– Занимайтесь, мешать не буду. – И ушла, тихо прикрыв за собой дверь.

– Распрыгалась, занимайся давай! – Уже более миролюбиво сказал Гроф. – Что самое важное для обучения?

– Концентрация, визуализация и медитация. – отрапортовала я, лыбясь во всю ширину щёк.

– Воот! Твои пляски без бубна тут не уместны. Занимайся.

Всю ночь я пыталась двигать перо. Нужного результата пока не было. Но перо шевелилось, а иногда, медленно двигалось. Измучив себя до звёздочек в глазах, я рухнула спать. В моём сне разноцветные перья кружили над головой, ползали в траве, а одно, громко каркнуло, разбудив меня.

– Мне по делам надо, а Макара нет. Ты сходи вниз, кликни его, а я полетел. – Ворон сидел на подушке, нетерпеливо ожидая моего пробуждения.

«Не отвяжется, пока не встану», – подумала я, принимая сидячее положение. Как только за вороном хлопнула форточка, кулем свалилась на кровать, мгновенно засыпая.

Что-то щекотало мне руку, просыпаясь, на автомате почесала её и зевнула, так и оставшись с открытым ртом, когда на подушке узрела змею. Это была небольшая особь, сантиметров тридцать, не больше. Треугольная голова, шкура красно-бурая с темной зигзагообразной полосой. Орать не стала, но меня начала колотить нервная дрожь. Умом я всё понимала, что она не причинит мне вреда, но не могла спокойно воспринимать этого ползучего охранника. Медленно отодвигаясь от неожиданной защитницы, я встала, и спиной попятилась к двери. Змея тем временем подняла голову, наблюдая за моими перемещениями.

– Я это… на завтрак, и тебе яйцо принесу.

Кажется, она мне не поверила. Скользнув с кровати, с еле слышным шуршанием, змея двигалась за мной. На кухню мы пришли обе. Я практически кралась, не делая резких движений, а она, сохраняя дистанцию, следовала рядом. За столом обнаружились все наши соседи, во главе с бабушкой. Сначала я не обратила внимание на хмурые лица Николая и Нюры, а ожидаемо обрадовалась такой внушительной поддержке.

– Бабуль, я ей яйцо обещала.

Бабушка развернулась, а увидев змею, улыбнулась.

– Надо же, пришли на защиту. – Налив в блюдце молока, она поставила его на пол. – Лори, ты ничего не слышала ночью?

Я задумалась, но потом уверенно сказала:

– Ничего подозрительного до рассвета не было, Гроф улетел, когда на улице уже светало, а он бы точно заметил.

Бабуля покачала головой:

– Значит под утро пришли. Змея из королевского семейства просто так не появится. – Глядя на змейку, она задумчиво рассуждала: – Гадюка молодая совсем, не могу понять фамильяр или нет, да ты ещё мешаешь слиянию. Не бойся её, не отторгай.

– Как, гадюка? – ахнула я.

Колдунья терпеливо внушала:

– Она никогда не причинит тебе вреда, осознай это и прими. Лори, Николай утром под твоим окном, следы неправильные обнаружил. Пока ты не в силе, одна надежда на воронов и змей, а если эта – Она кивнула на змею, – твой фамильяр, так вообще, отлично. Иди в сенях яйцо возьми, дай ей из своих рук.

Я послушно двинулась в сени, взяв из соломы ещё тёплое яйцо. Когда вернулась, Николай мрачно рассуждал:

– То, что мертвяк узнал о приезде Лори, это ведь не новость. Мы ждали этого, но он ушёл. Хозяин кладбища удостоверился в присутствии наследницы.

– Я схожу к Хозяину. – твёрдо заявила бабушка. – Не гоже, чтобы его упыри у меня под окнами шныряли.

Нюра всплеснула руками:

– Да почему упырь то? Скорее, обычный мертвяк.

У меня волосы на голове зашевелились. Слишком много происходит дикого и шокирующего для меня. Я на автомате, глядя на соседку, присела на корточки, протянув руку с яйцом. Опомнилась, когда гадюка расширила пасть и захватила яйцо. Теперь моё внимание переключилось на змею, страх отшибло. Это, примерно, как клин клином. Змея в сравнении с упырём просто душка.

– Тёть Нюр! И что этот обыкновенный мертвяк хотел? – Я старалась, чтобы голос звучал ровно.

– Да мы почти восемнадцать лет гадаем, что они хотят!

Змейка зашипела, привлекая моё внимание. Она гипнотизировала меня взглядом, а я успокаивалась.

– Бабуль, а почему эта малышка со мной не говорит?

– Тут магии мало, и редкое зверье в разговор вступает, не считая фамильяров. А эта, похоже, фамильяр, аура уже выравнивается, но она очень молодая. Заговорит скоро.

– Так может мой фамильяр другая, та, что в лесу со мной говорила?

Нюра неуклюже шлёпнулась на лавку, а бабушка округлила глаза, и так тихо, почти неслышно спросила:

– С тобой говорила змея? Ты не ошиблась?

Я фыркнула в ответ:

– Я не спорю, в этой ситуации у любого может крышу снести, но я пока в разуме. Толстая такая змея, с яркими полосками. Она недовольство своё выражала, тем я боюсь змей.

Бабушка поджала губы:

– Если сама королева на тебя посмотреть захотела, то всё ещё серьёзнее, чем мы предполагали.

Тут уже моя раненая крыша, в виде мозга, окончательно накренилась. Спасибо змее, она говорила со мной в моей голове. Я не знаю, как это объяснить, но я чётко слышала:

– Не паникуй, ты сильная и мы справимся. – Рука опять зачесалась.

Бабуля, увидев мои скребущие движения по запястью, сказала:

– Лори, задери рукав. Быстро.

Я послушно закатала рукав рубашки, и в шоке уставилась на руку. По всему запястью, до самого локтя, мою руку украшала татуировка змеи. Красивая, цветная татушка шевельнулась, и змея, то есть рисунок змеи, открыв пасть зашипел. Передо мной всё поплыло, и меня накрыло спасательной темнотой. Банально, я лишилась чувств. Но я спрошу вас: много ли девушек вытерпят такой поворот в жизни? И, как последняя капля: зубастая, шипящая голова змеи на моей руке.

Очнувшись, я смотрела на реечный потолок в своей комнате, скосила глаза, рядом, на стуле, дремала Нюра. «Шиза» – подумала я, и сразу же в моей голове отозвалось: «я тут».

«О как! Кто со мной говорит»? – продолжила я мысленный диалог. Странно, но меня охватило вселенское спокойствие, шиза, так шиза, какая разница. В сравнении с мертвяками и живыми татуировками, это реально и вполне обычно.

«Это твой фамильяр говорит», – змейка хвостом дотронулась моей щеки. Я повернула голову, и увидела глаза-бусины, не злые, а вполне милые. А безмолвный диалог продолжался. Голос у змейки был очень довольный: «Ты дала мне имя, тем самым, привязав меня к своей ауре».

– Мммм… Когда я успела? – Удивление было так велико, что это, я уже произнесла вслух.

Нюра открыла глаза, но молчала, наблюдая за мной. Думаю, она поняла с кем я разговариваю и не стала мешать. А в голове удивлённо отозвалось: «Ну как же? Только сейчас, я приобрела прекрасное имя – Шшиза».

– О, боже! Давай я придумаю другое, Нагиня, Виола, Зубатка. Хороших имён много.

Обиженное молчание, а потом: «я чем-то обидела тебя? Почему ты отнимаешь самое красивое имя»?

– Нет. Что ты! Шиза, так Шиза, если ты этого хочешь.

Нюра загадочно улыбалась, а змейка довольная пристроилась у меня на плече.

– Фамильяр – Шиза. Очень актуально. – говорила я сама с собой, но Нюра хихикнула и поддержала змейку:

– Ей понравились шипящие звуки, а остальное значение не имеет.

– Нюра, что за странный рисунок на моей руке? – Я начала разговор очень аккуратно, немного пугаясь ответов.

– Это покровительство змей. Сама королева отметила тебя. Теперь ты понимаешь змеиный язык, всегда можешь позвать на помощь. Где бы ты не находилась, змеи придут на выручку.

– Наверное, это хорошо. – промямлила я.

– Научись жить с ними, дружить, доверять. Тебе выпал огромный шанс, о котором даже не мечтают ведьмы. Только держи это в секрете.

– От кого? Я не общаюсь ни с кем, кроме вас.

– Это пока. Скоро налипнут кому надо и не надо. – Нюра скорчила смешную физиономию, и сразу перевела разговор: – Вижу, ты в порядке. Сейчас принесу горячего чая, а ты полежи пока, скоро должен ворон прилететь.

Может я набралась опыта, а может мне помог рисунок на руке, но сегодня я легко двигала пёрышко, поднимала его в воздух, кружа в замысловатом танце, а потом опускала на стол.