Пока постоялец ловко разворачивал шланги и поливал растения, баба Валя металась по двору и отгавкивалась от соседушек: Нюрки 66 лет и Катьки 65 лет. Старые подружки подлетели к бабе Вали и стали допытываться: «Ну, как твой алкаш молодой. Прочехвостила молодца с песочком или с перчиком? Вставила ему люлей, али как?»
— Али как, глупые вы сороки, — ворчала на соседок баба Валя. — Конкретно помешались вы бабоньки на фоне экономического кризиса. Затрахали мне мозги до срыва резьбы. Человек работает в огороде, поливает растения, как обещал, причём после трудового дня. А вы его в алкаши записали, а у него ни в одном глазу. Совесть у вас где?
— Тю, — возмущалась Нюрка. — Всё Жупеево видело его с Фёдорычем, лыко не вязали, матерились страсть как.
— Спокойно бабульки. Если не верите, — сердилась баба Валя, — то идите сами в огород и обнюхивайте его, хоть под хвостом. Говорю вам: совершенно нормальный человек. А как польёт огород, накормлю его борщецом и голубцами. Заслужил.
В интерпретации любых событий соседкам бабы Вали — Нюрке и Катьки равных нет, тут не поспоришь. Фантазия у бабулек буйная: столько версий накидают, что ящерки, людоеды, рептилоиды и прочие инопланетяне на тарелках покажутся обычными явлениями.
Соседки, высказав бабе Вали свою версию, на этом не угомонились. Они, когда уже Никодим сидел за столом и с аппетитом уплетал вкусную еду, наведались к бабе Вали и тёрлись около молодого учителя. Чудеса творятся, ей Богу. Учитель к их разочарованию совершенно не выглядел пьяным, да и уставшим он не выглядел: он шутил с соседками, расспрашивал их о внуках, пенсии, тарифов на ЖКХ и болячках, хвалил борщик бабы Вали и даже неуклюже льстил. Умел учитель поддержать беседу с пенсионерками. Он смог несколькими фразами расположить их к себе. Соответственно, Нюрка с Катькой, к неудовольствию бабы Вали, выложили постояльцу все расклады в селе. Никодим только посмеивался.
Помаленьку плыла по небу Луна, огромная, золотистого цвета, почти полная: на Жупеево опустилась ночь. Эта фаза суток несёт с собой особые сакральные тайны и именно ночью проходят исключительные вещи со странным ореолом нереальности. Мистические сущности любят ночь, и люди их не замечают. Ночью люди или спят, или занимаются любовью, или сходят с ума, читая на сон грядущий «Некрономикон» или «Молот ведьм» заново перелистывая. Что за существа скрытые во тьме и считывающие мысли людей и шёпот звёзд? Ночь — мать размышлений о бесконечной сущности Вселенной.
Иссиня-чёрное покрывало, испещрённое отверстиями, скрывало от людей древний мистический Свет. Он пробивался к людям только в виде излучения звёзд, показывающих любопытному наблюдателю фантастические узоры из созвездий.
Большинство жителей Жупеево, наконец, сморил сон. Почти все добрались до подушек, ибо прошёл день, и он принёс много дел, а завтра опять наступит день и опять появится много дел. И так всю жизнь. В алкогольном бреду метался Николай Фёдорович: ему спалось откровенно плохо, снилась какая-то дьявольщина. Некоторых односельчан тоже доставали ночные кошмары. Без сновидений спали баба Валя и её подружки-соседки, но они поднимутся завтра ни свет, ни зоря. Они привыкли подниматься очень рано. Вот ученикам школы подниматься по утрам никак ни хотелось. Жесть: вставать и чесать в школу. Мало кто из них хотел учиться, большинство имело аллергию на знания, на учителей, на родителей и друг на друга. Хотелось без всякой учёбы всего и сразу. Некоторое количество людей по ночам не спало, они работали, а отсыпаться станут днём. Не спал и не работал только учитель математики Баширов. Он в темноте сидел на деревянной лавочке во дворе со взглядом, устремлённым куда-то в небо, покрытое блёстками звёзд. В той дали скитаются кометы, и царит вечная космическая мгла. Что он там забыл в тех неведомых далях, оставалось загадкой, но на его лице блуждала лёгкая улыбка удовольствия.
День и ночь, день и ночь, жизнь идёт. Мир большой, человек маленький: минуты лишь капли, а час ручеёк, и жизнь, истекая, уходит в песок…
Незаметно часы складывались в недели. Алла Леонидовна избегала пересекаться с молодым математиком, даже выкинула из головы свои угрозы приватно повоспитывать его. Почему-то она физически не хотела его видеть. Он вызывал у неё какое-то иррациональное чувство страха и отвращения. Вот так случается: смотришь на нескольких человек, все люди, как люди. Но находится среди них человек, который вызывает отвращение. Может этот Никодим Викторович энергетический вампир или огромное насекомое в человеческом облике? Попадаются такие люди, с которыми некомфортно находится рядом, которые незаметно высасывают энергию у окружающих. Да и не только у директора такое мнение сложилось. Вон баба Серафима, вахтёр школьный и сторож в одном лице: так она, Алла сама слышала, сказала, что у нового математика плохой взгляд. Но Серафима баба неграмотная, религиозная и вообще ограниченный человек. Высшее образование она не получила, а что осталось от среднего давно забыла: иксы и всякие игреки теперь видит только на заборах.
Другое дело, что младшие ученики поголовно откровенно боятся Никодима Викторовича. До слёз боятся. Интересно, а как старшие? Но пока директор избегала встречаться и говорить с молодым математиком. Однако, ей пришлось выслушать компетентное мнение о нём от завуча. Хочешь — не хочешь, а пришлось. Завуч, Шеломатова Надежда Александровна, тётка грамотная, в отличие от вахтёрши. Ей 42 года и всю свою сознательную жизнь после окончания универа в Ростове-на-Дону она работала педагогом, поэтому в людях разбирается. Нет, претензий у завуча к Никодиму, как к учителю не имелось. Уроки он проводил отменно и с выдумкой. Её смущало то же, что смущало директора, но завучу, по роду своей деятельности, приходилось постоянно общаться с учителями. Пришлось ей общаться и с математиком. Впечатления от таких общений непонятно почему оказались гнетущими. Как будто это не ты с ним беседуешь, а тебя что-то жуткое, равнодушное и огромное исследует под микроскопом. Посещала Надежда Александровна уроки, проводимые Никодимом. Что сказать. Умеет вести уроки математик. И актуализацию проводит и мотивацию, и повторить предыдущие темы не забывает. Объясняет очень доходчиво, приводит образные примеры. Урок в его исполнении пролетает быстро, а большинство учеников активно работает. Что понравилось завучу, это то, что на каждом уроке проводится письменный контроль знаний учеников, причём каждому выдаётся индивидуальное задание на листе формата А4. Это какой труд на составление таких заданий и на их проверку? Когда он всё это успевает?
— Получается у нас всё с Никодимом Викторовичем нормально? — констатировала директор в приватной беседе с завучем.
— Я бы так не сказала, — замялась завуч. — Не могу пока понять, но, чувствую, мы с ним намучаемся. Есть очень тревожные моменты. Мистика какая-то. Прямо всё так, как наша бабка Серафима говорит. Слишком он какой-то самостоятельный и самоуверенный, всё-то у него легко и просто получается.
— У нас к нему какие есть претензии? — сделала удивлённое лицо Алла Леонидовна.
— Есть настораживающие моменты, — скривила губы Надежда Александровна. — Он совершенно неуправляем. Это только кажется, что он такой покладистый, вежливый и весь такой белый и пушистый. На самом деле это только оболочка. Вот, например, с документацией. Знаете, что мне он заявил, когда я потребовала отпечатанный комплект документов? Он сказал, что непременно мне его вручит, но… только после того, как все остальные учителя школы такой комплект сдадут. Видишь ли, ему не хочется выпячиваться и оказаться впереди паровоза.
— Он, что, отказался делать документацию? — ахнула директриса.
Документация — больной вопрос в школе. Документацию приходилось делать не просто много, а очень много. Отчеты, акты, дневники наблюдений, социальный паспорт, рабочие программы, журналы, протоколы… Бумажной работе нет конца и края. Учитывая, что большинство педагогов уже в приличном возрасте и не очень понимали современные требования, то с оформлением документации дела обстояли откровенно плохо, а начальство требовало всё больше и больше бумаг. Одни только пропуски занятий надо умудриться занести в четыре документа. За учебный год учитель только на основные документы тратил четыре-пять пачек бумаги, а это тысячи листов. Это не считая траты бумаги на учебный процесс. Старые учителя не все у себя дома имели компьютеры и распечатывающие устройства. И как от них добиться документации? Вот как прикажите вытребовать хоть что-то с Мамошиной Алевтины Георгиевны. Если бабушку уволить, то кто пойдёт на её место работать? Тут обрадуешься, что странный Баширов подвернулся, и Мамошина ещё находит силы приползать на уроки. Плохо в этом году в том плане, что школа попала в чёрный список вышестоящего начальства. Школу обозвали ШНОРом, то есть мы теперь школа с низким образовательным уровнем. А чтобы выйти из ШНОРа надо грандиозно исхитриться, и, прежде всего, приготовить ещё дополнительный комплект документов. А кто его начнёт делать? В министерстве такие проблемы школы никого не интересовали. Наоборот, все начальники искренне убеждены, что разнообразные распоряжения учителя обязаны выполнять бегом в будние дни, в выходные и праздничные дни, по ночам, в отпуске и находясь на больничном. Везде и обязательно. Министерство постоянно норовит поставить школу в ещё более интересное положение, нежели в том, в котором она уже и так пребывает.
