Интересно, есть ли вероятность, что у него много детей. Я ничего не знаю о Броке. Возможно, у него регулярно бывают свидания на одну ночь. От этой мысли у меня что-то болит в груди, хотя я и не понимаю почему. Я только что встретила этого мужчину.

— Ты хочешь детей?

— С подходящей женщиной я хочу их дюжину, — он даже не колеблется и не делает паузу, чтобы обдумать свой ответ. Мне нравится, что Брок так открыт и честен со мной сегодня днем. Это отличается от того замкнутого парня, которым он был раньше, когда был на дежурстве.

— А если она не захочет дюжину? — я была бы рада возможности однажды завести большую семью. Когда мои родители умерли, остались только я, моя сестра и Нана. Зола уехала вскоре после окончания средней школы, чтобы начать свою успешную карьеру модели.

— Мы можем сойтись на середине и завести девятерых, — отвечает он, прерывая мои мысли о сестре и мои отчаянные надежды на то, что однажды у меня будет большой шумный дом, наполненный смехом и любовью семьи.

— Я надеюсь, что твои дети не унаследуют твоих математических способностей, — невозмутимо отвечаю я.

— Возможно, они будут так же хорошо, как их мама, обращаться со словами, — говорит он.

Мои щеки горят. Я не могу правильно понять, что он говорит. Он ведь не просто сказал, что у нас с ним будут общие дети, не так ли? Нет, я веду себя как сумасшедшая. Я просто ослышалась. Пора сменить тему, пока я не стала слишком откровенной:

— Куда ты меня везешь?

Он останавливает джип и улыбается:

— Мы в Хэвенли Виладж. Воздушный шар — лучший способ по-настоящему познакомиться с озером Тахо. Ты боишься высоты?

Когда я говорю ему «нет», он берет меня за руку и ведет через красивый туристический район, где полно закусочных, художественной галереи и даже магазина, где продают только копченое мясо.

Всего через несколько минут мы вместе втискиваемся в гондолу воздушного шара. Она немного поцарапана, но чистая, и, кроме того, бедро Брока прижимается к моему. Даже сквозь наши джинсы я чувствую электрическую связь и не могу не задаться вопросом, чувствует ли он то же самое.

— Вау, — бормочу я, как только вижу, что в поле зрения появляются заснеженные горы. Зрелище наполняет меня благоговейным трепетом, когда мы поднимаемся так высоко, что достигаем верхушек деревьев. В воздухе кружатся снежинки, придавая всему этому месту волшебное ощущение зимней страны чудес.

— Продолжай смотреть. Будет только лучше, — Брок обнимает меня за плечи, несмотря на то, что мы уже близки. Но я не возражаю. Мне нравится, как он гладит меня по плечу через куртку.

— Это невероятно, — выдыхаю я и тянусь за своим мобильным телефоном. Отсюда я вижу озеро Тахо. Гладкая голубая поверхность мерцает в лучах послеполуденного солнца — захватывающая дух дань всей красоте природы.

Я фотографирую на свой телефон и даже набрасываю несколько слов в приложении для заметок. Брок, кажется, не возражает, что я полна решимости запечатлеть этот момент. Я уверена, что действие моей следующей серии книг будет происходить здесь.

Когда я, наконец, заканчиваю со своими заметками, он говорит:

— Если ты захочешь вернуться позже на этой неделе, мы можем покататься на лыжах и сноуборде.

Я морщу нос:

— Это звучит слишком координационально.

— Это официальное название?

Я киваю:

— Ты смотришь на девочку, которая в седьмом классе поняла, что учитель физкультуры мужчина запаникует и усадит тебя на скамейку, если упомянуть о женских проблемах. Угадай, у кого были месячные каждый урок в течение целых двух семестров?

— Хитрая даже тогда, — может быть, это мое воображение, но кажется, что он наклоняется еще ближе ко мне. Его голубые глаза темнеют, словно волна в океане, затягивающая меня.

— Я предпочитаю думать об этом как о раннем начале моей писательской карьеры, — лепечу я, внезапно занервничав. Брок горяч, по-настоящему горяч, и он смотрит на меня так, словно собирается поцеловать. Мне не приходится долго обдумывать эту мысль, потому что он опускает голову и прижимается губами к моим.

Он целуется мягко, медленно. Он из тех, кто не торопится, наслаждаясь ощущением соприкосновения наших губ. Его рука обхватывает мое лицо, его большой палец гладит мою челюсть, в то же время он проводит языком по линии моих губ.

Я открываю рот, издавая при этом тихий стон. Меня целовали и раньше, но не так. Не так, словно я была особенной и дорогой. Кем-то, кого нужно лелеять и защищать.

Он, наконец, отстраняется, его дыхание прерывистое. Он прижимается своим лбом к моему:

— На вкус ты даже лучше, чем я себе представлял.

Прежде чем я успеваю что-либо сказать, шар со стоном останавливается. Или, может быть, это мне так кажется. Может быть, это я стону. Потому что после этого поцелуя я точно знаю одну вещь. Если я не буду очень осторожна, я могу в конечном итоге по уши влюбиться в Брока Паркера.

Глава 6

ЗОИ

Брок писал мне весь день. После нашего вчерашнего свидания днем он отвез меня обратно в город, чтобы я могла забрать свой ноутбук. Я пошла в свою хижину и написала целых две главы. Это была, наверное, самая горячая любовная сцена в моей писательской карьере. После этого я, возможно, потратила час на изучение розы. К сожалению, я не могу оставить ее здесь на ночь. Не то, чтобы это имело значение. Я проверяла друга.

Мой телефон снова звонит, оповещая о новом сообщении, и я не могу сдержать глупую улыбку, расползающуюся по моему лицу. Брок хочет пригласить меня куда-нибудь на День святого Валентина. Сначала я собиралась отказать ему, но Эмми быстро вразумила меня. Она отметила, что, хотя это и писательский ретрит, это также должен быть отпуск. Возможность распустить волосы и немного повеселиться.

Я смотрю на часы, наконец осознавая, насколько уже поздно. Всего через несколько минут я должна встретиться с девочками на ужине-девичнике.

Ресторан «Лодж» такой же уютный и красивый, как и весь остальной курорт. Большой бар в задней части отеля с широким ассортиментом алкоголя почти заставляет меня застонать. Каждый раз, когда мы собираемся вот так, у меня все заканчивается жутким похмельем. Обычно благодаря Эмми, которая следит за тем, чтобы все выпили по рюмочке… или по три.

Я присоединяюсь к нашей маленькой группе за столиком в глубине зала. Еще достаточно рано, и в ресторане довольно тихо. Так будет недолго. По крайней мере, не после того, как мы все выпьем.

Здесь почти все, кроме Кассии. Как только я думаю о ней, она появляется. Она может показаться немного чрезмерной и драматичной, но, честно говоря, я люблю ее. Кроме того, я знаю, что драма возникает только из-за того, что мама чрезмерно критична.

— Извините, я опоздала. Я заблудилась, — объясняет Кассия и морщит нос. — Ты знала, что в этом месте два тренажерных зала? Это отпуск. Кому нужен один тренажерный зал, не говоря уже о двух?

Я киваю в знак согласия с ее жалобой. Есть причина, по которой я упаковала свои штаны для йоги на этот отпуск.

— Я заказала тебе порцию, — говорит ей Эмми, когда Кассия садится рядом с ней. Добром это не кончится. Кассия не очень грациозна, пока в ее организме нет алкоголя. Я могу только надеяться, что на этот раз она не забыла сначала что-нибудь съесть.

— Это жидкая храбрость, — объясняет Эмми. — Мы говорим о сексе.

Мина, которая пишет романы о соблазнительных девушках из маленького городка, смеется:

— Пока нет, мы не собираемся.

Она многозначительно поводит бровями, и все смеются вместе с ней. Она наша постоянная дикарка, та, кто придумывает безумные идеи. Благодаря им у нас остались отличные воспоминания.

— Все, что я сказала, это то, что хочу знать, как вы четверо, — она указывает на меня, Эмми, Кловер и Кассию, — описываете «грязный горячий секс», когда у вас все еще есть ваши визитные карточки.

Я и не подозревала, что Кловер и Кассия тоже все еще девственницы. Отчасти приятно осознавать, что мы с Эмми не последние две девственницы, оставшиеся в живых на земле. Я вроде как думала, что были.