойти… Сначала воду надо будет профильтровать и дать ей остыть, и брать подальше от трупов. Но надо сказать, что пройти этот участок можно за двое суток, или немного меньше, так что для нас воды хватит, и для животных тоже. Очень надеюсь на это.
— А можно делать переход ночью? — поинтересовался Ральф Мюллер, по правую руку которого сидела его дочь Ханна со своим черным котенком, почесывая свое пушистое сокровище между ушей, а по левую сидела жена Клара. Обе демонстрировали полное спокойствие и пример образцовой жены и дочери.
— Так мы и планируем, сэр. Как вы поняли, выходим сразу, как только рассветет. Пережидаем жару, как и в прошлый раз, примерно до пяти часов, потом идем вечером и всю ночь, леди и джентльмены…
— Осмелюсь спросить, — захотел уточнить Сэтору, — как нам ночью не сбиться с пути?
— Мы подумали об этом, сэр, — вежливо ответил Дэвид. Они обсуждали в узком кругу — когда идти и как, и Сэтору знал ответ. Поэтому сейчас он, отвечая японцу, на самом деле дал пояснения всем остальным путникам:
— Мы с Айвеном будем идти впереди. Погода обещает ясное небо и ночью. Так что будем держаться прямого пути по звездам. Если она испортиться — то по компасу. В помощниках у меня будет Айвен, с его воистину удивительным зрением.
— Что ж, приятно видеть подробную проработку плана, — произнес отец Уильям. — И благослови вас Господь! — при этих словах он и обе семьи ирландцев перекрестились.
— Сразу скажу, — добавил проводник, — что на последних десяти милях будет особенно тяжело идти по мягкому белому песку, насыщенному щелочью, глубиной до десяти дюймов. И животным будет трудно тащить по ним повозки. Но все должно получиться, так как у нас по четыре вола в каждой упряжке. Главное — сохранить животных.
Тут проводник вздохнул и задумался о чем-то своем. Может, вспоминал свой прошлый переход по этим местам.
— А дальше…, дальше что нас ждет, сэр? — дружно начала спрашивать детвора. Спрашивали самые юные леди и джентльмены, сидевшие особняком, и занятые своими питомцами — пятью щенками. Эти щенки, родом из Германии, за три месяца похода подросли и окрепли, стали понимать основные нормы поведения и даже некоторые команды. Проявился вожак — один из трех щенков, чьими хозяевами была семья Рихтер. Он был крупнее всех и постепенно стал доминировать в группе. Все щенки стали чрезвычайно активными и любознательными, и теперь требовали к себе много внимания.
— Дальше? Дальше вы почувствуете себя самыми счастливыми людьми на свете, когда увидите чистую воду реки Траки, прохладную и приятную на вкус, немного зеленой травы и первые деревья на этом трудном отрезке пути. Будет настоящая тень, от деревьев, а не от тентов фургонов. Трава, хорошая вода в сравнении той, что мы брали в реке Гумбольдт, про горячие источники вообще молчу… Первое место, где можно по-настоящему отдохнуть нам и животным, и порадоваться, что дошли целыми!
— Мы обязательно пройдем, степи и горы прошли! — успокоил всех сэр Август. — Давай уже, расскажи про дальнейший путь, раз начал.
— Дальше наша тропа пойдет вдоль реки Траки, господа. Будет все больше деревьев и свежей травы, и наконец, пустынная и засушливая местность закончится у подножия горного хребта Сьерра-Невада, на Больших лугах. Наша цель — найти каньон реки Траки, чтобы перейти через этот горный хребет. Это довольно узкий каньон, господа, с крутыми скалами и быстрой водой реки, которую нужно будет пересекать много раз.
— Похожее уже было, мистер, — пропищала юная Айне Маккинли.
— Да, леди, похожий каньон нам встречался по пути, на Грин Ривер, где мы отбивали атаку индейцев. По каньону можно пройти фургонам, но придется много потрудиться, переходя реку с холодной водой и перебираясь через камни. Дальше мы оставим реку и пойдем по нахоженным тропам через последний перевал, после которого смело можно будет сказать, что мы в Калифорнии…
— Йо-о-о, хо!!! — закричали дети, услышав эту весть. В который раз по череде фургонов прошла волна детского восторга.
— А индейцы там будут, сэр? — в который раз спросил одиннадцатилетний Карл Циммерманн.
— Обязательно, как же без них. В основном это пайюты, или «копатели», так мы называем их. Эти довольно мирные, потому что бедны, не имеют хорошего оружия и лошадей. Лук и стрелы — вот и все их оружие!
— Но это не значит, что они не захотят нас пощипать, — подумал вслух Джеро, сидевший в «цветнике», как он сам говорил. Между Морриган с прекрасной рыжей копной волос и мулаткой Мэри с молочно-шоколадной, бархатистой даже на вид кожей.
— Да. Это тоже нельзя исключить. Здесь можно встретиться с шошонами, на территориях Большого Бассейна, который закончится для нас в предгорьях Сьерра-Невады. В северной Калифорнии также они есть. Эти будут опаснее, и они не знают пощады…
— Забыл еще сказать о модоках. Их немного, но можно встретить в горах Калифорнии и Орегона. Они не так отважны, но, если будут в большинстве, покажут себя как жестокие убийцы…
— Что еще сказать об индейцах? — Дэвид на полминуты отвлекся на подбежавшего к нему щенка, чтобы потрепать его за спину. — Ближе к побережью обитают мивоки. Они живут в шалашах, построенных из жердей. Своим прародителем считают койота, что может служить объяснением их склонности к воровству. Занимаются охотой, но в основном применяют ловушки. Огнестрельного оружия у них нет, в большинстве. Кроме охоты живут собирательством. Иногда нанимаются к фермерам, но работают до получения первой оплаты. Или до жестокого избиения за воровство…
