– Панкратион. – быстро ответил он.
– А при чем тут панкратион? Он не входит в перечень игр. Ты уверен, Фербер? – переспросил Сергей Анатольевич.
– Да, он был включен в древние игры. Даже философ Платон им владел.
– И что мне твой Платон? Вопрос был о другом. Неужели никто не может назвать виды спорта летней Олимпиады?
Кеша смотрел на Роберта и намекал ему на продолжение спора с учителем. Кеша злился, что прошло несколько минут, а пранк так и не начался. Ему было уже без разницы, что конкретно говорить, поэтому он стал придумывать на ходу:
– Сергей Анатольевич, а давайте вернемся к панкратиону. Я слышал, что кредо адептов – скрупулезная идиосинкразия. Это правда?
– Эм… Да, кредо у них есть. Давай продолжим разговор об Олимпиаде. Какие виды…
Сергей Анатольевич не успел задать вопрос, так как его перебил Роберт и продолжил сочинять фразу по примеру Кеши:
– А я слышал, что апологеты не гнушаются диффамациями. Вербальными, конечно. Еще и в коллаборации. Без эксцессов не получится. Одни девиации. Сергей Анатольевич, а вы как к этому относитесь?
Сергей Анатольевич пытался понять значение хотя бы одного из слов, которые он только что услышал. Ему было трудно сопоставить их с панкратионом. Но дети ведь задали вопрос, на который надо было дать полноценный ответ. Учитель попытался выкрутиться:
– Знаете, парни, панкратион – борьба сложная, там всякое бывает. Поэтому надо просто знать все приемы, и вы добьетесь успеха. Устраивает такой ответ?
Роберт и Кеша обрадовались, что учитель замешкался, ведь их план все-таки сработал. Но к ответу они отнесись безразлично, ведь они хотели проверить, как учитель будет реагировать на сложные слова. Кеша продолжил задавать вопросы:
– Когнитивный диссонанс. Транспарентности нет. Но это же не ортодоксально. Вы так не считаете?
Последняя фраза была явно лишней. Произнеся эти слова, Кеша ненароком угадал с темой, которую учитель хорошо знал. Ведь в университете Сергей Анатольевич изучал психологию и писал по ней дипломную работу. Услышав знакомые слова, учитель понял, что задаваемые ему вопросы никак не связаны с панкратионом. Это просто попытка парней сорвать урок. Сергей Анатольевич решил проучить парней. Да, он не знал значений тех слов, что произносили ребята, но и они их не знали. Теперь уже он задавал вопросы:
– Диссонансы неизбежны. В панкратионе часто такое бывает. Но вы об этом, конечно же, знаете. А что делать с фрустрациями? Как социализировать личность? О чем нам скажет физиогномика? Это вопрос на отметку, кстати.
– Давай отвечай, к тебе обращаются! – пробурчал Роберт.
– А я чего? Я вообще не понимаю, о чем он говорит. Это какая-то абракадабра. Сам отвечай.
– А почему я? Я вообще не въезжаю.
Учитель ждал момента, пока парни «сломаются»:
– Роберт, Иннокентий, что за «не въезжаю»? Интеллигенты вроде вас должны общаться по этикету. Или вы просто претворялись, что знали все эти умные слова?
– Ну, что вы, Сергей Анатольевич, мы знали… – промычал Роберт.
– Да, мы знали. Не подумайте ничего плохого. – дополнил Кеша.
– Хорошо, тогда останьтесь после уроков, пообщаемся. Я люблю общаться с умными людьми. Уверен, что и вы никогда не упускаете возможности поговорить с единомышленниками. А сейчас продолжим урок.
После урока Роберт стал упрекать Кешу в том, что это он его надоумил подшутить над физруком:
– Кеша, я тебе говорил, что не надо было это делать. Пранк вообще не удался. Сейчас он пойдет и сдаст нас классухе, а она предков вызовет. Еще и те поймут, что мы просто прикидывались умными.
– Не волнуйся, мы выкрутимся. С кем не бывает?! Подумаешь, спалились. Не об этом сейчас надо думать. – с воодушевлением ответил Кеша.
– А о чем же? Нам с тобой сейчас выговоры объявят или вообще отчислят. Покуй вещи, Кеша.
Ребята не разговаривали друг с другом до самой встречи с учителем физкультуры. Роберт уже представил, как родители забирают его приставку, коньки и электросамокат. Он был уже готов мыть посуду, ходить в магазин за покупками и забирать сестру из детского сада до конца школы. Кеша, наоборот, был уверен в том, что все обойдется. Он не считал, что они сделали что-то очень плохое. За простые шалости никто из школы не выгоняет. А Сергей Анатольевич был не из тех, кто привык жаловаться.
После всех уроков Кеша и Роберт пришли в кабинет к учителю. Сергей Анатольевич их ждал и был готов начать с ними беседу:
– Ну, что, Сократ и Платон, поговорим о том о сем?
В этот момент зазвонил телефон Сергея Анатольевича. Это звонили с вахты, попросили его подойти. Учитель сказал, что ему нужно отойти по срочному делу и попросил парней его дождаться.
Роберт весь трясся, он боялся предстоящего разговора с учителем. Он уже был готов худшему. Кеша держался достаточно решительно. Он не думал, что Сергей Анатольевич выступит тираном и накажет их по полной программе. Кеша верил в доброго и понимающего учителя.
– Блин, Кеша, мне кажется, физрук ушел не просто так! – вдруг испуганно завопил Роберт.
– В смысле не просто так? Ему позвонили, он вышел. Это ж типичная ситуация.
– Нет, не типичная. Он вызвал наших предков, это стопудово они пришли. Все, нам не жить…
– Почему ты так решил, Роберт? Неужели Анатолии бы не пригласил их сюда, чтобы вместе во всем разобраться, а?
– Он нас и слушать не станет, он просто все сольет предкам, а те нас прибьют.
– Ты что детективов пересмотрел? Так давно уже никто не поступает! Сиди и жди.
– Вот увидишь, Кеша, сейчас он придет с родаками, и начнется полный кринж, вот тогда ты и увидишь, что я прав.
Этот спор продолжался минут десять. Вдруг вернулся Сергей Анатольевич и сел за свой стол. Роберт не выдержал и задал учителю вопрос:
– Сергей Анатольевич, это ведь наши родители к вам приходили? Вы их вызвали, чтобы нас поругать?
Учитель недоуменно посмотрел на Роберта. Никаких родителей он не вызывал. А на вахту его вызвали, чтобы передать медицинские документы для футбольной команды, которая готовилась к городским соревнованиям. Но Сергей Анатольевич решил подыграть парням и припугнуть их:
– Да, именно так. Я только что переговорил с вашими отцами. Ситуацию я им обрисовал ситуацию, они все поняли. Дома вас ждет серьезный разговор с родителями. Кстати, ваши папы сейчас у директора.
Роберт ничему не удивился, поэтому просто повесил голову. Кеша изменился в лице, побледнел и стал что-то говорить, заикаясь:
– Но в-ведь это был т-только п-пранк… Мы п-просто п-проверяли т-теорию.
– А я просто пытаюсь вас научить хорошим манерам и показать, как можно вести себя в школе, а как нет. – ответил Сергей Анатольевич.
Роберт изначально отговаривал Кешу, он не хотел таких последствий. Поэтому сразу же раскаялся. Он понял, что есть безобидные шалости, а есть вещи, которые могут серьезно обидеть:
– Простите нас, мы виноваты. Мы это придумали, чтобы проверить, как взрослые реагируют на умные слова, которые произносят подростки.
– Да-да, а то нас ругают за молодежный сленг, вот мы и решили заменить молодежные слова на научные. – добавил Кеша.
Учитель одобрительно посмотрел на мальчиков и сказал:
– Пацаны, вот вы взрослые люди, а придумываете какие-то детские игры. Не рой другому яму – сам в нее попадешь. Слышали такую пословицу?
Парни кивнули.
– Если вы не знали, подростковый сленг я понимаю: у меня сын и дочка примерно вашего возраста. Я слышу их речь каждый день, поэтому начал в ней разбираться. А то, что вы сегодня устроили на уроке, показывает, как плохо вы разбираетесь в людях. Часть слов, которые вы сегодня использовали, мне хорошо известны. А вот вы их используете бездумно. За что боролись, на то и напоролись.
Учитель долго рассуждал о том, как нужно общаться, и Кеша начал сомневаться в том, что Сергей Анатольевич только что разговаривал с их родителями. В словах учителя не было злости, он говорил просто и тихо. Не было похоже на то, что он сейчас отведет их к директору и папам.
