***

Вернувшись в город, Вениамин коротал время в заброшенном доме на окраине. Он знал, что Ярослав появится только через две недели. За это время он должен подготовиться и как только Ярослав приедет, рассчитаться с ним за всё и исчезнуть отсюда навсегда. Дождавшись вечера, Вениамин по темноте стал добираться до своей дачи, чтобы забрать спортивную сумку с деньгами и документами. Он решил недалеко от города в какой-нибудь заброшенной деревушке снять домик, желательно на окраине, а после мести забрать свою Диану и уехать заграницу. На дачу добрался в полночь. Никем незамеченный зашёл в дом, на ощупь достал из шкафа фонарик, заглянул в холодильник, там сиротливо стояла одна банка тушёнки и всё. Он достал её, открыл, выложил в тарелку и поставил в микроволновку, чтобы согреть. Ел в полной темноте, потом лёг спать. Проснулся, когда деревья и дома только начали принимать свои размытые очертания. Закинул на плечо спортивную сумку и быстрым шагом пошёл к трассе. У него мелькнула мысль позвонить жене, но он тут же отказался от этого, решив, что пока рано, вдруг она проговорится кому-нибудь и тогда все его планы о мести рухнут. Да и мобильника у него не было.

Километрах в пятнадцати от города в небольшой деревеньке, в домике на окраине у одинокой старушки Вениамин снял комнату. Утром, проснувшись на рассвете, он быстро позавтракал, что осталось у старушки от вечернего ужина и, положив деньги на стол, написал записку, что деньги за месяц за комнату, а остальное на питание, вышел из избушки и направился к трассе, увидев дальнобойщика, махнул рукой, тот проехав немного вперёд остановился.

– Доброе утро! – сказал Вениамин, забираясь в высокую кабину.

– Доброе! – водитель насторожённо посмотрел на мужчину, – откуда такую рань? Тут вроде близко нет населённых пунктов.

– Почему нет? Есть, в километре отсюда небольшая деревушка. Но я не оттуда, издалека еду, просто с водителем не сошлись во мнениях, он и высадил меня.

– Поди, спор по поводу нашей специальной военной операции в Украине?

– Да, мать её! Мужик воевал там по контракту, после ранения вернулся домой, прицепился, почему я такой здоровый не иду воевать.

– А, кстати, почему?

– Кто-то же должен и в тылу работать.

– И чем ты помогаешь фронту, если не секрет?

– Деньгами и не малыми, а ты, сам-то, чем помогаешь?

– Мои бабы сети плетут, носки вяжут, а я уже не в том возрасте, чтобы идти на фронт, да и здоровье уже не позволяет, но с волонтёрами один раз ездил, отвозил коробки с продуктами и вещами.

Въехали в город, Вениамин попросил остановиться, попрощался с водителем, хотел зайти в магазин купить продуктов, но до открытия ещё пятнадцать минут, ждать не захотел, собрался было уже уходить, но увидел трясущегося с похмелья мужика, подошёл к нему.

– Мужик! Телефон есть?

– А тебе зачем? Если позвонить, то за деньги.

– Нет, купить хочу, заплачу, сколько скажешь, в пределах разумного.

– Давай деньги, – он назвал сумму, – вот телефон.

Вениамин, конечно, был удивлён названной суммой, но спорить не стал, отдал деньги, взял телефон и пошёл к стройке. На окраине города возводились большие складские помещения. Народу на стройке пока не было. Он подошёл к забору со стороны леса, выглянул из-за угла и увидел охранника. Тот сидел к нему спиной и курил. Вениамин тихо подошёл и палкой, как битой со всей дури ударил его по голове. Охранник, даже, не охнув свалился с пенька. Застывшее выражение лица говорило: «Беспредел в натуре…». Вениамин снял с его плеча АКМ, достал из кармана запасной магазин, тихо обошёл вокруг стройки и углубился в лес.

Широкой полосой тянулась тайга к северу вдоль маленькой деревушки под шутливым названием "Весёлая заимка", уходя вдаль, насколько хватало глаз. С западной стороны были горные кряжи переходящие в высокие горы, с востока – деревеньку огибала широкая и быстрая река Кедрава. К югу, от противоположного берега Кедравы тянулись луга с цветущими травами по пояс.

Удивительный мир открывался за деревенской окраиной сразу, как только зайдёшь за первые неохватные стволы кедров. Здесь как будто начинался волшебный параллельный мир, где забываются все проблемы. Не его первого манила за собой бередящая душу таёжная даль своими тайнами. Утро было ласковым и тёплым. Трава казалась седой, лучи восходящего солнца пока не коснулись росы. Холмы густо обросли хвойным лесом, но нередко появлялись березняки и осинники. В этот утренний час густой туман почти рассеялся, плащ-палатка Ярослава всё же покрылась каплями воды, шапка отсырела. Потянуло утренним ветерком, туман стал редеть, поплыл среди стволов, цепляясь за кусты. Отовсюду слышался сонный щебет птиц. Солнце уже поднялось над горизонтом, скоро исчезнет роса, шагать будет легче и приятнее в тех местах, где не придётся лезть через завалы.

Пахло прелыми прошлогодними листьями и землёй. Тишина в лесу, редко где птица вспорхнёт с ветки на ветку. Кажется, время остановилось. Стояла дивная, тёплая погода. А воздух!!! Надышаться невозможно! Небо было бледно-голубым, как будто подёрнутое дымкой без единого облачка. На десятки километров вокруг ни души, не считая кабанов, чьё похрюкивание и повизгивание время от времени слышалось то с одной стороны, то с другой.

Ярослава привлекали не столько охотничьи трофеи, сколько возможность окунуться в дикий таёжный край, пожить на природе, подышать лесным насыщенным хвойным запахом воздухом. Перед ним расстилалась тайга с кедрами-великанами, эти могикане подпирали небеса своими верхушками, дающие приют разнообразной живности в своих ветвях. Ярослав шёл не спеша, по-звериному втягивая носом воздух с множеством пьянящих ароматов. Как хорошо! Хочется стать лосем, огромным, сильным и мчаться через осенний лес, вдыхая умопомрачительные запахи, чувствуя кожей мягкое прикосновение голых веток, и где-то там, в чаще, встретить свою лосиху… «Ага! – подумал он, – не стать бы лосем с ветвистыми рогами в жизни, а то домечтаюсь людям на смех. Ведь не зря говорят, что мысли могут материализоваться». Ему сейчас не хотелось думать ни о чём, а просто наслаждаться природой, таёжным воздухом с запахами разнотравья, слушать щебетание птиц, да шелест листвы.

К обеду он дошёл до старой стоянки, где он много раз останавливался на отдых во время походов в тайгу. На высоком обрывистом берегу на поляне тёмная проплешина старого кострища и, даже, настил лапника для палатки был на месте от его прошлогоднего похода. Рогульки для котелка тоже были целы. Но валяющиеся вокруг кострища упаковки от сока, жестяные банки от пива говорили о том, что с прошлого лета здесь побывали туристы. Охотники, которые сюда приезжали из года в год, мусора после себя никогда не оставляли. Он снял рюкзак и поставил его на лапник. Скромная пища в рюкзаке: горячий чай в термосе, пара ломтей черного хлеба, в пакете пироги Дарьи Агафоновны, что может быть лучше?

В буйно заросших берегах скрывался омут. Эти угрюмые и, кажется, бездонные чёрные озерца загорожены от прочего мира камышом, зарослями рябины и калины, которые берегут тишь и тревожную красоту потайной речки. Ярослав отошёл за сухим валежником для костра, притащил первую охапку веток, вернулся в чащу, увидел сухое дерево, думал, что это сосёнка погибла, чиркнув топором по стволу, взял щепку, поднёс к носу, понюхал и сам себе не поверил, это оказался реликтовый можжевельник.

Это было невероятно. Откуда он здесь взялся и почему погиб? Ствол был около двух метров. Расскажи Ярослав о своей находке, так вряд ли кто поверит. Кинув мелкие ветки в костёр, он сидел, вдыхая благородный, почти ладанный запах пылающих смол, которые диковинный великан припас за долгий век скрытной жизни. Ярослав не стал открывать термос с чаем, а подвесил на рогульках котелок с водой, сходил в кусты нарвал листьев и веточек смородины и бросил в закипающую воду. Тут же потянуло смородиновым запахом, и он вспомнил своё детство. Его дед всегда готовил чай на травах, то смородиновый, то с малиновыми веточками, ромашковый, с мятой, с листьями лесной земляники или со зверобоем, иногда заваривал иван-чай.